Охотница на Лис
Шрифт:
Лис тут же заёрзал, словно ему мигом стало неуютно. Я его прекрасно понимала — если бы я вдруг оказалась на его месте, мне бы тоже было не по себе. Однако, мне хотелось пойти именно в это место. Может, потому что я сама ощущала некую неловкость от этой встречи, и единственное, что могло меня успокоить — это нахождение в привычных условиях. Да и осознание того, что родной человек где-то рядом, приносило облегчение.
В итоге Лис выдавил из себя что-то, напоминающее улыбку, после чего предположил:
— Эта Карина уже наверняка рассказала твоей тете, что ты — здесь.
Я кивнула:
— Не сомневаюсь в этом. А если учесть, что она успела не просто поздороваться, но и буквально просканировать тебя взглядом, не сомневайся — моя тетя знает всё, вплоть до того, какое на тебе надето нижнее белье.
— Эм… — растерянно выдавил из себя мужчина.
Я не удержалась от смешка:
— Расслабься. Я шучу. Но, наверное, пойти сюда всё же было не лучшей идеей, — добавила я с сожалением, глядя за спину Лиса, — Поговорить спокойно нам точно не дадут.
— Ты о чем? — нахмурился Елисей.
Я не успела ответить — за меня это сделала моя родственница. Которая, материализовавшись из-за левого плеча Воронцова, почти пропела:
— Аленька! Привет!
Хмыкнув, я заметила:
— Мы виделись сегодня утром. И даже поздоровались. Если ты вдруг забыла.
— Я что, не могу еще раз поздороваться с племянницей? — надулась Катя, — Тем более, если она пришла с другом!
После чего, нагло подвинув меня, тетушка села рядом и вперила поистине хищный взгляд в Воронцова. И если в первую секунду мне его даже стало жалко, то бросив на него быстрый взгляд, я успокоилась — Елисей смотрел на Катю расслабленным, почти ленивым взглядом, и на губах у него играла легкая усмешка.
Пришлось напомнить себе, что Воронцов — взрослый мужчина, и что разница в возрасте у них минимальна, а значит, общаться с такими дамочками, как моя Катя, ему не впервой. Я бы не удивилась даже, если бы узнала, что раньше только с такими Лис и имел дело. И чего его на молодняк вдруг потянуло?
Этикет требовал каких-то слов, поэтому, махнув рукой, я сказала:
— Катя — это мой знакомый, Елисей. Лис — это моя тётя, Катерина Аржанова.
— Прошу — просто Катя, — широко улыбнулась тетка, кокетливо склонив голову набок, — Значит, это вы мою племянницу вчера увозили на ужин?
Воронцов кивнул, откидываясь на спинку дивана и вновь примеряя на себя ту самую маску ленивого превосходства, которая мне так не нравилась:
— Так и есть. Аля что-то говорила об этом?
Мужчина бросил в мою сторону взгляд и я, попав в объектив его глаз, покачала головой. Он ступал на опасную территорию — тетушка могла здорово подсесть нам обоим на уши. А времени у нас было не так уж и много.
Вот только я со своими жестами малость опоздала — Катенька уже села на свой любимый поезд «сплетни-экспресс». Который стремительно набирал ход.
— Ой, она была просто в восторге! — воскликнула Катя, — Всё время только об этом и говорила!
А вот это уже было наглой ложью. И мой полный праведного шока взгляд говорил об этом громче любых, даже самых высокопарных слов и фраз. И откровенно смеющийся взгляд Лиса сказал мне, что он также был не склонен верить моей родственнице. Особенно, если учесть, как мы накануне разошлись.
Но промолчать я всё же не смогла. Так что, хмыкнув, я поинтересовалась, вынуждая Катю вспомнить о моём существовании:
— Серьезно? Скажи пожалуйста, а где я была, когда изрыгала все эти восторги? Может быть, в коме? Или у тебя есть еще какая-то племянница? Потому что я точно помню, что готова была прикинуться даже смертельно больной, лишь бы не выходить в тот вечер из дома.
Да, говорить такое при Елисее было несколько жестоко и даже грубо. Но, с другой стороны, я всегда придерживалась мнения, что честность — лучшая политика. И если Воронцов был хоть немного разумным — а я верила, что это так — он не должен был обидеться на это.
Лис действительно не выглядел сильно огорченным. Улыбнувшись совершенно открыто и искренне, он кивнул чуть покрасневшей Кате:
— Всё в порядке. Я знаю, что Аля не хотела никуда со мной идти. Честно говоря — вечер прошел отвратительно. И виновник испорченного настроения вашей племянницы сидит перед вами.
— Так, во-первых — никаких выканий, — заявила Катя не терпящим возражения тоном, — Терпеть этого не могу. Ну, если это, конечно, не связано с работой. А во-вторых — если всё было так ужасно, то что вы оба тут делаете?
Да уж, а вот это был уже вполне резонный вопрос. Я бросила выразительный взгляд на мужчину, всем своим видом сообщая, что ответ на него волнует и меня тоже. Лис усмехнулся и ответил:
— Исправляем ситуацию. Я не был бы собой, если бы принял поражение и вот так просто отказался от девушки, которая мне нравится.
При этих словах он повернулся и подмигнул мне. И выглядел он при этом не как взрослый, состоятельный мужчина, а как мальчишка, с хулиганскими такими замашками. Эта перемена настолько сильно меня удивила, что я даже не нашлась, что ответить. Всё, на что меня хватило — это просто сидеть и смотреть на него, силясь переварить услышанное.
Тетушка, к ее чести, оправилась от удивления намного быстрее. И зашла уже с другой стороны. Ее лицо преобразилось, взгляд стал более суровым, и улыбка пропала, будто её и не было.
— А ты в курсе, что Аля намного моложе тебя?
Лис даже бровью не повел от этих перемен и кивнул, добавив:
— Если учесть, что второй раз я увидел её в университете, в форме волонтера — я догадался, что Аля еще студентка.
Так, стоп? Второй раз? Я была твердо уверена, что тогда состоялась наша первая встреча. А тут вдруг начали всплывать какие-то новые подробности. Решив, что хватит уже ходить вокруг да около, я повернулась к тете и честно призналась: