Огненный ветер
Шрифт:
— Господи, какие непонятные и ужасные вещи ты говоришь, мне даже трудно это представить, — схватилась за голову Старицкая. — Ладно, ладно… пускай будет так, но ведь каждый сам создаёт свою жизнь… Почему я должна испытывать жалось к другим? Я желаю лишь собственного счастья, оно мне ближе!
— Вся беда в том Лана, что так думают многие и стараются любой ценой создать свой непоколебимый "земной мирок". Но милая пойми, даже в этой стране ежегодно умирают миллионы людей, каждый из них во что-то верил, строил планы на будущее, воспитывал детей, кого-то любил. Где теперь они? Я пытался уже тебе объяснить, что земное счастье недолговечно, его невозможно заморозить и спрятать в укромное место. Как бы не было больно, но оно преходящее. Вы здесь не для того, чтобы тратить драгоценную энергию на иллюзию никчемных желаний. У вас иная цель.
— Ты считаешь если наша жизнь не вечна, то не стоит и любить?
— Напротив Лана, жизнь бесконечна, а без любви она бы превратилась в сущий ад, но я не о той болезненной любви, которая привязывает человека, превращая в раба собственных чувств, а о другой, способной окрылить душу и принять весь многогранный мир.
— Антон… зачем мне весь этот мир, если тебя не будет рядом?! — пылко возразила она, сжав его руку.
— Ты никогда не задумывалась, зачем эта жизнь, ради чего ты рождалась в материнских муках, училась, думала, чувствовала, страдала, любила наконец?
— Может только ради встречи с тобой?
— Конечно и для этого тоже, — улыбнулся Антон, — но кроме того, у каждого из вас есть своё предназначение в жизни, очень важное предназначение, о котором вы даже не знаете в суете земных забот.
— И в чём же моё предназначение, кроме любви к тебе?
— Родная, ты сильно изменилась, — произнёс он, нежно обнимая женщину, — даже глаза у тебя стали другими, в них появился свет.
— Благодаря тебе я научилась любить.
— Нет Лана, этому не учат, любовь это дар всевышний, данный нам изначально.
— Значит ты помог ей проснуться.
— Возможно… Но мне так и не удалось тебя убедить.
— В чём? В неправильности выбранного призвания, или в том, что моя любовь к тебе была глупостью? — с выстраданной улыбкой произнесла Лана.
— Родная моя, я благодарен за твою любовь и никогда её не забуду. А что касается призвания, то ты его вскоре обретёшь сама. Тебя больше не станут беспокоить и всё что ты имеешь, останется твоим. Но ты должна хорошо подумать как распорядиться всем этим, ведь даже деньги обязаны служить добру.
— Да, теперь я знаю истинную цену деньгам и уже кое-что поняла… А почему ты считаешь, что меня оставят в покое?
— Не беспокойся, этот вопрос улажен.
— Кто же ты всё-таки, если даже Донат боится тебя? Я никогда особенно не увлекалась мистикой и даже сейчас боюсь поверить в своё предположение.
— Я не могу всего тебе рассказать, пускай для тебя всё останется как и прежде.
— Нет… к сожалению так уже быть не может. Ведь я не смогу удержать тебя? — с затаённой надеждой она поглядела на своего возлюбленного.
— Лана, я не принадлежу себе.
— Как странно всё… Может я сошла с ума? Но мне хочется верить тебе…
Проговорив эти слова Лана успокоилась, а её лицо стало серьёзным и вдумчивым.
— Но почему ты сказал, что тебя уже не будет?
— Я навсегда прощаюсь с этим телом и уже не буду прежним.
— Господи, ты не представляешь как мне больно! — вновь всхлипнула женщина, уткнувшись ему в грудь.
Он обнял Лану и поцеловал её волосы.
— Прости… Только ты помни, что я всегда рядом с тобой, и мы ещё встретимся в твоих снах.
— Я буду думать о тебе всегда, — прошептала она. — А теперь уходи…
— Прощай, родная.
Глава пятая
Они встретились в Ильменских горах, когда октябрьская звёздная ночь уже властвовала в округе.
— Приветствую тебя Гиртаб.
— Здравствуй Эйтан. С какими вестями пожаловал?
— С хорошими… теперь я могу дать своё слово тебе.
— Неужели согласились?
— Как видишь, но решение ты должен принять сейчас.
— У меня было время на обдумывание своей судьбы.
Ожидая ответа, Эйтан внимательно изучал поведение Гиртаба.
— Я готов вернуться, — наконец произнёс Гиртаб и вздохнул, — устал я от всего этого бедлама…
— Иного я и не ждал, теперь ты вновь с нами.
Следуя земному обычаю, они крепко обнялись уже как старые друзья.
После чего они расположились на валунах и приступили к обсуждению дальнейших действий. Разговор затянулся на длительное время, ведь им предстояло разработать план способный расшатать фундамент демонического господства на Земле, а ведь за долгие тысячелетия он устоялся основательно. Когда они закончили, Эйтан внимательно поглядел на собеседника словно ещё раз желая прочувствовать его решимость.
— Будь осторожен Гиртаб, постарайся жить как и прежде, не проявляй особой инициативы, Абаддон способен почувствовать фальшь. До назначенного срока нашу игру не должны раскрыть, иначе мы потеряем фактор внезапности, — предупредил его Эйтан.
— Ты прав, в последнее время я и так не обременён его доверием, тем паче после вашего появления. Но не переживай всё будет как надо, не забывай, что я тоже умею вести двойную жизнь.
— Встречаться будем лишь в крайнем случае, а все переговоры только по старому каналу.
— Я понял тебя Эйтан.
— И ещё один вопрос… В случае падения власти Абаддона, кто реально сможет занять его место?
— Лишь двое, Пахарад или Варгл.
— Кто из них опаснее?
— На сей день более сильным влиянием наделён Пахарад, но на то есть свои причины, он верный слуга Абаддона и давно уже ходит в его любимчиках. А Варгл, он как серая тень за их спинами, всё видит, всё слышит, но до поры до времени помалкивает. Он очень изощрён в интригах, непредсказуем в мышлении и если представится такая возможность, переступит через Пахарада, будь в этом уверен. Даже я не всегда понимаю чем живёт его сознание, он неимоверно хитёр и беспощаден.