Огненный шар
Шрифт:
Она загремела ящиками стола, через минуту встала, заперла директорскую дверь и смылась куда-то, оставив Вострикова в полном одиночестве. Он посидел-посидел, пошел снова коридорами наблюдать печальных людей, старающихся проскочить из кабинета в кабинет как можно тише и незаметнее. Снова заглянул в приемную. Там никого не было. Он подергал директорскую дверь и решил, что нет ничего плохого в том, что свое ожидание он скрасит разговорами с персоналом.
А персонал категорически отказался идти на контакт.
– Я не знаю, почему у генерального директора угнали машину!!!
– Я ее
– Нет, ну что я могу знать о трупе в машине, интересно??? Я его туда не совала!!!
– Обстановка? А какая у нас обстановка? Все нормально! Рабочая вполне обстановка! А что, надо скалиться направо и налево, извините?!
Вот приблизительно такие разговоры состоялись у него с персоналом. Никто ничего не желал говорить о своем руководителе. Ни плохого, ни хорошего. И уж тем более никто не желал обсуждать недавнее происшествие.
– Этим пускай занимаются правоохранительные органы!
А его вопрос – могут ли быть у их генерального директора враги и кто это может быть – вообще ввергал всех в ступор.
– Черт-те что! – выпалил в сердцах Востриков, выходя на улицу в душный полдень и раздражаясь еще сильнее от того, что надел сегодня плотные штаны, в которых невозможно жарко.
Он влез в горячую машину, тут же прилип задом к сиденью и минут пять гонял ее на холостом ходу, пытаясь остудить салон работающим кондиционером. Потом медленно выехал со стоянки. Завернул за угол здания, проехал с десять метров и тут же резко нажал на тормоз. Прямо под колеса его автомобиля нырнула девушка. Нет, ну не совсем, конечно, под колеса. Это ему так показалось. Он просто перепугался смертельно, а у страха, как известно, глаза велики. Она просто шагнула с тротуара и, когда поравнялась с его машиной, стукнула кулачком по капоту.
– Вы что творите, девушка?! – заорал на нее Востриков, опуская стекло. – Жить надоело?!
– Вы ведь из полиции? – и сама себе ответила: – Вы из полиции, я видела вас в офисе.
Высокая, тоненькая, несимпатичная, с некрасивыми зубками, девушка обошла его автомобиль, открыла пассажирскую дверь и нырнула в салон, тут же представившись Ольгой. Она расправила на коленках темное скучное платьице, глянула на Вострикова с вызовом.
– Вы приходили к Валерию Сергеевичу, правильно? – спросила она, рассмотрев Вострикова с головы до ног, насколько позволяло его положение за рулем.
– Допустим.
– А его нет. Его уже четыре дня нет! – зловеще прошипела Оля, сделав страшные глаза.
– Болеет? – равнодушно отозвался Саня, почувствовав азартный зуд в груди.
Вот она! Вот она – сплетница-болтушка, которую он искал в офисе, да так и не нашел!
– Болеет! – фыркнула она. – Если бы! Он после этого происшествия с его машиной сам не свой! Просто с катушек слетел! Собственной тени боится!!!
– Боится? – хмыкнул Востриков недоверчиво. – А ему-то чего бояться? Ну, угнали у него машину. Ну, сгорел в ней угонщик. Бывает…
– Все бы было так просто! – Ее ротик оскалился, обнажая ряд некрасивых зубов.
– А в чем сложности? Кстати, вам куда? Могу подвезти, – он медленно поехал вперед.
– Мне
– В смысле? – не понял Востриков.
– Мельников каждый кабинет нашпиговал прослушками. «Жучки» там у него стоят, или диктофоны, или еще что – никто не знает. Но он в курсе всего, что кто говорит. Мы сначала не понимали. Думали, стучит кто-то из своих. Как кто где что брякнет в его адрес нехорошее, так уволен! Потом нашли. Уборщица однажды пыль полезла вытирать не туда куда надо и наткнулась на японскую игрушку дяди Валеры.
– Ишь ты! – Востриков отъехал на значительное расстояние от офиса и притормозил за одним из торговых павильонов. – Жаловаться не пытались?
– Смеетесь?! – невесело рассмеялась Ольга. – Кто захочет лишиться работы? Нам знаете, сколько платят?! Кому нужны проблемы? Проще язык за зубами держать.
– Может быть, – согласно кивнул Востриков. – Значит, разговоры прекратились после находки уборщицы?
– Ну, в основном. Говорили больше то, что Валерию Сергеевичу слышать хотелось. Но вот однажды… – она нервно дернула шеей, глянула по сторонам, назад. – У вас-то тут нет никакого диктофона?
– Нет, будьте уверены, – рассмеялся Востриков. – Так что однажды?
– Было это недели три назад, может, чуть меньше. К нам прилетал учредитель. Севастьянов Николай Егорович.
– Ух ты! Фамилия на слуху.
– Еще бы! – Она самодовольно расправила плечи, будто это она носила эту фамилию. – Визит был обычным, рабочим. Он прилетает с проверками, и это не новость. Мельников уехал его встречать. Потом они весь день провели вместе. А мы работали в обычном режиме. И вот именно в тот день у нас с Кариной состоялся преинтересный разговор.
– Карина – это у нас кто?
– Илюхина Карина Георгиевна – начальник отдела продаж, моя начальница. Умница, красавица, – презрительно скривила ротик Ольга. – Вечно опаздывающая и отрабатывающая потом часы опоздания.
– И не выгнали ее до сих пор за опоздания? Я так понял, у вас жесткая дисциплина? – удивился Саня.
– Выгонят, как же! Она часы опоздания не только за своим рабочим столом отрабатывает, но и перед Мельниковым с раздвинутыми ногами! – с откровенной завистью выпалила Ольга. – Корчит из себя праведницу, а ведь шлюха шлюхой! Все знают, зачем он с ней запирается в кабинете посреди рабочего дня, все! А она изображает из себя святую невинность. И еще великомученицу! Будто принуждает ее кто?! Такая, скажу вам, падшая дрянь…
Ольга задохнулась от ненависти и замолчала. Некоторое время они слушали лишь слабое гудение кондиционера.
– Так что там с преинтересным разговором с Кариной Илюхиной? Что за разговор в день прилета вашего учредителя? Это же в тот день было, так? Я не ошибся?
– Не ошиблись, – кривенький левый верхний резец впился в нижнюю губу. – Мы с ней сидели в кабинете, просто болтали. Зашел разговор о Мельникове, и тут она…
– Что? – поторопил ее Востриков.
Ольга замолчала не просто так. Она замолчала со значением. Будто споткнулась о невидимую преграду.