Охота за Красной Шапочкой
Шрифт:
— А помнишь, Геша, как мы с тобой Попрыгунчика в городской канализации брали? — спрашивал Молодцов.
— Да уж, — хмыкал генерал Громов, — пришлось нам тогда поплавать. А помнишь, Гриша, как нас банда Сеньки Валета окружила? И мы от нее отбивались. Спина к спине.
— И у нас было всего по пять патронов на брата, — подхватывал Суперопер.
…Но на этот раз Громов не стал предаваться воспоминаниям, а коротко изложил Молодцову детали покушения на жену банкира Дзюбинского.
— В общем, Гриша, — заключил генерал, — требуется
— К чему такая спешка, Геша? Сгоняю в Штаты, возьму серийного убийцу, а после займусь этой дамочкой.
— Серийный убийца подождет… — Громов понизил голос. — Дело в том, старик, что мне звонили оттуда. — Генерал показал пальцем вверх.
Суперопер посмотрел на потолок. Там висела хрустальная люстра.
— Откуда — оттуда?
— Из Смольного. Сам губернатор звонил. И не один раз. — В этот момент раздался телефонный звонок.
— Во, опять звонит, — Громов снял трубку. — Генерал Громов на проводе… Здравствуйте, господин губернатор… Ищем, господин губернатор… Хорошо, буду держать вас в курсе… До свидания, господин губернатор. — Генерал положил трубку и вздохнул: — Заколебал. Через каждые пять минут трезвонит.
— А чего ему надо?
— Сейчас объясню. — Громов нажал кнопку селектора: — Леночка, принеси нам выпить и закусить.
Секретарша Леночка, зная вкусы своего шефа, принесла две кружки пива и тарелку вареных раков.
— Так вот, старик, — начал объяснять Громов, отрывая у рака клешню, — на следующей неделе в коммерческий банк «Северная Пальмира» должны поступить двести миллионов долларов. Эти деньги городу безвозмездно выделил Международный валютный фонд. На ремонт Эрмитажа и Русского музея… Теперь ты понимаешь, Гриша?
Суперопер сдул с кружки пену.
— Пока нет, Геша.
— Банкир Дзюбинский, на жену которого было совершено покушение, является вице-президентом «Северной Пальмиры»…
— Ясненько… — Молодцов одним махом осушил кружку. — Выходит, если дело о покушении получит громкую огласку, валютный фонд может отложить перевод денег на неопределенный срок.
— Или вовсе не переведет, — добавил генерал, тоже одним махом осушив кружку. — Западные финансисты — ребята осторожные. Узнают, что с вице-президентом банка, в который они хотят перевести деньги, связана какая-то темная история — и плакали тогда двести миллиончиков.
— Да почему плакали? Разберутся, что к чему, и переведут. Только позже.
Громов скептически скривил губы:
— Пока они будут разбираться, ситуация в мире сто раз переменится. Вдруг срочно понадобятся средства на ликвидацию последствий какого-нибудь землетрясения в Африке… Тут, как говорится — «дают — бери». А замешкался, не взял — и все. Растаяли денежки. Деньги, старик, при любой погоде тают.
— Вот, значит, почему губернатор икру мечет.
— А ты думал. Скоро же выборы. Представляешь, сколько он лишних голосов получит, если отремонтирует Русский музей и Эрмитаж. При этом не взяв из городского бюджета ни копейки…
— Да уж, — сказал Суперопер, ловко расправляясь с очередным раком.
— Поэтому, Григорий, будь другом, распутай это дело, пока его журналисты не раздули. Не сделали из мухи слона.
— Распутаю, Геша, — пообещал Молодцов. — Не сомневайся.
— Да я не сомневаюсь, старик. Но хотелось бы побыстрей. Дней за шесть? — Генерал с надеждой смотрел на полковника.
— За шесть не смогу, — твердо ответил Суперопер.
Громов помрачнел:
— А за сколько сможешь?
— За пять, — весело ответил Молодцов.
Громов засмеялся:
— Столько лет тебя знаю, старик, а все не подрубаюсь, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно… Значит, я звоню губернатору и говорю, что через пять дней дело будет закрыто. То есть раскрыто.
— Звони, Геша, звони.
Лицо Громова засияло от радости, а рука потянулась к телефону.
— Вот только… — начал Суперопер. — Рука замерла.
— Что — только? — испуганно спросил генерал.
— Понимаешь, старик, я своих орлов в отпуск отправил. А мне толковый помощник потребуется.
Громов в раздумье наморщил лоб:
— Как раз толковых-то у меня сейчас и нет. Ожидается приезд английской королевы в Питер. Все лучшие силы брошены на обеспечение ее безопасности.
— Ну дай хоть бестолкового.
Это всегда пожалуйста. — Генерал нажал кнопку селектора: — Леночка, позови ко мне Кофейникова.
— Чайникова, Геннадий Егорыч, — поправила Леночка шефа.
— Ну да, Чайникова.
— Что еще за Кофейников-Чайников? — поинтересовался Молодцов.
— Сейчас увидишь.
Через минуту дверь открылась, и в кабинет вошел нескладный молодой человек с большими очками на маленьком курносом носу.
— Практикант Чайников по вашему приказанию прибыл! — отдав честь, доложил он.
— По уставу к пустой голове рука не прикладывается, — сурово сказал Громов. — Сколько раз тебе об этом говорить, Чайников?!
— Извините, забыл, — смущенно ответил молодой человек, краснея, как девушка.
— Иди сюда, — распорядился генерал.
Чайников пошел к столу, но по дороге споткнулся о край ковровой дорожки и грохнулся на пол.
«Мда», — подумал Суперопер.
Стоя посредине кабинета на четвереньках, Чайников беспомощно шарил вокруг себя руками в поисках очков, которые слетели у него с носа.
«Еще и слепой к тому же», — отметил про себя Молодцов.
Наконец Чайников нашел очки, нацепил их на нос и подошел к столу.
— Слушай приказ, — сказал генерал Громов. — С этой минуты ты поступаешь в распоряжение полковника Молодцова…
Челюсть у молодого человека поползла вниз, а брови вверх.
— Вы Григорий Евграфыч Молодцов?!. — смотрел он на Суперопера как завороженный. — Тот самый… знаменитый…