Охота за гением
Шрифт:
И представьте, он нашел его. Подходящий столик стоял в самом дальнем углу, что идеально подходило, для серьезных переговоров.
Но не успел куратор позвать своего потенциального собутыльника, как его толкнули в бок.
— Кто это сделал??? — Недовольно крякнул Серентий, но поблизости уже никого не было.
— Что случилось? — К Обломову подошел граф, который уже успел снять цилиндр.
— Ни-ни-ни ничего особенного. — Отмахнулся куратор, тут же позабыв о незначительном инциденте. Так и не заметив, как по правой руке пробежала цепочка символов и тут же исчезла.
Вскоре
Глава 38: жизнь на волоске
Анастасия не находила себе места, с того самого момента, когда ей пришлось покинуть спальню Тормена старшего, через окно. Пускай решение, использовать Оливера в своих коварных планах, и было вполне осознанным и обдуманным, все же ведьма не находила себе места. А этот увалень, даже не смог понять, что его хотят использовать, граф пошел на поводу у своих инстинктов, позабыв об осторожности. Впрочем, и она сама не лучше!
Все бы прошло идеально, но у Вадима, так не вовремя, проснулась братская любовь, и он решил заявиться в самый неподходящий момент. И в очередной раз все испортил!
Как бы беглянка сейчас не злилась, она не до конца была уверена в источнике этого гнева. Возможно, она злилась не на молодого графа, а на саму себя.
К тому же, теперь нет никакой разницы, после её трусливого побега, вряд ли получится проникнуть на мероприятие под защитой графа Оливера, и её план канул в лету. Не факт, что Тормен старший, каким бы увлеченным не был, оценит подобный жест с её стороны.
Ведьма остановилась. Её внимание привлек странный мужчина простоватой наружности, который размахивал руками и что-то кричал. Переведя взгляд немного вперед, глаза Анастасии округлились, а в груди сильней забилось сердце. Она увидела графа молодого Тормена. Да-да, еще один Тормен, видимо с этой фамилией её прочно сковала злодейка судьба.
Ведьма натянула на голову капюшон и начала неторопливо переходить улицу. Парочка двинулась вперед, а Анастасия, как та собачонка, увязалась следом. Кажется, Вадим назвал второго куратором, а значит, между ними намечается некий разговор, в котором может идти речь о Графе Неймери.
Ведьма держалась на расстоянии и как бы она не пыталась, услышать разговоры она не могла. Долетали лишь обрывки фраз и не более.
Вскоре парочка остановилась у таверны, на которой висела вывеска со свиньей.
— Три поросенка. — Едва шевеля губами, прочла беглянка и тут же задумалась. — А почему три поросенка, если изображена одна свинья?
Вадим и его начальник, потоптавшись у входа, вошли внутрь.
Когда захлопнулись двери за куратором, ведьма бросилась вперед и наклонив голову влетела в таверну. Первым делом она закашлялась. От местного дыма тут же запершило в горле и потребовалось время, чтобы привыкнуть. Но, увы, времени не было. Вадим пошел к вешалке, а куратор двинулся в зал.
ВПЕРЕД! — Сказала себе ведьма и подбежав к Серентию врезалась в него на полном ходу, и тут же отскочив влево, сбежала.
Куратор с удивлением огляделся.
Составить,
Граф и куратор сели друг напротив друга. Вскоре к ним подошла худощавая официантка, которой, на вид, не было и двадцати. Девушка поставила на стол две кружки пива и добротную закуску, коей являлось жареное мясо в собственном соку, да жареная картошка с перцем и горохом.
Все выглядело аппетитно и даже вполне съедобно. Первым решил отведать принесенные яства граф, он нанизал мясо на вилку и отправил его в рот.
— Ну как? — С вожделением спросил Серентий, который увлеченно наблюдал, как его собеседник пережевывает, а затем глотает пищу.
— Сносно! — Выдавил из себя граф и, взяв со стола кружку, присосался к ней. — А вы почему не едите?
Обломов замялся.
— Понимаете. Это армейская привычка. Еда может быть отравлена…
— То есть вы меня сделали невольным дегустатором??? — От этой мысли к горлу невольно подошел ком.
— Согласитесь, лучше умрет один человек, чем целый отряд…
— Здесь нету отряда. — Подметил Тормен.
— Я же говорю… армейская привычка. — Пожал плечами Обломов
С этими словами бывший вояка, не в силах просто терпеть, накинулся на еду.
Тормен лишь усмехнулся.
— Так-то лучше. — Тут-то и добавить нечего и Тормен последовал примеру начальства.
Насытившись, Серентий с довольным видом откинулся на спинку стула и постукивая по животу сказал:
— Признаться, я немного подслушал, ваш разговор с братом. — И видя, как Тормен напрягся, добавил. — Скажите, а у нас всегда такие… сложные отношения.
— Да сколько себя помню. — Признался Вадим. — Мой брат всегда меня оберегал, как ему казалось. На деле же он делал такие вещи, которые представить страшно.
— И какие например? — Навострил уши куратор
Граф бросил взгляд в собеседника.
— Он уничтожал тех, кто был мне дорог. — Говорить об этом не хотелось, но Обломов умел расположить к себе собеседника. Его взгляд не был злым, или же нахальным, напротив у Серентия глаза были добрые и даже немного наивные.
Тормен вспомнил тех бедолаг, которым не посчастливилось сдружиться с молодым графом. Из ревности, или еще по каким причинам, Оливер извел их всех. Даже сейчас вспоминая об этом, у Вадима сжимаются кулаки.
— Натянутые отношения, ничего не скажешь. — Признал Серентий. — Взаимоотношения высокородных всегда были для меня чем-то непонятным. Вот, к примеру, у меня была четыре брата и четыре сестры и мы всегда горой стояли друг за друга.
Так вот она какая — родственная любовь. Вадим — то никогда не знал, как это…
— И чего вам в мире не живется… — закончил Обломов и снова присосался к кружке с пивом. — … Все есть, живи да радуйся, ну нет же….
Куратор поставил пустую кружку на стол и помахал той самой официантке. Душа требовала продолжения банкета!