Охота на лис
Шрифт:
— Кро, — укоризненно сказал Лотан, — ты что, в сказки веришь? Сам же только что говорил, что таких деревьев не бывает.
— Но ведь белка… — начала Нашка и осеклась.
Существо было действительно похоже на сурка. Огромная гора лохматой шерсти, из которой выглядывали пушистые ушки и черные блестящие глазки, недлинный мохнатый хвост. Оно появилось справа от тропы и тяжелыми прыжками пересекло ее, направляясь к журчащей в низинке речке, видимо, на водопой. Моя лошадь испуганно захрапела и попятилась. Сурок остановился и оглянулся через плечо, подслеповато моргая мелкими глазками. «Он был бы даже очень милый, будь центнеров на шесть полегче», — подумала я, разглядывая бархатистую
Теперь уже попятились все четыре коня. Лотан, осознавая себя старшим, потянул из ножен меч. Но громадный грызун, вероятно, счел, что мы вполне безобидны, и поскакал дальше, ломая кусты и высоко подбрасывая толстый зад.
— Уф, — сказала Нашка. — Я уж думала — все, конец.
— А тебе-то что, собственно, — изумилась я. — Перекинься, и никакой сурок тебе не страшен. Даже могла бы жаркое нам сделать!
— Тсс! — шикнул Лотан. — Он мог быть не один!
В подтверждение его слов еще штук пять сурков-переростков перебежали через тропу. Один из них не уступал размерами первому, остальные же были раза в два меньше — видимо, детеныши. Когда они скрылись, лохматой волной укатившись в низину, сопровождаемые треском гибнущего ольшаника, я повернулась к Лотану:
— Ты всегда такой проницательный? Если да, то в будущем попробуй предсказывать события хоть с каким-то запасом. Я чуть коньки не отбросила…
— Что ты отбросила? — не понял Лотан.
— Ничего не отбросила, к счастью для меня. Чуть не померла, говорю!
— Да ладно, ничего же не произошло… — Я только фыркнула в ответ.
— М-да, — проговорила Нашка, — я теперь, пожалуй, и пчеле размером с ворону не удивлюсь…
— Лучше не надо… — пробормотала я, — сурки, белочки, зайчики — ладно. А вот без насекомых обойдемся, тем более кусачих.
Спортивно взбодренные встречей с чудовищным сурком, мы начали нервно подпрыгивать от каждого странного звука. По крайней мере, когда Кро от жары снял шлем и с кандальным звоном уронил его на камень, мы с Нашкой сделали попытку схватиться за ручки и убежать куда глаза глядят. Лотан высказал что-то нелестное по поводу наших некрепких нервов, в результате чего мгновенно оказался в авангарде. Кро получил торжественное обещание скорой и мучительной смерти, если он решится повторить действо.
Отчасти из-за этого вечером, когда было решено выставить дозорных и первым дежурить выпало рыцарю, мы с Нашкой пребывали в сомнениях. С одной стороны, Нашка мстительно говорила, что будет особенно приятно заснуть после долгого дня в седле, зная, что именно Кро в это время бодрствует. С другой стороны, сохранялась опасность, что рыцарь обязательно чего-нибудь уронит или куда-нибудь наступит и доведет кого-нибудь из нас до инфаркта. В конце концов Лотан велел нам кончать маяться дурью и, если уж нам все равно не спится, идти вдвоем и дежурить всю ночь, а ему надо хорошенько выспаться. Мы дружно показали ему шиш и отправились на боковую.
