Охота на Риту
Шрифт:
– Вот он, твой шанс для досконального исследования! – сообщил Прожектус. Обращался он к Шхере, а смотрел при этом на меня. А потом вдруг одним порывистым движением опустился на одно колено и, простирая ко мне руки, заявил: – А мой заключается в том, что я встретил свою звезду! Свою Музу!
– Что? – я беспомощно оглянулась. – Какую ещё звезду?! А ну, встань, сейчас же!
– Пока вы, госпожа, не согласитесь стать моей Музой – и не подумаю! – с этими словами каштанововолосый одним лёгким прыжком оказался на ногах, как если бы его дёрнули за невидимую нить, привязанную к разноцветной макушке, и, обернувшись к окружившей нас толпе, крикнул: – Господа! Вы все – свидетели! Свидетели чуда! Вот же она, перед нами! Само воплощение Леди Фортуны!
Схватив-таки совершенно растерявшуюся и сбитую с толка меня за руку, сумасшедший адепт на этот раз «прикладываться» не пытался. Вместо этого несколько раз крутанул под своей рукой, как волчок, к тому же волчок, который кружат в ритме какого-то безумного танго, чью мелодию слышал только он один. Я лишь чудом сохранила равновесие!
– Пусти сейчас же! – я вырвалась, но обнаружила, что злиться на этого эпатажного расфуфыренного дылду не могу от слова совсем: Прожектус подкупал своей открытой, немного безумной и очень белозубой улыбкой. Нет, сердиться на него было совершенно невозможно. К тому же когда лицо его оказалось близко, я заметила, что глаза парня искусно подведены серебряной краской – и это почему-то выбило из колеи. К макияжу на адептах Пси – по крайней мере, на сильной её половине – я точно готова не была!
– Так вы согласны, миледи? – Прожектус, хитро прищурившись, вновь собирался припасть в поцелуе к руке, но я опять успела спрятать её за спину.
Со скептической улыбкой он окинул выразительным взглядом мою блузу и брючки и хмыкнул:
– Ну, конечно, согласны. Я ничуть не сомневался.
– Что происходит? – спросила я у Шхеры, потеряв надежду дождаться объяснений от местного чокнутого, но, тьма дери, какого же обаятельного адепта.
– Происходит то, что ты попала, милая, – прошептала соседка на ухо и добавила уже громче: – Ай-Син у нас – начинающий дизайнер.
– Подающий огромные надежды начинающий дизайнер! – строго и патетично поправил Прожектус.
У меня немного отлегло от сердца. Макияж и эпатаж это, пожалуй, объясняло.
– Он тоже принимает участие в Турнире, – продолжала Шхера и пояснила: – Как стилист. Только вот с моделью наш Прожектус не мог определиться до последнего. Всё ждал ответа от…
– Ждал вас, моя госпожа! – воскликнул дылда, перебивая девушку. – Только вас! Вы – идеальны! Вы – Муза, в этом нет никаких сомнений!
– Кстати, может и неплохо, что не дождался, – задумчиво пробормотала Шхера и вдруг сдала меня с потрохами: – Если ты её одевать будешь, тогда и с формой поможешь. Твоя подружка выхлопотала для нашей новенькой комплект для шестикурсников.
– Погодите, – я решительно ничего не понимала. – Какой ещё стилист? Это обязательно? Я не…
– Обязательно, раз уж ты у нас участница, – отрезала Шхера.
– Поверьте, леди, – Прожектус снова проделал возмутительный трюк с кручением меня вокруг собственной оси.
Кажется, я начинала понимать, что такое эта их Фортуномантия: Ай-Син практически безошибочно выбирал такие моменты, когда я была максимально сбита с толку, и, казалось, он даже движения мне не предавал, а я сама с какой-то радости крутилась, хотя без его подачи, я, понятно делать это не стала бы.
– Такое предложение, как моё звучит раз за всю жизнь и то лишь для избранных!
– Сколько раз ты Стоун предлагал? – снова с ехидной улыбкой вставила Шхера.
Прожектус посмотрел на девушку неодобрительно и покачал головой. Ай-ай-ай, мол, как не стыдно.
Судя по веселящимся чертятам в серебристых глазах девушки, стыдно ей точно не было. А было весело.
– Стоун? – переспросила я.
И тут вдруг – легка на помине – Ираида Стон, которую я окрестила про себя «фифой» и «блонди», спикировала сверху на изящной золотистой метле. Прочертив молнию в воздухе, она с изяществом спрыгнула на дорожку рядом с нами. Алая мантия взмыла языком пламени и красиво опустилась на белоснежные плечи. Любит Ираида эффектно появиться, этого, видимо, у неё не отнимешь.
Но как по мне – перебарщивает фифа с эпатажем.
Вот у Прожектуса того же, эпатаж этот – естественный. Знаю его всего пять минут, а уже вижу, что для Ай-Сина подобная экстравагантность – дыхание.
А блонди выпендривается.
Ну на то она и фифа.
Конец ознакомительного фрагмента.