Охота на охотников
Шрифт:
— Тогда скажи, а кто такой Обоган и откуда он взялся?
Сокол начал тревожно оглядываться. Лица двух других воинов тоже застыли, а глаза забегали из стороны в сторону.
— Его лучше не вспоминать, — тихо проговорил Чекум, не произнося при этом запретного слова.
— Кто он?
— Он тот, кто правит другим миром, но очень часто приходит в наш.
— И давно он приходит?
— О нем говорили деды наших Дедов. Он убивает ночами, портит посевы, насылает мор на селения, отбирает разум у людей.
— И все это он делает ночью. Значит, он боится появляться днем. Кто его видел?
— Мой прадед видел и поэтому лишился глаз. Говорят, что в наш мир его пропустили томасолы.
— Похоже на то, что правду говорят. Вот мы вашего Обогана и загоним туда, откуда он пришел. Никто его сюда не звал. Пусть в своем копарнике своим копарам хвосты крутит и томасолов с собой забирает, если им так навоз нравится.
После таких слов воины еще больше заволновались. Их губы стали безостановочно шевелиться. Скорее всего, они читали про себя охранную молитву, спасающую их от гнева Обогана.
— Да не бойтесь вы, ребята, — пытался успокоить воинов психолог. — Раз боган сказал, что изведет эту нечисть, то так оно и будет. Лучше скажите, где в городе храм и кладбище? И еще нам нужно взглянуть на трупы охранников.
С большой неохотой Чекум согласился показать местное кладбище, но сразу оговорился, что сам туда не пойдет. Разрушенный храм находился рядом, так что с посещением этих объектов у нетрацев не возникло никаких сложностей.
Покинув подземелье с Чекумом и одним из мальзов, в качестве проводников, диверсанты сначала прошлись по городским развалинам. Трупы обнаруженных охотников интересовали их с точки зрения использования внешности погибших при голомаскировке. Наконец попетляв по разрушенным зданиям, Чекум остановился.
— Храм там, — он указал рукой направление, куда нужно было двигаться. — Дальше идите сами, мы подождем вас здесь, — он положил руку на голову мальза, присаживаясь рядом с животным на корточки.
— Мы быстро, — ответил Шаман.
Церковь была основательно разрушена. Стены, пробитые снарядами, обрушившийся купол, размытые росписи стен создавали гнетущую обстановку. Опытные нетрацы не обращали на это никакого внимания. Их интересовала энергетика здания. Эгрегор, созданный сотнями тысяч верующих, посещавших храм и создававших его неповторимый энергетический фон.
Нетрацы сели спиной друг к другу и начали настраиваться на энергетику пространства. Вскоре в их головах послышались шумы, из которых временами выплывали четкие слова, а потом и целые фразы. Пятнадцати минут им вполне хватило, чтобы войти в эгрегор и прослушать звучавшую проповедь. Святой отец призывал паству к покорности, чистоте помыслов и терпению. Сейчас диверсанты знали всех присутствующих в храме по именам, роду занятий, положению в обществе и многому другому.
— Подставь горло под нож, и ты будешь счастлив, — прокомментировал проповедь Самум, когда они покинули поле эгрегора. — Еще хорошо, что не призвал сущность, как на Бугасе, чтобы устроить массовое харакири во славу императора.
— А какая разница: сущность Или гвардейцы? Через несколько часов или дней всех их убили и зарыли, как скот, в одной могиле.
— Если бы они знали правду, то все было бы иначе.
— Куда мы лезем и что творим, — согласился Шаман. — Сколько крови, подлости и грязи выкапываем, и ведь, что главное, именно это нас и интересует. Фактически от таких, как мы, ничего нельзя спрятать. Историю любой цивилизации после нескольких подобных сеансов можно переписать от корки до корки. Правда подменяется целесообразностью. Если показать ее народу, то любой нормальный человек ужаснется, а добрая половина паствы окажется в психушке или возьмется за оружие, чтобы скинуть императора.
— Последнее меня вполне устраивает. Наводили бы сами порядок в своем доме, а то приходится работать в качестве экстренной помощи. Благодарности тоже не дождешься, все норовят отправить к прабабушке, а мне и здесь неплохо.
— Вот мы им прабабушек и прадедушек и подкинем, чтобы прошлое не забывали да жизнь сегодняшняя медом не казалась.
— Колдун все время пристает, предлагая открыть фирму по предсказаниям, заняться букмекерством или азартными играми. Закончим эту заварушку, наверное, так и сделаю.
— Ладно. Давай не отвлекаться. Мы, к сожалению, сюда не для философских диспутов пришли. Пообщайся с двумя-тремя, этого будет вполне достаточно. Общую программу возмущения поля активизируем вместе перед уходом.
Без труда в дальнем конце кладбища они нашли братскую могилу. Войти в эгрегор мертвой энергетики не доставило нетрацам никакого удовольствия, но они успешно выполнили поставленную перед собой задачу. Теперь это место захоронения человек с нормальной психикой будет бессознательно обходить стороной, почувствовав холодное поле смерти.
Через несколько суток улицы городка надежно обживут призраки, а на базе ПКО, что недалеко от города, начнут твориться удивительные вещи.
На голоэкране сопровождения цели вместо ее параметров движения может появиться надпись: «А-Сат, привет от твоей бабушки, я с нетерпением жду тебя». Внучок-то схоронил бабульку лет двадцать тому назад и думать о ней забыл. А настырная старушка нет, не забыла. Все помнит. К себе зовет. И у О-Чима глюк. Вчера в коридоре столкнулся со своим отцом. Погрозил предок пальцем: «Кому служишь?» — спросил осуждающе. Оглянулся оператор пуска. Нет никого в коридоре. Вроде и не пил вчера, а руки потные, дрожат, рот сухой, а в голове все звучит не переставая: «Кому служишь? Кому служишь?» Попробуй заикнись командиру, враз спишут. Хорошо, если в охрану или пехоту, а если в лабораторию на опыты? Какая уж тут внимательность и работа, когда все предки за спиной выстроились, и каждый что-то свое бормочет.
— Уходите из города и больше сюда не возвращайтесь, — проговорил Шаман Чекуму, когда они вернулись в свое убежище и расположились у костра. — Я беседовал с духами ушедших. Они разгневаны и скоро вернутся в город. Для их изгнания могут прийти томасолы и привести с собой обогана. Здесь будет очень опасно.
— Богану ничего не надо? Мы можем уйти сейчас?
— Да. Или утром, если вам так удобней.
Юноши начали быстро собираться. Трофейное оружие они сложили на самодельные носилки.