Офицер
Шрифт:
– Хорошо, хорошо, – полковник поднял руки, признавая свою неправоту. – Попробуем передать ему пару действительно хороших клинков. Настоящий хайбер, который в России мало кто видел, и приличную саблю кара-тобан. [54]
Вустер слушал Уинтерсэнда, поддакивал ему, помогал развивать планы дальнейшей работы, а из головы все не шли слова этого странного большевика. Уж не решил ли полковник таким образом избавиться от своего слишком много знающего заместителя? Или, того хлеще, спихнуть на него, Вустера, вину за прошлогодние провалы? Сидней Рейли, помнится, говорил: «Настоящий разведчик не может быть виноват: у него в запасе всегда найдется несколько подходящих кандидатур…»
54
Очень
Москва, Лубянская площадь
– Товарищ нарком, – Новиков обратился к Берия так, как было принято здесь, в Структуре. Хотя Лаврентий Павлович и декларировал его право обращаться к нему по имени-отчеству, Кирилл предпочитал не выделяться. – Товарищ нарком, я по поводу своей докладной.
– Докладной, докладной… – Берия поправил пенсне и пристально посмотрел на Кирилла. – Прочитал я твою докладную. Проверка курирующих ресторан «Прага» ведется. И ты с этим, – он выделил голосом последнее слово, – прямо ко мне пришел?
– Никак нет, товарищ нарком. Я по поводу вербовки. Прошу дать разрешение на работу с третьим секретарём посольства Британской империи Бертраном Вустером.
Нарком внудел удивленно взглянул на майора, а потом снял пенсне и принялся тщательно его протирать. Без линз его глаза подслеповато щурились и придали строгому лицу странно беззащитное выражение, которое часто бывает у сильно близоруких людей.
– И что тебе, товарищ Новиков, нужно для этой работы? – спросил он наконец. – Разрешение? Так это не ко мне. ГУГБ у нас товарищ Меркулов возглавляет.
Новиков молча выслушал Берию, а затем, еще помолчав, сказал:
– Прошу вашего разрешения на актирование резидента британской разведки в Москве полковника Уинтерсэнда. Операция будет представлена как самоубийство. Это, в свою очередь, создаст условия для продвижения нашего объекта по службе, и ему срочно потребуются положительные результаты. Тут мы и подсунем ему нашего человека. Будем аккуратно кормить дезой [55] и прорабатывать варианты сотрудничества. Если он уедет от нас с повышением, будем иметь перспективного человека на связи.
55
Деза – дезинформация (сленг.).
Берия также помолчал, размышляя и что-то прикидывая, а затем вынес вердикт:
– Операцию я вам разрешаю, товарищ Новиков, но со стороны руководства наркомата будет одно небольшое дополнение, – тут он вдруг лукаво улыбнулся, – и кроме дополнения – приглашение. Василий, Тимур и мой Серго по тебе скучают, а ты, мама дзагхло, [56] все никак встретиться с ними не хочешь. А они уже Артему [57] все уши о тебе прожужжали: Кирилл такой, Кирилл сякой… Маслом мазанный, сахарной крошкой обсыпанный. В этот выходной [58] ждем тебя.
56
Буквально «отец собаки» (груз.) – разговорная брань, аналогичная русскому «ядрена вошь» и т. п.
57
Сергеев Артем Федорович (1921–2008) – приемный сын И. В. Сталина. Сын революционера Ф. А. Сергеева (кличка «Артем»). После гибели отца при аварии аэровагона в 1921 был взят И. В. Сталиным в его семью, где рос и воспитывался наравне с детьми Сталина.
58
В период с 21 ноября 1931 по 26 июня 1940 в Советском Союзе неделя была шестидневной, в которой вместо привычных названий дней недели фигурировали просто «первый», «второй»
Ликвидация главного резидента британской дипломатической миссии была также обсуждена с Артузовым. Артур Христианович предлагал обставить все дело как несчастный случай на дороге: грузовик с песком врежется в авто резидента и сбросит его с набережной в воду Москва-реки. Новиков стоял за более тонкий вариант: незаметный укол или царапина отравленной иглой, инкубационный период на пару-тройку часов и ураганный отек легких.
– Кирилл Андреевич, – Артузов встал и прошелся по кабинету. – У вас куда больший опыт в таких делах, но поверьте моему мнению: этот британец – не Троцкий. Мы должны кинуть противнику хотя бы намек на то, что этого человека убрали свои. Тогда есть шанс на дезорганизацию всего русского направления.
– Артур Христианович, – Новиков присоединился к своему «бумажному» начальнику и тоже зашагал по кабинету. – А может быть, связать его с нами? Ну, то есть сделать так, что он как бы являлся нашим агентом? Бертран Вустер обнаруживает неопровержимые улики, свидетельствующие о работе Уинтерсэнда на НКВД, и тот, чтобы избежать позора, воспользовался ядом. Я внимательно изучил предоставленное мне досье на Уинтерсэнда. Там упоминается его служба в Британской Бирме в течение пятнадцати лет. Так что он вполне мог покончить с собой, отравившись экзотическим индийским ядом. Что-нибудь типа экстракта красного болиголова или змеиных ядов. Болотной гадюки, [59] к примеру.
59
Она же «цепочная гадюка» – очень ядовитая и агрессивная змея семейства гадюковых, обитающая в Юго-Восточной Азии.
– Туповатое полицейское следствие пришло к заключению, что доктор погиб от собственной неосторожности, забавляясь со своей любимицей – ядовитой змеей, [60] – рассмеялся Артузов.
Однако, отсмеявшись, он задумался, а потом сообщил:
– А знаете, Кирилл Андреевич, ваше предложение настолько нахальное, что может и сработать. Считайте, что мое согласие вы получили. Через десять дней жду от вас подробный план акции, с расписанием необходимых сил, средств и указанием основных и резервных точек исполнения. Теперь вот что, – Артузов взял со стола картонную папку и протянул ее Кириллу. – Вот протоколы допросов сержанта государственной безопасности Увакова и внештатных сотрудников НКВД Бессонова и Трахтенберг. Все трое работали в «Праге». И все трое работали еще и против нас.
60
Цитата из знаменитого рассказа А. Конан-Дойла «Пестрая лента».
Артур Христианович похрустел пальцами, помолчал.
– Если бы не ложимер, который в твоем Бюро сделали…
– Если бы не что? – Новиков опешил настолько, что перебил Артузова.
Тот махнул рукой:
– Ну, этот твой определитель лжи. Его уже по всей конторе «ложимером» окрестили. Так вот: если бы не твой прибор – не вычислили бы их. Это я могу сказать с уверенностью. Я хорошо следователей знаю, которые кабаком этим занимались. В один голос твердят, что без ложимера им бы на троицу эту святую не выйти – так и есть. Так что отдельная тебе благодарность еще и за аппараты. – Артур Христианович улыбнулся. – Папочка – твоя, так что вот, распишись за передачу.
Новиков изучал документы, переданные ему Артузовым, до глубокой ночи. Надя даже обиделась на такое пренебрежение. Именно сегодня она попыталась устроить Кириллу «ужин и вечер – как у Льва Толстого, понимаешь?». Заказала несколько блюд в «Славянском базаре», что при ее окладе было делом не самым простым, раздобыла где-то даже два больших бронзовых подсвечника в виде каких-то танцующих древних гречанок – Новиков содрогнулся, когда увидел этот пуд металла, и представил себе, сколько усилий потребовалось от сержанта госбезопасности, чтобы затащить эти чудовища к нему в кабинет! – и, наконец, выпросила у Веры замечательную пудру – настоящую, рисовую, из Франции.