Охота на бессмертного
Шрифт:
– Ну да, под твой характер больше подойдет гаррисоновская «Неукротимая планета» или «Крыса из нержавеющей стали…» – улыбнулась Ольга.
– Ну, у тебя характер тоже не сахар… – поддел ее Вересаев. – Девушки, фанатеющие с произведений Толкина, должны косплеить [73] в уютных квартирках, пафосных клубах или, на худой конец, в городских парках…
– Есть у меня знакомые, занимающиеся исторической реконструкцией. Месяцами пропадают в кузницах, констроля себе средневековое оружие и доспехи, иногда собираются на всякие там бугурты и фестивали… – пробормотала Фролова. – Вроде бы одеваются в безумно красивое шмотье, разыгрывают интересные сценарии, со страшной силой рубятся за честь прекрасных дам, но…
73
Косплей – костюмированная игра.
– …тебя не цепляет?
– Ага…
– А меня как-то затащили поиграть в страйкбол… – усмехнулся Максим. – Практически случайно… Так, знакомые…
Фролова представила себе эпическую битву горстки городских мальчиков против профессионала и не удержалась от ехидной улыбки:
– Можешь дальше не рассказывать: ты либо положил всю команду противника, либо спрятался так, что тебя не нашли!
– Положил. Тех самых знакомых, которые меня и пригласили…
– И они, конечно же, решили, что ты все делаешь не так?!
– Что-то типа того…
– Не расстраивайся, лет через шестьдесят даже не вспомнишь!
…Несмотря на то, что крутизна склонов на «той» стороне хребта была заметно ниже, чем на «этой», вниз «ломанулись» крайне неторопливо. Тщательно контролируя каждый шаг, вглядываясь в заросли низкорослых деревьев и вслушиваясь в щебет птиц. Впрочем, расслабляться получалось разве что у ап-Куерреса: Коростелев, прибитый весом своего рюкзака, адекватно реагировал только на команду «привал»; Ольга то отрабатывала шаг разведчика, то отвечала на вопросы по животному миру Иллемара, то училась реагировать на атаки воображаемого противника. А Вересаев грузил ее и полноценно работал.
Как ни странно, ни постоянные придирки, ни едкие комментарии, которыми Макс сопровождал каждую сделанную ею ошибку, Фролову нисколько не раздражали. Наоборот, часам к восьми она вдруг поймала себя на мысли, что начинает вживаться в этот мир. Да-да, именно вживаться: скажем, прежде чем сесть на пенек, она автоматически проверяла, нет ли на нем насекомых или змей. Затем оглядывала траву, ближайшие кусты и ветки, нависающие над головой, а после всего этого опускала на попу пенополевый коврик и садилась спиной к Максиму и Толяну!
Через час-полтора после этого «переломного момента» Ольгу посетила еще одна умная мысль. И она вдруг сообразила, что не только слушает Вересаева, но и усиленно косит под него. То есть ставит ноги, как он, смотрит, как он, и даже оружие держит так же, как он!
«Не худший экземпляр для подражания…» – мысленно посмеявшись над собой, философски подумала девушка и так же мысленно решила продолжать в том же духе.
Макс не возражал. Наоборот, заметив, что она усиленно пытается его копировать, начал объяснять логику того или иного движения, исправлять мелкие шероховатости и даже подбирать аналогии, делающие понятными самые замороченные ухватки.
С таким подходом процесс познания стал настолько захватывающим и плодотворным, что девушка на какое-то время забыла о существовании Толяна. А когда вспомнила и обернулась, чтобы оценить степень усталости телохранителя, вдруг неприятно удивилась: в глазах парня, всегда казавшегося ей олицетворением бесстрастности, плескалась самая настоящая ревность!
Чтобы убедиться в том, что это не глюки, она выждала несколько минут, потом вытащила из кармана телефон, активировала приложение «Зеркало» и осторожно посмотрела через плечо. Оказалось, что Коростелев, багровый от напряжения, неотрывно смотрит на нее и нервно кусает губы!
Представив себе, чем могут закончиться разборки между парнями здесь, на Иллемаре, она спрятала айфон в карман и вышла в эфир:
– Единичка, я Пятерка! Мне надо попудрить носик…
Технология остановки по нужде была отработана уже давно, поэтому, услышав ответ Максима, Ольга приняла в сторону, сбросила на землю рюкзак и принялась неторопливо расстегивать поясной ремень.
Толик, который должен был продолжать движение и контролировать два сектора вместо одного, шел и смотрел на нее. До последнего. При этом угрюмо играя желваками.
«Не показалось…» – расстроенно подумала Фролова, дождалась, пока Вересаев подойдет достаточно близко, и негромко попросила: – Макс, обрати, пожалуйста, внимание на Толика!
– Уже. Бесится. Еще с утра… – тут же ответил Вересаев.
– На Земле я бы его заменила, а тут…
– Боюсь, моих объяснений он не поймет… – недовольно поморщился снайпер.
– Ну да, он слишком упертый! – покосившись на удаляющегося телохранителя, вздохнула девушка. – И чертовски самолюбивый!
– Ладно, не бери в голову, я что-нибудь придумаю…
– Может, чуть увеличить темп движения? Чтобы он в принципе был не в состоянии думать?
Вересаев отрицательно помотал головой:
– Нельзя: если он будет дохнуть днем, то будет не в состоянии бодрствовать по ночам. А я, как ты понимаешь, не железный…
– Может, мне с ним поговорить? Хотя что я ему скажу? Что ревновать не к кому?!
– Ладно, не заводись! Время терпит, поэтому обсудим эту тему вечером…
…Вечер, то есть время между ужином и отбоем, начался, как выразился Макс, с «развода на занятия». Табаки, как «самый хилый», был отправлен медитировать, Толян, как «самый грузоподъемный», – собирать сушняк, а Ольга, как хозяйка «самых навороченных счет на Иллемаре», – «щупать Клаву». То есть переносить в графический редактор аурные схемы из инфоблока.
Работать на нетбуке под моросящим дождем было глупо, поэтому сразу после «развода» девушка тщательно осмотрела свою палатку на предмет присутствия в ней незваных гостей, закрыла входной клапан, улеглась поудобнее и… увлеклась. Нет, первые эксперименты с кругами, треугольниками и квадратами особого удовольствия не доставили. А вот альтернативный «тюнинг» реальных лиц порядком повеселил.
С «рiдной хатой» иллюзиониста получилось еще забавнее: скинув в отдельную папку фотографии всех посещенных ею средневековых замков Европы, она выбрала четыре самых симпатичных – баварский Нойшванштайн, английский Алнвик, французский Азей-ле-Ридо и шотландский Эйлен-Донан – и «доработала» все!