Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники
Шрифт:
– Счастливого Рождества!
Губы Даффа дернулись в невеселой усмешке.
– Повтори, сколько у нас осталось. Мне нравится тебя слушать – у тебя прекрасный голос. Тебе следовало играть Шекспира.
– Три фунта шестнадцать шиллингов.
– Да, да, очень своевременное напоминание – три фунта шестнадцать шиллингов. Теперь, когда я себя чувствую по-рождественски, напомни, сколько мы должны.
– Выпей еще, – сменил тему Шон.
– Да, пожалуй, спасибо.
– Вы двое, пожалуйста, хоть на сегодня забудьте об этом, – взмолилась Канди. – Я хотела,
– Смотрите, вон Франсуа!
– Эй, Франсуа, сюда!
Дю Туа пробился к их столику.
– Счастливого Рождества, керелы, позвольте угостить вас выпивкой. Рад вас видеть.
Канди поцеловала его.
– Как дела? Вы прекрасно выглядите.
Франсуа мгновенно протрезвел.
– Забавно, что вы так говорите, Канди. Между прочим, я сильно встревожен. – Он постучал себя в грудь и сел на свободный стул. – Сердце, знаете ли, я все ждал, когда это случится. И вот вчера я был на дробильне, просто стоял, и вдруг мне сердце словно тисками сжало. Я не мог дышать, ну, дышал с трудом. Естественно, я побежал в свою палатку и открыл книгу. Страница восемьдесят три. Под заголовком «Болезни сердца». – Он печально покачал головой. – Я очень встревожился. Как вы знаете, я и раньше был не очень здоровым человеком, а теперь еще это.
– О нет, – взмолилась Канди. – И вы тоже! Я этого не вынесу.
– Простите, я сказал что-то не так?
– Просто поддержали праздничное настроение за этим столом. – Она показала на Даффа и Шона. – Только посмотрите на их счастливые лица. Прошу прощения, но у меня дела на кухне.
И она ушла.
– Что случилось, старина Дафф?
Дафф улыбнулся Шону своей вымученной улыбкой.
– Парень хочет знать, что случилось. Объясни ему.
– Три фунта и шесть шиллингов, – сказал Шон, и Франсуа удивился.
– Не понимаю.
– Он говорит, что мы разорены, разорены подчистую.
– Gott, мне жаль это слышать, Дафф, я считал, что у вас дела идут хорошо. Дробильня работала весь месяц, и вы сейчас должны быть богаты.
– Дробильня работает исправно, и мы получили столько золота, что хватит подковать блоху.
– Но почему, приятель? Вы ведь работаете на Главаре?
– Я начинаю думать, что этот Главарь – бабушкина сказка.
Франсуа задумчиво вглядывался в свой стакан.
– Глубоко вы ушли?
– Один наш наклонный шурф ушел на пятьдесят футов.
– И ни следа Главаря? – Дафф покачал головой, и Франсуа продолжил: – Знаете, когда я в первый раз с вами разговаривал, то в основном высказывал просто догадки. – Дафф кивнул. – Ну, теперь я знаю об этом гораздо больше. И скажу… только для вас… я потеряю работу, если это выйдет наружу, понимаете?
Дафф опять кивнул.
– До сих пор на Главаря вышли в двух местах: у нас, на «Джеке и Уистле», и я знаю, что до него добрались братья Хейнс на шахте «Кузина Джока». Позвольте нарисовать. – Он взял нож и начертил схему на соусе в тарелке Шона. – Это жила Главный риф, она проходит довольно прямо. Вот тут я, тут «Кузина Джока», а вот тут, между нами, – вы. Мы оба нашли Главаря,
В дальнем конце участка Джека и Уистла Главный риф и Главарь проходят рядом, в двух футах друг от друга, но на границе «Глубокой Канди» они расходятся уже на семьдесят футов. А на границе «Кузины Джока» они опять сближаются на пятьдесят футов. Мне кажется, что эти две жилы образуют что-то вроде длинного лука, вот так. – Он начертил. – Главный риф – тетива, а Главарь – сам лук. Говорю тебе, Дафф, если проведешь шурф перпендикулярно к главной жиле, ты его найдешь, а когда найдешь, угостишь меня выпивкой.
Они серьезно все выслушали, а когда Франсуа умолк, Дафф сказал:
– Если бы мы знали это месяц назад! Как теперь нам достать денег, чтобы копать новый шурф и в то же время не останавливать дробильню?
– Можно продать часть оборудования, – предложил Шон.
– Оно нужно нам самим, все, до последней детали. К тому же стоит продать хоть одну лопату, кредиторы набросятся на нас, как стая волков, и с воем будут требовать свои деньги.
– Я бы дал вам взаймы, если бы мог, но с тем, что платит мне мистер Градски… – Франсуа пожал плечами. – Вам понадобится двести фунтов. У меня их нет.
Канди подошла к столу и услышала последние слова Франсуа.
– В чем дело?
– Я могу ей сказать, Франсуа?
– Если это что-нибудь даст.
Канди выслушала, потом немного подумала.
– Я только что купила десять участков земли в Йоханнесбурге, это новый правительственный поселок в долине, так что осталась без гроша. Но могла бы дать вам взаймы пятьдесят фунтов, если это поможет.
– Канди, я тебя люблю.
– Хотела бы я, чтобы ты сказал это не для красного словца, – вздохнула Канди, но, к счастью для Даффа, в этот момент слух начисто отказал ему. А Дафф торопливо продолжил:
– Нам нужны еще сто пятьдесят фунтов. Слушаю ваши предложения, джентльмены.
Наступила долгая тишина, потом Дафф заулыбался и посмотрел на Шона.
– Молчи, я попробую догадаться. Ты собираешься выставить меня на аукцион?
– Близко, но не совсем точно. Как ты себя чувствуешь, приятель?
– Спасибо, хорошо.
– Ты силен?
– Да.
– И смел?
– Послушай, Дафф, выкладывай. Мне не нравится выражение твоих глаз.
Дафф вытащил из кармана блокнот и принялся писать огрызком карандаша. Потом вырвал страницу и протянул Шону.
– Мы развесим такие объявления во всех барах золотых полей.
Шон прочел следующее:
Канди читала через плечо Шона. Она взвизгнула:
– Замечательно! Придется нанять дополнительных официантов, чтобы разносить выпивку, и я буду давать еду навынос. Наверно, я тоже могу брать по два шиллинга с головы?