Огненный дождь
Шрифт:
3.Ярослав и Тилла. Латырского море. Борт струга «Шатун», 23 день Липеца. Вечер.
Ярослав так умотался за время подготовки к походу, что как только его струг с красивым и романтичным именем «Шатун» вышел в открытое море, завалился спать. Грести сейчас не требовалось – дул сиверко и корабли шли под парусами. Все эти сотни и сотни боевых и торговых кораблей, на которых плыли двадцать тысяч воинов. Ну, почти двадцать – княжеская тысяча, городовой полк Холмграда, дружины острожных кметей да ополчение смердов. Почти двадцать
Так и проспал до самого вечера. До того мига, когда Коло уже укрылось за виднокраем 24 , а Влесово Колесо ещё не осветило море своим мертвенно-бледным светом. И даже звёзды лишь только начали загораться на небе… Тогда его разбудил верный Яросвет:
– Вставай, набольший воевода зовёт!
– Что за… - пробормотал Ярослав, но сам уже вставал. Набольший воевода Радовой, брат князя, слыл среди воинов крутонравым и вряд ли стерпел бы ворчание или неповиновение. А на таком небольшом корабле, как струг, всё видно и слышно…
24
виднокрай - горизонт
Пришлось натягивать сапоги, спешно приводить себя в божеский вид и всего через четверть часа сотник уже замер перед Радовоем – вытянувшись в струнку и придав роже соответствующее отсутствующее выражение.
Впрочем, непохоже было, чтобы Радовой собирался его за что-то распекать. И сотня, и сам струг были готовы к походу, снаряд и кони размещены удачно. Не за что было ругать сотника Ярослава!
– Ты мне кажется жаловался, что знахаря у тебя в сотне нет? – вдруг спросил воевода, явно сам смущённый своим вопросом.
– Так, воевода! – ответил Ярослав. – Ждан, конечно, заменяет его… Но он лишь малые раны залепить может. А перелом там или, упаси нас Род, рану в живот, ему залечить не под силу!
– Ну, тогда радуйся! – как-то хитро улыбнулся Радовой. – Нашёл я тебе… ведуна. Травник из лучших! Пожалуй, даже в дружине князя нет такого… м-да!
– Ну да! – вольно, как и можно ветерану в разговоре со своим командиром, возразил Ярослав. – Это кто ж может с Перваком Твердичем сравниться?
– Эй, травник! – как-то странно окликнул воевода…
Ярослав услышал за спиной смешки воинов, резко развернулся… и не сдержал удивлённого возгласа. Тилла, одетая в доспех, с тяжёлым мечом у пояса и сумкой травника через плечо выглядела, может и воинственно… Вот только Ярослав, как и любой муж, предпочитал видеть женщину в понёве и убрусе. Ну, или если девка, а не баба мужатая – с косой. Тилла же, правильно рассудив, что под шлем косу не упрячешь, обрезала волосы по плечи и выглядела сейчас странно. Вроде и не баба, но точно – не мужик.
– Ты что здесь делаешь? – осипшим голосом, в котором любой бы прочуял злость и растерянность, спросил Ярослав. – Что ты, девка, делаешь на боевом корабле?!
– Постой, сотник! – одёрнул его Радовой, уже неприкрыто веселясь. – Ты что ж своего боевого товарища честишь?! Тилла отныне – травница твоей сотни… И не перечь! Сам князь дозволил!
Тилла, покрасневшая до брусничного цвета, внезапно заговорила – жарко и обиженно:
– Кто лучше меня травы ведает? Уж точно не Ждан! Кто Живу умолит не дать воину уйти? Я! И в бою обузой не буду. У тебя в сотне, Ярослав-сотник, мало кто так стреляет из лука, как я! Может, и вовсе никто!
– Я сказал: нет! – резко возразил Ярослав, на миг забывшись.
– А я сказал – да! – вдруг громыхнул за спиной резкий и жёсткий голос Радовоя. – Я лично Тиллу проверил. Девка умна, добрый стрелок и хороший травник… травница. К тому же, кощуны ведает и рассказывает интересно. Она пойдёт с твоей сотней… Но если в первом бою хоть малость подведёт, можешь изгнать её к лешим! Я против не буду!
– То есть она будет под моим началом? – внезапно жестоко улыбнувшись, переспросил Ярослав. – Так, воевода?
– Так! – ещё не понимая, к чему тот клонит, подтвердил Радовой. Зелёные глаза ярко сверкнули в звёздном свете.
– А сейчас?
– Ну, если ты принял её под свою руку… - Радовой, кажется, некоторое время колебался, прежде чем ответить.
– Травник, быстро за борт! – резко приказал Ярослав, стараясь на Тиллу не смотреть. – Ну, что стоишь?!
– Сотник… - начал было Радовой, но замолк, поняв.
Тилла на миг взглянула на Ярослава, не понимая и не веря своим ушам. Её голубые глаза раскрылись широко – шире некуда…
– Приказ сотника – закон для тебя! – резко сказал Ярослава. – Прикажу со стены крепостной прыгнуть, прыгнешь! Прикажу… любой мой приказ должен быть для тебя законом! Нет – не держу тебя!
В следующий момент, закусив губу и быстро развернувшись, она бросилась к борту, увернулась от рук Яросвета и вспрыгнула на фальшборт. Как раз между двух убранных внутрь…
– Стой! – громко сказал Ярослав. – Кончено…
Тилла обернулась и сотник со смущением заметил слёзы в её глазах.
– Кончено, Тилла! – миролюбиво сказал Ярослав. – Я беру тебя… травница!
– Но я ещё не прошла испытание! – возразила девушка. И, сильно оттолкнувшись, прыгнула за борт. Только выступки мелькнули в свете одинокого факела…
За бортом громом раздался плеск, дружинники толпой бросились смотреть и кто-то, кажется Третьяк, ахнул:
– Утопла девка!
– Дура!.. – зло выплюнул слова Ярослав, расстёгивая пояс и первым махнул через борт. Следом за ним в воду прыгнули ещё несколько воинов…
Вообще-то плавать в воде в доспехе – занятие не из простых даже для опытных воинов. Булатная кольчуга легка, но в воде металл сковывает движения, мешает двигаться быстро и утомляет руки сверх всякой меры. Потому в воде и под водой дружинников с детства учат плавать по-особому. Но то – в воде дневной, светом Коло просвеченной, прогретой… В тёмной, ночной воде, наверное, другие боги властвуют. И потом… тут – открытое море!