Охота аристократов (на клонов и не только)
Шрифт:
Интересно, что он там рассчитывает обнаружить?
— Нет, не можете, — чётко ответила следователь.
— Почему?! — Шурик возмущённо обернулся, не вставая с четверенек. — Ваш медсканер что, засекречен?!
— А-а-а. Так бы сразу сказали.
— Я не в курсе функционала, ваша техника определяет степень повреждений? Или на обследование надо везти в больницу?
— Момент. Если вам только это надо, щ-щас, — Фролова активировала голограмму псевдодатчика и через секунду озвучила приговор интерфейса вслух. —
— Сделайте, чтобы мог прочесть я. — Барласов выпрямился и требовательно уставился на жетон.
Менталистка подумала и не стала спорить опять, подвешивая единственный фрагмент. Предполагаемый диагноз девчонки точно секретом не является.
— ... без патологии. Острых нарушений нет, — Шурик, пробежав глазами текст, кивнул самому себе и снова опустился на колени.
Девчонка как раз заворочалась.
— Светлана, я сейчас буду задавать ей вопросы. Прошу вас дать мне знать, если ответ будет неправдой.
— Смотря что будете спрашивать! — тут же провела границу дозволенного сотрудница полиции.
— Вы пришли в себя? — Барласов не обратил внимания на последние слова следователя и буквально потребовал у чистокровной, когда та открыла глаза. — Что чувствуете? Не двигайтесь.
— Чувствую, что мне дали по морде ни за что. Ногой, в ресторане. Что сделавший это — тварь и сука, ё...
— Спасибо, достаточно. Как вас зовут?
— Анна.
— Фамилию свою помните?
— Да, но вам называть не буду.
— Сотруднице полиции назовёте? — Шурик зачем-то решил изобразить пресловутого банного клеща, вцепившегося незнакомке в известное место.
Хотя какая-то система в вопросах есть. Может, и правда зачем-то надо.
— Пусть полиция сама посмотрит мою фамилию, вслух произносить запрещаю, — девчонка, похоже, пыталась технично сканировать его в ответ, с опаской реагируя на непонятный ей энтузиазм второсортного.
У неё явно не получалось читать здоровяка: Барласов, задвинувшийся только что сразу двумя чашками дорогого кофе из стодвадцатьпятки, был в этот момент не лучшим объектом даже для самой следователя, не говоря уже об ушибленной по голове.
Фролова мгновенно исправила собственное упущение: запустила идентификацию и по тёлке, не пожелавшей представляться полностью.
— Александр, я знаю её фамилию, но вслух говорить не буду, — проинформировала она мужской затылок через секунду.
Ельцова, Анна Ельцова. Ничего громкого в голову не приходило. Очень похожа на непростую, но тогда не отсюда.
Фролова поискала по соседним городам и, обнаружив искомое, добавила:
— У неё могут быть основания не говорить вам фамилию.
Тоже семья известная, хоть и не здесь.
— Спасибо! Какое сегодня число?
— Двадцать третье, — проворчала девица, садясь на полу и опираясь руками о мрамор. — О, это вы его так? — увидав не шевелящегося
— Утончённость ваших манер может соперничать только с вашей красотой, — даже на долю секунды не запнулся Шурик.
— Пха-ха-ха, — Фролова заценила и момент, и текст.
Следующую минуту её новый знакомый потратил на то, что она сама назвала бы пародией на допрос: он спрашивал у пострадавшей любимое блюдо, события ближайшего прошлого, при этом то и дело оглядывался на Светлану, сверяясь, правда или нет.
Ельцова где-то язвила, где-то отвечала, но владельца Вавилона это явно не смущало: тупые вопросы так и сыпались.
На каком-то этапе сотруднице полиции надоело, Барласов словно почувствовал:
— Извините, что потеребил. — Откланялся он перед ушибленной, поднимаясь на ноги и пряча в карман окровавленный платок, которым приводил тёлку в порядок. — Хотел убедиться, что у вас память и психика не пострадали.
— А как бы вы это определили со своей второй категорией? — Светлана чихать хотела на приличия, потому спросила здесь и вслух.
Интересно же.
— Долго думает или путается — значит, проблемы с памятью, — пожал плечами Барласов. — Их нет. А критерием нормальности являются точные ответы и КАК она это говорит. Субъективно, но точно — я шарю в вопросе. Ну или можно в местную клинику, — последнее слово он выплюнул чуть не с пренебрежением.
Обе менталистки озадаченно переглянулись между собой, хотя и не были знакомы.
— Вы как во дворце эмира Бухары выросли, — заметила Ельцова.
— Бывали? — возбудился отчего-то Барласов на ровном месте.
— Не скажу. Такие ответы деанонимизируют, — родственница шишки соседней администрации со значением посмотрела на Фролову.
Та молча кивнула.
Наряд, появившийся без лишней помпы, уже минуту как уволок в участок молодого дебошира, бывшего на момент задержания без сознания.
— Извините, нужно закрыть вопрос оплаты. — Официант словно материализовался из воздуха.
Смотрел он почему-то на сидящую на полу девчонку.
— Чёрт, — та захлопала ладонями по жилету и шортам, не имевшим карманов. — Я и комм... оставила перед разговором.
Сотрудник Аль Гани перевёл вопросительный взгляд на Фролову, которая к этому времени уже успела прогрузить с жетона свои полномочия на сервер заведения.
— Запишите на мой счёт! — решительно повысил голос Барласов, переключая внимание на себя. — И нас тоже посчитайте, пожалуйста, мы уходим.
— Секунда. — Официант сверился с закрытым от других интерфейсом, черкнул что-то дополнительно и протянул второсортному оба оторванных от блокнота листочка.
Интересно, что дальше, напомнила себе Светлана. Счета-то у нового знакомого заблокированы.