Огненный лед
Шрифт:
— И что, правительство России выразило по этому поводу протест согласно упомянутому вами «официальному протоколу»?
Советник президента по национальной безопасности Роджерс подался вперед и заметил:
— Пока ни от русских, ни от турок ничего не поступало.
— В таком случае это буря в стакане воды, — сказал Сандекер. — Если русские выразят недовольство нарушением их суверенитета, я с радостью изложу все факты и лично принесу извинения послу — которого, кстати, я неплохо знаю по совместным проектам.
Обращаясь
— Вы уж простите, адмирал, но при выработке внешней политики Америка как-нибудь обойдется без вашей кучки больных морем романтиков.
Сандекер, с хищной улыбкой барракуды, приготовился растерзать Тингли. Его суровые глаза превратились в две голубые льдинки. Понимая, к чему идет дело, вице-президент постучал по столу.
— Что ж, господа, я вижу, вы изложили свои доводы с присущим вам пылом. Не будем отнимать у президента драгоценное время. Полагаю, адмирал примет сказанное к сведению, а госсекретарь Тингли удовлетворен объяснениями и гарантиями НУПИ.
Тингли открыл было рот, чтобы возразить, однако Сандекер мигом ухватился за предоставленную Спаркманом возможность.
— Я рад, что наши с госсекретарем разногласия улажены.
Президент терпеть не мог конфронтаций и слушал их спор с недовольной гримасой на лице. Теперь он улыбнулся и сказал:
— Благодарю. Вопрос решен, у нас есть проблема поважнее.
— Исчезновение подлодки NR-1? — поинтересовался Сандекер.
Уоллес ошарашенно уставился на главу НУПИ, потом вдруг расхохотался.
— Говорят, адмирал, у вас глаза на затылке. Откуда вы знаете? Меня уверяли, что информация секретная. — Он грозно оглядел собравшихся. — Мистика какая-то.
— Ничего удивительного, господин президент. Мы тесно сотрудничаем с ВМФ, в ведении которого находится лодка, кое-кто из ее экипажа работал с НУПИ. Отец капитана Логана — мой друг и бывший коллега. Со мной связывались родственники членов команды. Они волнуются за родных и спрашивают, что мы предпринимаем, поскольку думают, что я в курсе событий.
— Приношу свои извинения, — сказал президент. — Мы хотели избежать огласки, пока не разберемся.
— Разумеется, — отозвался Сандекер. — Подлодка затонула?
— Мы очень тщательно проверили. Она не затонула.
— Тогда не понимаю. Что произошло?
Президент посмотрел на главу ЦРУ.
— В Лэнгли полагают, что лодка похищена.
— Есть подтверждение? С вами связывались, требовали выкуп?
— Нет.
— Тогда почему об исчезновении NR-1 не сообщили? Это повысило бы шансы установить ее местонахождение. Полагаю, никому не надо напоминать, что на борту находится команда? Я уж не говорю о затраченных на разработку миллионах.
Слово взял вице-президент:
— Мы считаем, что в интересах команды было бы пока не разглашать эту информацию.
— А по-моему, в ее интересах как раз кричать о пропаже по всему миру.
— Так было бы при обычных обстоятельствах, адмирал. Сейчас все сложнее, — сказал президент. — Нам кажется, что огласка может поставить жизнь членов команды под угрозу.
— Возможно, — неуверенно отозвался Сандекер и испытующе посмотрел на Уоллеса. — Полагаю, у вас есть план.
Президент тревожно поежился в кресле.
— Сид, ты ответишь адмиралу?
— Мы стараемся сохранять оптимизм, хотя вероятно, что вся команда уже мертва, — сказал Спаркман.
— Это чем-нибудь подтверждается?
— Нет, но вероятность довольно высока.
— «Вероятность» — не повод для бездействия.
Госсекретарь и так уже чуть не шипел от гнева, словно чайник на горячей плите, а в ответ на неприкрытое обвинение он просто вскипел.
— Мы не бездействуем, адмирал! Российское правительство потребовало пока не вмешиваться в это дело. Все нужные ниточки у них в руках, а мы только все испортим — особенно с учетом роста националистических настроений. Не так ли, господин президент?
— Так вы считаете, что подлодка у русских? — спросил Сандекер президента, не обращая внимания на Спаркмана.
Уоллес опять обратился к вице-президенту:
— Сид, ты занимаешься этим делом с самого начала. Объясни адмиралу.
— Конечно, господин президент. Вскоре после исчезновения NR-1 источники в российском правительстве передали нам, что у них есть возможность вернуть лодку вместе с экипажем. Они полагают, что ее пропажа связана с беспорядками в России. Большего я сейчас сказать не могу. Прошу сохранять спокойствие и воздержаться от любых действий.
— Странная логика, — не отступал Сандекер. — Выходит, мы должны доверить жизни наших людей правительству, которое вот-вот падет? По-моему, их начальству сейчас нужно спасать собственную шкуру, а не разыскивать пропавшие американские субмарины.
Вице-президент согласно кивнул.
— И тем не менее мы согласились пока не спешить. Даже с учетом всех проблем русским гораздо проще разобраться с тем, что случилось у них под носом.
— Мне кажется, Джеймс, он прав, — сказал молчавший до этого момента директор ЦРУ Легран.
Глава НУПИ улыбнулся. Очевидно, Леграну отвели роль «хорошего полицейского», а Тингли — «плохого». Но в этих играх он и сам мастак. Сандекер нахмурился, словно обдумывая непростое решение.
— Похоже, мой друг Эрвин тоже за осторожность. Что ж, тогда и я не буду настаивать.
В зале повисла напряженная тишина. Никто не ждал, что Сандекер сдастся без боя.
— Спасибо, Джеймс, — сказал Уоллес. — Мы тут немного побеседовали до твоего прихода… Трудно устоять перед искушением и не обратиться за помощью к НУПИ, тем более что ты лично заинтересован.