Не могу сказать, что спала я хорошо. Крепко — пожалуй, но к обновлению сил и освежению организма этот сон особого отношения не имел. Мне снилось, что я — лиса, настоящая, рыжая, с пушистым хвостом. И бегу я куда-то, волоча во рту то ли свиток в футляре, то ли кинжал в ножнах, а за мной гонятся многочисленные люди и нелюди, пытаясь завладеть этим самым свитком-кинжалом заодно с моей собственной шкуркой. И ускользаю я в последний момент из загребущих лап загонщиков, даже и не в последний момент, а чуть позже, каждый раз удивляясь, как же это я все еще жива. И прыгаю в какие-то колодцы, мчусь в темноте, пробираюсь по подземельям, переходящим в бесконечные галереи, где из стен наперерез мне то вылетают снопы пламени, прожигая до костей, то выходят призраки с бесцветными глазами без зрачков и клыкастыми пастями, разверстыми в беззвучном крике. А впереди, непонятно как видимая мне, маячит вершина, озаренная рассветными лучами. На ней стоит человек и задумчиво смотрит на меня, словно что-то оценивая. И я мчусь изо всех сил, стараясь добраться то ли до этой горы, то ли до этого человека, но коридоры и призраки не заканчиваются, а позади маячит безликая толпа, протягивая ко мне когтистые руки…
Я проснулась вся в поту и чуть не придушила спросонья Нашку, которая как раз наклонилась, чтобы меня разбудить.
11
Заночевали мы, как оказалось, в какой-нибудь паре километров от озера и от стоящей на его берегу рыбацкой деревушки. Неудивительно, что число комаров накануне несколько превышало разумно допустимое. На драконов, пусть и в человеческом облике, они не позарились, я же задумчиво чесалась, утешая себя мыслью, что Кро чесался куда интенсивнее.
Кони как-то оставили комаров без внимания, бодро шлепая по влажной наезженной дороге, то и дело пересекаемой ручьями. В какой-то момент меня угораздило посмотреть вниз как раз тогда, когда мой скакун попал ногой точно в след лошади Лотана, успевший заполнится водой, и торфяная жижа со звучным чмоком ударила прямо мне в лицо, чем немного отвлекла от насекомых-кровопийц.
Озеро было весьма внушительным: слева и справа от нас береговые линии, укрытые где лозняком, где ольшаником, извиваясь, уходили вдаль и, смазанные туманной дымкой, загибались навстречу друг другу почти у горизонта. Проникнуться бескрайностью озера мешали многочисленные островки и острова, начинавшиеся прямо напротив деревни. Размеры и формы их были самые разнообразные, от едва выступающей из воды отмели с парочкой ивовых кустов до вытянутых, длиною в триста-четыреста метров добротных островов, несших на своих спинах шапки настоящего густого леса с плюмажем из высоченных старых тополей или изумрудные бархатные подушки сочных лугов. Кое-где виднелись сплетенные из веток и тростника шалаши, а на самом ближнем острове даже пристроилась парочка изб; три рыжие коровы, разлегшись среди бурьяна, задумчиво взирали на нас через водную преграду. Все это мы обозревали, пока Лотан отправился в собственно деревню, чтобы нанять лодку, а заодно вызнать что-нибудь про колдуна.
— По-моему, все вполне мило и безобидно, — сказала Нашка, растянувшись на мягкой травке, как только солнце согнало утреннюю росу. — Не вижу ничего такого, что могло бы вызвать беспокойство.
— Вот это-то и вызывает беспокойство. — Я тоже разлеглась на бережке, пожевывая соломинку. Из-за ближнего острова неспешно выплыла небольшая лодчонка, левее из тростников снялась и тяжело полетела большая цапля, преследуемая собственным отражением. Зеленоватая стрекоза присела на кончик соломинки и воззрилась на меня выпуклыми глазами. — Все как-то слишком просто. Вряд ли перспектива пятидневной поездки верхом является серьезным препятствием для желающих завладеть артефактом. А за эти сотни лет, клянусь ушами, таких должно было быть немало.
— Ну, — Нашка с сомнением еще раз обозрела озеро, — может, ты и права, хотя мне хотелось бы думать, что здесь наши мытарства и закончатся…
— Гхм, пожалуй, я бы предпочла еще пожить…
— Ну ты же понимаешь, что я имела в виду. — Наташа села. — О, вон Лотан идет, сейчас всю правду и узнаем.
Вернувшийся Лотан был мрачен, как партизан перед расстрелом.
— Лодки нет и не будет? — сделала попытку угадать причину его настроения Нашка.