Охота Дьявола
Шрифт:
Я поднялась наверх, пока моя подруга следовала за мной по пятам, прошла за мной в комнату и начала помогать снимать мокрую одежду.
— Я собираюсь принять душ, — пробормотала я и направилась в ванную.
— О нет, ты этого не сделаешь!
Подруга последовала за мной и туда.
— Что случилось с мистером «Мускулы» прошлой ночью?
— Ничего.
Я включила душ, сняла резинку для волос и распустила хвост, пока ванную наполнял теплый пар от потока горячей воды.
— Ничего? И это всё? — воскликнула она, скрестив руки на груди и прислонилась к стене, требуя ответов.
— Мы вместе выпили, а потом
— Ну, а как ты тогда добралась домой? — перекрикивала Лейси шум воды.
— Я поймала попутку с какими-то людьми, которых видела на занятиях в колледже, — солгала я, закрыв глаза, чтобы не видеть ее пытливый и, скорее всего, недоверчивый взгляд.
Я чувствовала себя ужасной лучшей подругой, ведь мы с Лейси никогда не лгали друг к другу. Все внутри сжималось, от воспоминаний об алой крови Зака, струившейся из его перерезанной шеи, ощущение ее тепла, покрывавшую мою холодную кожу.
Но как я могла сказать Лейси, о том, что стала свидетелем убийства, если до сих пор тело не обнаружили, и никто не сообщил о его пропаже? И самое главное, почему мне казалось более неправильным лгать Лейси, чем быть причастной к тому, что могло быть убийством? Я поборола подступивший к горлу комок, подставив лицо под ласковые струи воды, в надежде успокоить внутреннюю бурю, грозившую поглотить меня.
У меня было больше вопросов, чем ответов, и на тот момент единственным человеком, который мог помочь мне во всем разобраться, был Арчер.
Глава 3
Мила
— Книга Джейн Остин «Гордость и предубеждение» впервые была опубликована в 1813 году и по праву считается одной из самых значимых произведений английской литературы. С момента публикации романа и в течение последующих лет многие читатели высказывались о том, что он значительно опередил свое время. Для некоторых это была сатира на социальные нормы и обычаи того времени, раскрывающие противоречивые темы любви, брака и положения в обществе. Главная героиня — остроумная и саркастичная девушка, — Элизабет Беннет, анализирует свои личные взгляды на социальный статус, способность найти хорошую партию в браке и историю любви с мистером Дарси. После прочтения этой вечной классики я хочу услышать ваши мысли и интерпретацию этого романа. Какую, по вашему мнению, идею пыталась передать Джейн Остин в своем произведении? Какие конфликты поднимаются в книге? — спросил профессор Хейзел, вглядываясь в толпу студентов и выискивая того, кто хотел бы ответить на его вопросы.
Сегодняшний день начался с лекции по английской литературе. Его очки в толстой черной оправе сверкали от света ламп, когда он остановил свой взгляд на мне. Мистер Хейзел был мужчиной средних лет, со слегка вьющимися каштановыми волосами и пронзительными голубыми глазами. В стенах университета про него часто ходили слухи, что, обладая незыблемым авторитетом и самоуверенным видом, благодаря которым казался старше, мудрее и могущественнее, он определенно мог бы с легкостью командовать воинским парадом. Я старалась улавливать каждое слово, когда он говорил об общественных нормах на протяжении всей истории литературы. Его лекции определенно были одними из моих любимых, и, хотя я никогда в этом не признавалась, но профессор
Он возвышался перед аудиторией, окинув каждого студента острым взглядом. Мое сердце бешено заколотилось в груди, когда я решила поднять руку, как мышь, попавшая в поле зрения ястреба. Но профессор тепло улыбнулся мне.
— Да, Мила.
Я не могла не почувствовать волнение от глубокого тембра его голоса, когда он произнес мое имя.
Несмотря на тишину в аудитории, я робко произнесла:
— История повествует о главной героине, Элизабет Беннетт, и конфликте, связанном с ее попытками найти подходящего мужа, несмотря на трудности, возникающие в связи с социальными условностями и недостаточным самосознанием. На протяжении всей книги она встречает множество людей, которые играют роль антагонистов, создавая препятствия между ней и желаемым браком.
— А кого бы вы назвали антагонистами в книге? И почему?
Профессор Хейзел подошел к своему столу и сел на край, скрестив руки на груди, глядя на меня своими кристально голубыми глазами.
— Я думаю, что первым антагонистом был ее отец, — мистер Беннетт, который считал, что Элизабет следовало снизить свои стандарты. Я не думаю, что он понимал, почему дочь требовала, чтобы ее будущий муж соответствовал определенным критериям. Вторым был мистер Коллинз, который пытался убедить девушку, что ей следует принять его предложение руки и сердца, хотя данный брак никогда бы ее не удовлетворил.
— Это хороший анализ. Вы выявили еще каких-нибудь антагонистов?
— Я считаю, что Элизабет сама действует как антагонист.
— Это интересная точка зрения. Почему вы так думаете?
— Упрямство Элизабет и нежелание признать то, что мистер Дарси всё же соответствует ее стандартам и станет подходящей парой. Девушка отказывается в это верить и уходит от счастья вместо того, чтобы принять его.
— Хорошая работа, мисс Грей. Я ценю вашу точку зрения. Кто-нибудь еще может что-то добавить?
Профессор Хейзел одобрительно кивнул и взглянул на верхний ряд аудитории.
— Да, мистер Кинг?
— Я думаю, что творчество Джейн Остин архаично и суховато.
Меня передернуло, когда я узнала этот голос. Медленно обернувшись, я внимательно осмотрела задние ряды, пока не нашла человека, голос которого я только что услышала.
Арчер.
С каких это пор он в моем классе литературы? Не могу припомнить, чтобы видела его тут раньше. Как я могла его не заметить? Ведь присутствие этого мужчины практически невозможно было игнорировать. Он заполнял своей мощной аурой любое пространство, в котором находился.
Воздух, казалось, сгустился, когда Арчер повернул голову в мою сторону встретившись с моим потрясенным и растерянным взглядом.
— Не хотите уточнить, почему вы так считаете? — профессор Хейзел будто решил бросить вызов.
— Как можно игнорировать ее, по сути, бессмысленную болтовню? Она посвятила целых три страницы, описанию семейных отношений и вопросам имущества, — слова Арчера были небрежными, а тон голоса, — властным.
— Хм. Кто-нибудь разделяет мнение мистера Кинга?