Охота на рэкетиров
Шрифт:
Протасов приволок откуда-то игровую приставку «Денди», подключил ее к атасовскому «Акаю» и коротал вечера, уничтожая злодеев на пару с непобедимым роботом-полицейским, безжалостно сажая трубку почти нового телевизора. Волына торчал рядом, зачарованно глядя на экран. Атасов сиживал на балконе, перелистывал «Марсианские истории» Эдгара Берроуза и размышляя о чем-то своем. Андрей фланировал между этими двумя полюсами, вздыхая о потерянной Кристине и, по привычке, выстраивая воздушные замки на зыбкой и ненадежной почве.
Надо
И все-таки война за «наследство Ледового», как ее окрестил Атасов, наверняка бы завершилась разгромом группировки с самыми негативными последствиями для тех, кто восседал на ее верхушке и еще совсем недавно пользовался всеми вытекающими отсюда благами. От тюрьмы и сумы зарекаться не стоит, гласит проверенная поколениями поговорка, а чем выше залез, тем больнее впоследствии падать. Правилов, стиснув зубы, готовился испытать древнюю мудрость на себе.
Так бы наверняка и случилось, если б в схватку не включился Поришайло. Артем Павлович задействовал свои внушительные ресурсы. Обстановка немедленно улучшилась, и к концу июня стала почти стабильной. Кое-какие объекты пришлось отдать, некоторыми партнерами пожертвовать. Правилов сжимал кулаки, но Артема Павловича устраивало положение дел, и он смотрел вперед с оптимизмом.
— Ты, Олег, дальше носа своего джипа ни черта, гм, не видишь, — заявил Поришайло Правилову. — Привык, гм, на мир через триплекс пялиться. Нашел, гм, о чем жалеть — розница, гм. Три ларька, гм, уступил, и пару магазинов. Туфта, гм, для дураков.
Правилов уныло согласился — Поришайло за шиворот вытянул его из дерьма и, естественно, не для того, чтобы отпустить гулять на волю. Поводок, на котором Артем Павлович собирался держать Олега Петровича, был виден последнему невооруженным глазом и казался куда короче и крепче поводка Виктора Ледового. Так что никаких радужных надежд Олег Правилов конечно же не питал.
Мозги Артема Павловича были полны далеко идущими планами, в подготовку и воплощение которых он вскоре ушел с головой.
— Чуть, суки, не сгноили! — по-своему обрисовал обстановку Протасов. Они возвращались домой к Атасову. За окнами царил июль, в салоне пахло разогретым за день асфальтом, отработанными газами оккупировавших город автомобилей и чьими-то нестиранными носками.
Сидящий за рулем Атасов грешил на Вовчика Волыну, хотя обвинения держал при себе.
— Да, типа… Могло быть и хуже. Организованный отход на заранее подготовленные позиции, это вам не паническое бегство по принципу — у кого ноги длиннее, тот, типа, и везунчик.
— У Протасова самые длинные, — не долго думая, подытожил Андрей. — Слышь, Валерка. Ты б так и так выкрутился! Усекаешь? У тебя копыта длиннее наших.
Вовчик одобрительно заржал. Атасов с сомнением покачал головой.
— Это вряд ли, типа. Валера — слишком заманчивая мишень для снайпера. И разговаривать тихо не умеет.
— Ты не гони, не гони! Кто это, блин, не умеет?
— Протасов, ты покойник!
— Бандура! Задрал, в натуре!
— У Бандуры с шансами тоже, типа, не ахти, — продолжал между тем Атасов. — Чересчур он шебутной. Месяца не прошло, как перебрался в город, и поди ж ты, умудрился достать столько серьезных дядек, что захочешь, типа, не повторишь. Андрюшу первым делом угрохают — помяните мое слово.
Атасов весело улыбнулся.
— Завалят однозначно, — радостно согласился Протасов. — И тебя, Атасов, с ним прихлопнут. Ты много знаешь. Ты вообще, в натуре, сильно грамотный биток. Умные долго не живут. В лес тебя — и точка!
— Самый умный среди нас Армеец, — задумчиво отозвался Атасов. — Не знаю, типа как, только Эдик раньше всех нас сообразил, что возвращаться сюда не следует.
— У Армейца жопа такая, — энергично закивал Протасов. — Без базара. Чувствительная — мрак. Он еще сам не в курсе, а жопа уже разобралась во всем конкретно. И сигналы подает: «Эдик, бери ноги в руки и тикай, блин, дальше чем видишь…» Однозначно!
Атасов, улыбаясь, заехал во двор. Валера трепался дальше.
— Армейцу и мозги напрягать не надо — сиди, блин, в натуре, и слушай, что жопа докладывает. Однозначно говорю… О! О!! — радостно выкрикнул Протасов. — Вспомни говно — вот и оно!
Андрей сразу не разобрался, чего это Протасов вопит. Атасов остановился у парадного.
— Эдик, бляха! — вопил на весь двор Валера. — Твою мать, а?! Живой!! А мы думали, ты перекинулся!
Теперь и Андрей заметил Армейца, скромно устроившегося на скамейке у подъезда.
— Ну вылитый пенс после инсульта! — орал Протасов, первым выскакивая наружу. — Натуральный трудяга на заслуженном, бляха, отдыхе! Дружков для домино подобрал?!
Армеец смущенно улыбался. Выглядел он неплохо, даже слегка располнел.
— Харю, харю разъел! — напустился на него Валера. — Чистая куркульская ряха! Что, блин, домашние яйца со сметаной в жилу пошли, а, Армеец?!
— З-здравствуйте, ре-ребята.
— З-з-здравствуйте! — передразнил Протасов. — Да пока ты в селухе перекрывался, нас чудом только не перемочили. Да мы!..
Протасов продолжал вопить в том же духе еще минуты три, но по всему чувствовалось, что он до смерти рад появлению друга.
— Пошли наверх. — Атасов подтолкнул Эдика к парадному, — пока этот идиот весь двор не всполошил.
— Не сложилось, — сказал Эдик Бандуре, когда они остались одни. Атасов ушел курить на балкон, Протасов слинял к своей приставке, Волына последовал за ним. Эдик с Андреем прибирали на кухне.
— С-слишком мы разные. Хотя и живем на одной з-земле, но… по-понимаешь?