Охотник на богов. Том 3

Кондакова Анна

И сейчас я смотрел на Бога Гор, на его лук в колчане за спиной и с некоторой виной вспоминал то жутковатое приключение.

— До-о-ом, — вдруг протяжно прошептал Мозарт, глядя на гнездо с тоской и радостью.

Лодка наконец приблизилась к травянистому склону горы. Мозарт снова дёрнулся в сторону борта, но я в очередной раз удержал его.

— Не торопись, дружище. Спокойно.

Он пронзительно посмотрел на меня.

— Мозарт хочет домой.

— Я знаю.

— Прибыли! — негромко оповестил Крис, останавливая

ковчег.

Мы быстро высадились на берег — я, Мозарт и двое морфи. В лодке остались Крис и ещё один морфи, ему в поддержку. Они должны были ждать здесь и при любой опасности быстро отчаливать от берега.

Остальные лодки окружили гору со всех сторон.

Высадились не все, часть людей и морфи также остались в ковчегах, готовые отплыть немедленно. На берег вместе со мной сошёл Кэйнич, трое его морфи и двое помощников-коллекционеров.

— Вперёд, — кивнул я ему. — Только близко к Мозарту не подходите.

Я вместе с Богом Гор отправился к вершине, остальные прикрывали тыл и по флангам. Под ногами зашуршала высокая влажная трава, ветер обдувал лицо, принося запахи холодного моря, хлопали куски ткани на гнезде, а впереди возвышалась громада «храма».

Мозарт грузно шагал рядом, стараясь не рваться вперёд, но порой не сдерживался и всё-таки ускорял движение.

— Спокойно, дружище, — опять сказал я. — Мы просто в гости.

Когда мы были где-то на середине склона, по всей горе начали подниматься силуэты охранных идолов горы. Они не нападали, а лишь наблюдали за нами, будто никак не могли понять, что в морфи находится их бог.

Из густой травы на нас смотрели блестящие золотистые глаза, десятки глаз. Не знаю точно, как выглядели эти идолы — в темноте сложно было разглядеть, да и трава мешала.

Это было что-то вроде мелких химер размером с собаку, не больше. Они стояли на задних лапах, а их приплюснутые морды, похожие на бульдожьи, были спокойны и насторожены. Значит, одна из таких тварей тогда и укусила Тайдера за ногу.

«Опасные звери, — сказал Годфред. — Никогда не любил идолов, хотя они у меня тоже могут быть. Если ты построишь мне гнездо, то такие гадкие зверюшки тоже заселят мою гору. Вот уж будет весело!».

Я даже не представлял, какие могут быть охранные идолы у гнезда такого сильного бога, как Годфред. Наверняка, намного страшнее, чем эти бульдоги на задних лапах. И карму, скорее всего, они могут насылать куда серьёзнее.

Внезапно охранные идолы начали подбираться ближе.

По всей горе зашуршала трава, и отовсюду показались бульдожьи морды с золотистыми глазами. Они начали нас окружать и оттеснять сопровождение. Кириос Кэйнич и его помощники остались позади — дорогу им перекрыли идолы, встав стеной.

Я быстро обернулся и показал жестом:

«Оставайтесь тут. Всё в порядке».

Кэйнич

кивнул, но было видно, что ситуация ему не нравится — он не мог её контролировать. Ни видеть, ни участвовать в ней, ни прийти на помощь, если понадобится.

Охранные идолы собрались вокруг меня, двух моих морфи и Мозарта плотным полукольцом и последовали за нами.

И вот мы дошли до крыльца, у которого стояла статуя Бога Гор — теперь я знал это точно. Это был золотой ястреб. Ещё одна такая же фигура возвышалась на крыше гнезда.

— Мозарт, — тихо произнес Мозарт, окинув взглядом статую на крыльце, и начал подниматься по ступеням.

Я пошёл рядом, а вот идолы остались позади, не осмелясь взойти на крыльцо своего хозяина.

С каждой ступенью Мозарт дышал всё тяжелее, будто нёс груз на своих плечах.

— До-о-м… — услышал я его выдох.

Крупные руки Мозарта жадно потянулись к кольцам на двустворчатых дверях. Те открылись перед ним тягуче и медленно, с утробным скрипом, будто весили тонну.

Внутри было темно и холодно, но стоило Богу Гор ступить в гнездо, как по стенам сами собой начали вспыхивать факелы и лампады. Загорелись даже переломанные свечи, что валялись на полу.

Зал озарился светом и теплом огня.

— Мозарт дома! — громче сказал Мозарт, шагая дальше.

А загнившие факелы, разбитые лампады и сломанные свечи всё загорались.

Стены, почерневшие от плесени, отражали блики света, на потолке покачивалась и вздрагивала паутина, а пол был завален каменной крошкой и залит лужами. С протекающей крыши капало. Пахло плесенью.

Пустой алтарь был повален набок, а на его крышке углём было написано «Смерть богам». Рядом остались следы старого кострища.

Всё это выглядело так, будто тут побывала толпа вандалов, но Бога Гор разруха не смущала — он улыбался, радуясь, что вернулся домой.

— Мозарт дома, — всё повторял он и с любовью оглядывал разорённое людьми гнездо, которое они сами когда-то для него и построили.

Я подошёл к поваленному алтарю и ухватился за его край, чтобы поднять. Мозарт помог мне, и мы вместе поставили алтарь ровно — как и должно быть.

Ладонь Бога Гор легла на пыльную крышку, прямо на надпись «Смерть богам», а потом он вытянул свой лук из колчана и положил на изуродованный алтарь.

Противоположная стена гнезда замерцала даже через пятна грязи и плесени. И только сейчас я заметил, что на ней есть рисунок.

Огромный золотой ястреб, расправивший крылья.

— Мозарт, Бог Гор, — прошептал Мозарт, глядя на стену.

Я буквально физически ощутил, как тоска разрывает его, как ему хочется свободы, но попросить её он не в праве.

— Мозарт, — повернулся я к нему, — ты обязательно будешь свободен. Когда война закончится, ты будешь свободен. Клянусь, я отпущу тебя. И мы приведём твоё гнездо в порядок.