Охотницы за привидениями
Шрифт:
— Вот осиное гнездо, прости господи, — бормотала Женька, когда мы поднимались по лестнице. — Угораздило нас вляпаться. Чую, не видать мне денежек, придется уносить отсюда ноги.
— Тут какая-то загадка, — зашептала я, лишь только мы оказались в моей комнате. — Ты глаза этой мегеры видела?
— Ну…
— Что ну? — разозлилась я. — Видела, как она на меня посмотрела? А почему? Потому что я сказала: Ник знал этого человека в зарослях.
— И что с того? — не поняла Женька.
— А то, что Олимпиада его тоже знает.
— Постой,
Я принялась носиться по комнате, высказывая самые фантастические предположения.
— Тут явно какой-то заговор…
Женька слушала, чесала в затылке и вдруг изрекла:
— Ты Ромку своего любишь?
— Конечно, — опешила я. — Ромка-то здесь при чем?
— Ромка точно ни при чем. Просто я подумала…
— Да ты хоть слышишь, что я говорю? — возмутилась я.
— И слышу и вижу. Руслана, к примеру. Умный, сволочуга. Тактику сменил. «С тобой все в порядке, дорогая», — передразнила Женька. — А ты купилась.
— Я купилась? — ушам своим не веря, рявкнула я.
— Конечно. Я вот Ромке настучу, он тебе мозги-то вправит.
— Только попробуй, — запаниковала я. — И что за глупости? Что значит купилась?
— А кто ему головушку на грудь положил?
— В минуту слабости.
— Вот-вот, сначала головушку на грудь, а потом и ножки на ширину плеч.
— Какие ты гадости говоришь, — ахнула я и совершенно неожиданно заревела. Опустилась на кровать, отвернувшись от Женьки, та тут же пристроилась рядом и тяжко вздохнула:
— Я гадости не для своего удовольствия говорю, а для твоей пользы. Потому что бабья натура мне очень хорошо известна. Ты ж Ромку правда любишь, наделаешь глупостей, а схитрить сообразительности не хватит, начнешь терзаться да каяться. А у него ума самый минимум, зато темперамент ого-го, и выйдет полное дерьмо: молилась ли ты на ночь, Дездемона. А вы мне люди не чужие, и я переживаю.
— Что это ты мужа моего дураком обзываешь? — обиделась я.
— Дурак не дурак, но и не больно умный, к тому же ревнивый и на тебе вконец помешался.
— Так что ж нам теперь, уезжать? — шмыгнула я носом.
— Если чувствуешь, что Руслан тебя зацепил — сматываемся. Это, я тебе скажу, такой психолог… А человек — дрянь.
— Он мне совсем не нравится, — заверила я. — Честно. Опять же ты за мной приглядишь. Правда, Женечка? Уж очень любопытство разбирает. Что-то тут не так.
— Это точно, — кивнула подружка. — Я тебе больше скажу… — В этом месте Женька метнулась к двери и толчком распахнула ее. Очам нашим предстала Олимпиада.
— Чаю подать? — как ни в чем не бывало, осведомилась она.
— Нет, спасибо, — улыбнулась Женька. — Мы уже ложимся. — И закрыла дверь.
Мы замолчали, прислушиваясь к шагам в коридоре. — К этой ведьме надо приглядеться, — перешла на шепот Женька. — А спать я у тебя лягу, — добавила она. — Так спокойнее будет. Ох, нечисто тут.
— Нечисто,
Полночи мы зловещим шепотом строили предположения и уснули ближе к утру. Разбудил нас заливистый лай Ника. Женька приподняла голову, взглянула на часы и чертыхнулась.
— Который час? — сонно спросила я.
— Шести нет, чего он растявкался?
Я перевернулась на другой бок с намерением продолжить сон, ожидая, что подруга поступит так же. Вместо этого Женька поднялась и прошлепала к окну. Постояла немного и шепотом позвала меня:
— Анфиса, иди-ка сюда.
С тяжким вздохом я присоединилась к Женьке. За окном, с моей точки зрения, не было ничего интересного, так что вскакивать ни свет ни заря вовсе не стоило. Сад, крепостная стена… Я попыталась обнаружить Ника и вскоре действительно увидела его, он носился возле зарослей. Тут я увидела еще кое-что, точнее, кого: Руслан, двое охранников, Олег и даже Мстислав шли цепью вдоль берега. Поначалу я решила, что они спятили, так как выглядело это, мягко говоря, необычно, а тут еще Ник бестолково метался от одного к другому.
— А ведь они кого-то ищут, — тихо сказала Женька. Я испуганно взглянула на нее, а подружка добавила: — Дождались, когда солнышко встанет, и пошли прочесывать остров.
— Смотри, — вздрогнув, сказала я, хватая Женьку за руку, — на стене, выходящей к озеру, появилась Олимпиада, она с не меньшим, чем мы, любопытством следила за мужчинами.
— А старушка переживает, — кивнула Женька, и тут проклятая ведьма, точно почувствовав, что за ней наблюдают, повернулась к нам. Мы с Женькой отпрянули от окна, но было поздно, Олимпиада нас наверняка заметила. Когда я опять выглянула в окно, старухи на стене уже не было.
Нас с Женькой так разбирало любопытство, что ни о каком сне больше не могло быть и речи.
— Пойдем-ка в кухню, — предложила я. — Попросим у ведьмы чаю, глядишь, узнаем что-то путное.
Мы спустились вниз и в кухне неожиданно для себя обнаружили хозяина. Он сидел с чашкой кофе возле окна и выглядел мрачнее тучи, однако при нашем появлении расцвел улыбкой.
— Я всегда думал, что молодые девушки любят поваляться в постели, а вы, оказывается, жаворонки.
— Нас разбудил Ник, — защебетала Женька. — Мужчины отправились на охоту?
— Это очередная блажь Руслана, — отмахнулся хозяин. — Какая сейчас охота? Чай, кофе? Давайте я за вами поухаживаю.
— Спасибо, а где Олимпиада Назаровна?
— По делам хлопочет. Я, признаться, бессовестно эксплуатирую ее привязанность. Не знаю, что бы я без нее делал.
Мы выпили кофе. Старая ведьма так и не появилась.
— Лев Николаевич, — сказала Женька, — если уж мы поднялись так рано, может, не будем терять времени и приступим к работе?
— Похвальное рвение, — мягко улыбнулся он. — Что ж, я ничего против не имею.