Охота на "Черных Вдов"
Шрифт:
– Старатель какой-то! Их тут много ошивается!
– Что он делает?
– спросила Вдова, поправляя бинокль и внимательно разглядывая бригадира.
– Известно что - золото моет!
– А... ну и правильно моет?
– прищурилась Десятая.
Мужичок оторвал лицо от прибора и посмотрел на женщину:
– Правильно! Руку-то уж, видимо, набил за годы!
– Хорошо! Иди обратно!
Через четверть часа Вдова снарядила патруль из двух зеков и отправила их за этим старателем. Бандиты испугались,
Вдова прикрикнула на них, но потом более спокойно обратилась в самодельный рупор к руководству оцеплением, торчащим на опушке леса, дальнем конце карьера, за речкой. Они были везде!
– Если мои люди погибнут, я пристрелю женщину! Не оплошайте - в ваших руках жизнь всех заложников!
– Что вы хотите сделать?
– раздался по громкоговорителю голос майора СПЕЦНАЗа.
– Не твоего ума дело! Сиди и жди своих москвичей!
Эта фраза ошеломила и ФСБ, и ФСОТ, и милицию. Они недоуменно зашушукались, делали запросы по рации, проверяли эфир. Засуетились конкретно.
Двое бандитов, размахивая автоматами, понеслись по галечнику к скрюченной вдалеке фигурке.
Живое ограждение "правоохранников" расступилось, образовало брешь. Бойцы в бронежилетах с трудом сдерживали ярость и волю, чтобы не завалить этих зеков на месте. Они поздно спохватились и не успели принять никаких контрмер, когда поняли, куда и зачем бегут террористы.
Кто-то заорал в мегафон, другие понеслись вслед зекам, но все равно они допустили большую промашку.
Никита чувствовал приближение бандитов, далекие крики спецназовцев, но выдерживал паузу. Пока все шло по его плану!
Вдова следила в бинокль за сценой захвата нового заложника и отмечала все жесты, мимики, ждала подвохов.
Зеки, тяжело пыхтя, вздымая тучи брызг, бежали по ручью.
Сто метров. Семьдесят. Пятьдесят.
Никита, болтая деревянный лоток с песком и водой, утром купленный у одного старожила на окраине города, медленно повернул якобы озабоченное лицо.
Увидел двух грязных бичей и вскочил, испуганно озираясь.
Сорок метров. Тридцать.
Он попятился назад, бросив лоток и пакет с продуктами, запнулся и поскакал к опушке серого мрачного леса.
Двадцать метров.
– Стой! Стоять, сучий потрох!
– заорали зеки.
Никита споткнулся, быстро поднялся и рванул к скале.
– Беги, парень, беги!
– шептал майор СПЕЦНАЗа, наблюдая за беготней трех человек.
– Давай же!
Один зек приостановился и дал очередь из "АКМ".
Пули прошлись по камням совсем рядом с парнем, отчего он упал и сжался в комок.
Когда преследователи настигли его, Никита схватил камень, но автомат бандита угрожающе уставился в грудь. И он сдался.
– Вот, мешок!
– прошипел офицер-спецназовец и взглянул на драгу.
Один из террористов вывел на смотровую площадку агрегата кассиршу и, плотно прижимаясь к ней, приставил к ее голове пистолет.
– Вот суки!
– сквозь зубы промычал майор и снова повел биноклем по сторонам, в направлении речки.
Опять бойцы в масках и серой униформе расступились и пропустили всех троих к драге.
– С каким бы удовольствием я сейчас...
– пробурчал один из штурмовиков ФСОТа.
– ...Не болтай ерунду, Леха!
– перебил его другой, с "Клином" в руках.
– Я надеюсь, майор и подпол знают, что делают!
Бандиты привели Топоркова на драгу, поднялись по лестнице на смотровую, а затем исчезли внутри агрегата.
На вопросы Вдовы Никита отвечал тихо, испуганно, но заученно.
Кто? Откуда? Что делал? И так далее.
– Раздевайся, парень!
– приказала женщина.
Топорков попытался воспротивиться, но выстрел поверх головы и здоровяк-террорист помогли выполнить приказ Вдовы.
– Догола!
Сделано. Хохотки зеков.
– Обыщите одежду, пакет с едой и свяжите!
И это исполнили.
Ничего. "Я так и думала!" - успокоила себя Десятая и жестом показала, куда его отвести.
Никита оделся, ему связали запястья за спиной и увели к остальным заложникам. По пути парень искоса изучал и запоминал все углы, проходы и закоулки золотодобывающей установки.
Его пихнули в толпу рабочих и ушли. Охрана находилась рядом.
Времени было мало - с часу на час могли прибыть антитеррористы из Москвы или начался бы очередной штурм.
Пока тянулись минуты бесполезных, пустых переговоров и ожидания чего-то сверхъестественного, Топорков приступил к операции.
Дизельная, цех приема породы, транспортер, гидроузел, шламовое отделение, насосная, вибросито, комната отдыха, цех переработки. Еще какие-то помещения. Кругом железо. Перила, лестницы, тросы, цепи.
Сырость, запах солярки и масла. Шум электрооборудования, скрип в насосной, звон в камере плавбазы.
Редкий топот по стальным настилам, крики, ругань, смех, стук.
Условия, поставленные Органам Вдовой, должны были быть выполнены до наступления темноты.
Время шло. Миновал полдень. Вот-вот ожидалась группа с первопрестольной!
Никита заерзал на холодном полу дизельной, выворачивая руки и просовывая их через согнутые в коленях ноги.
– Ты чего, парень?!
– шепнул бригадир, повернув голову к Топоркову.
– Помоги, батя!
– Чего это ты? Всех подставить хочешь? Чтоб нас тут...
– ...Помолчи, мужик, немного!
– тихо сказал парень.
– Здесь все свои?
– Да.
– Всех знаешь?
– Да. Не считая тебя!
– Ого как! Ладно. Помоги мне, батя, и не дрейфь!
Никита подставил бригадиру артели свой зад и уверенно попросил: