Охота на миллиардера
Шрифт:
— Если Вам мешает, Руслан Владимирович, я могу убавить звук.
То, что водитель бессовестно топит за Образцову Полянский понял еще тогда, когда он стал нахваливать ее впервые. Ему почему-то нравилось, что его подчиненный из всех женщин выбрал именно Веру. Видимо красавица сумела пробраться не только в сердце самого олигарха, но и в сердце его персонала.
"Всё для всех на этом праздничном застолье,
Только, Господи, за что мне это всё? "
«Чужая свадьба» началась по шестому
Полянский изо всех сил старался о ней не думать, но она не отпускала его ни днем ни ночью. Сама лезла без спросу в голову, оставляя какую-то щемящую тоску. Слабость раздражала Полянского. Вечерами он мучился, плевал на это дело и шёл спать. Но уснуть не получалось, ни одному, ни в компании.
Ему отчаянно хотелось увидеть ее. Почему она все усложняла? Упрямо готовилась к свадьбе, забыв о существовании Полянского. А гордость мешала признать, что наступило время действовать. Сама она к нему не вернется. Слишком гордая и неподкупная, как и он сам.
Он перестал ходить по клубам, тысячу лет не занимался сексом и постоянно работал. Офисные будни немного помогали. Но к вечеру под ложечкой снова ныло. Вчера, вместе с одним из старых приятелей, он посетил конкурс красоты. Раньше он бы обязательно кого-нибудь увез домой с такого громкого мероприятия. А в этот раз, он с ужасом отметил, что красивее Образцовой женщин не бывает. Полянский прикрывался тем, что якобы бабы ему были не нужны, потому что времени на них не было, да и работы слишком много. На ней он сильно уставал, и сил хватало только добраться до дома, но ведь работа была и раньше…
И когда наступил день «икс», в колонках его лимузина снова звучала «Чужая свадьба».
— Ладно, давай на пирс, — выматерился Полянский.
Конечно он знал место и время запланированного мероприятия. Снял пиджак, рубашку, достал солнцезащитные очки. Все одно, когда он думал о ней или не думал, под ложечкой нестерпимо ныло. И сегодня, в день ее свадьбы, когда они сели в машину, это чувство только усилилось.
— Раз она до сих пор не отменила свадьбу, Борисович, значит, хочет выйти за него. А я как идиот должен за ней бегать?
— Плохо же Вы знаете женщин, Руслан Владимирович.
— Я с ней импотентом стал. Знаешь, с кем я в последний раз спал?
Водитель улыбнулся. Думал ли Полянский, что подобная откровенность может быть для него опасной? Нет, ему впервые было наплевать.
— Вот и я не знаю. Давно это было. Я к ней ходил, я за ней на море летал, а она отворачивается, значит, Борю своего любит.
Он и сам не знал, отчего разоткровенничался именно с водителем. Наверное, потому что больше всего времени проводил с Борисовичем.
— Вы вроде умный мужик, Руслан Владимирович, — не побоялся водитель, — а элементарных вещей не понимаете. Она хочет, чтобы вы принадлежали ей целиком.
— А я что частями принадлежать планирую? Вот пусть придет и…
— Она не придет, — аккуратно подметил Борисович.
— Она снится мне каждую ночь, будто проклятие какое-то. Бегает по ромашковому полю и тянет ко мне руки, ничего такого. Я будто сраный мальчишка.
— Любовь это, Руслан Владимирович.
Полянский
* * *
Боря оказался неожиданно решительным, он швырял в Полянского тяжелые предметы, пытаясь остановить олигарха и не дать ему подняться на борт. Это было забавно, но ничто уже не могло его задержать. Вера хоть и говорила «нет», но ее грудь в этом глубоком лифе и тугом корсете, так заманчиво вздымалась от всего происходящего, что Полянский невольно залюбовался.
— Пойдем, — протянул он ей руку. А капитан корабля продолжал задавать один и тот же вопрос, будто заезженная пластинка: «Согласна ли, Вера, выйти за Бориса?»
— Она согласна, — вспотел Борис, — давайте уже заканчивать.
Все это напоминало трагикомедию. Полянский вклинился между женихом и невестой, а Вера, фату которой бесцеремонно откинул олигарх, просто стояла и ждала. Чего ждала? Непонятно. Он хотел ее увести за руку на свою лодку. Но на него набросились родственники Бориса. Веру будто парализовало.
— Моя дочь никуда с Вами не пойдет! — перегородила ему путь женщина, отчаянно напоминавшая саму Веру. — Она не станет развлечением для избалованного барина. Что Вы можете ей предложить, Полянский? — улыбнулась она, и сразу стало ясно в кого у Веры такой несносный характер. — Продолжайте церемонию, капитан.
— Мама, — встряла Вера, впрочем, к нему не пошла.
И даже отвернулась, подошла к Борису и подала ему дрожащую руку.
Стало очевидно, что его Вера, его любимая блудница, сама, по доброй воле с ним не пойдет.
— На чем мы там остановились? — улыбнулся капитан. — Ах да, согласны ли…
В голове зашумело, как от бутылки крепкого вина, к этому прибавилось непереносимое чувство страха потери. Он ни разу в жизни ничего не боялся, а тут вот пробило до холодного пота. Дыхание сбилось, в голове трещало, и не сразу удалось понять, что бившая его дрожь не имела никакого отношения к самочувствию или погоде.
«Что Вы можете ей предложить, Полянский?» — звенело в голове.
— Вера, я, — эти слова никак не хотели вылезти из его рта, но именно они сейчас были так необходимы. — Вера, я люблю тебя.
То, что Вера услышала, повергло её в шок. Она моргала и стояла не шевелясь.
— Не верь ему, Вера, он врет! — захныкал Борис.
Она смотрела на него огромными красивыми глазами и хлопала ресницами, будто разучилась говорить.
И Полянский улыбнулся, от того, что смог произнести это вслух. Стало легче. Боль под ложечкой испарилась. И он, глядя на растерянную Веру, пошёл на крайние меры. Полянский закинул Образцову на плечо. Она завизжала.