Охотник на демонов
Шрифт:
– Я готов биться до последнего, – произнес Кай. – За свободу и право находиться там, где вздумается, не боясь, что в меня полетят стрелы и копья. Я хочу, чтобы демоны были свободны, а не жили в тени людских королей.
Таким холодным и отчужденным был его голос, что я почувствовала мерзкий холодок, впившийся в сердце, несмотря на то, что в источнике было жарко и душно. Хотела отстраниться от мужчины, полагая, что сейчас он не будет меня насильно удерживать, но я ошиблась – он еще сильнее прижал меня к себе, так близко, что наши носы соприкоснулись на какое-то мгновение.
Сдержав судорожный вздох, я коснулась ладонями
– А если мы проиграем?
– Почему все так верят в наше поражение, и один я храню надежду на победу? – уже мягче спросил Кай. Его рука неожиданно скользнула вверх к моему плечу и, нежно погладив его, коснулась подбородка. Я знала, что он желает, чтобы я взглянула на него, но я не отважилась поднять глаза и продолжила сверлить взглядом верхнюю часть его торса, где проступали рельефные грудные мышцы. – Ты должна верить, Ливия, – после недолгой паузы выдохнул демон. – Твоя вера сильнее этого мира. Она важна.
Воцарившаяся тишина больно ударила по ушам, и, не выдержав, я взглянула на мужчину. Синие глаза обжигали и возбуждали, смотрели с жадностью и нежностью одновременно – сочетали такое противоречие.
– Почему именно я? Почему ты выбрал меня в качестве наставника? – спросила едва слышно.
Казалось, что из-за бешеного стука сердца – моего или Кая – мои слова увязли в пустоте. Но ответ последовал незамедлительно:
– Потому что только ты можешь стать моим мечом.
Я не успела ничего ответить ему. Горячие губы внезапно накрыли мои, но так нежно, почти невесомо, словно давая мне возможность выбрать – оттолкнуть от себя мужчину или позволить ему продолжать. А я не могла оттолкнуть; даже несмотря на то, что глубоко внутри меня вспыхнуло секундное желание избавиться от его общества, – я не смогла высвободиться из объятий своего щита.
Щит. Он стал моим щитом. Только я не знала, когда именно он обрел такую сильную власть над моими чувствами и окутал меня своим непробиваемым теплом – в тот день, в ущелье, когда спустился с небес и едва не убил меня; или тогда, когда безжалостно схватил меня за шею и показал, что я ничем не отличаюсь от него, или же когда я решилась связать себя с ним клятвой. В любом случае я знала, что его власть вечна. Она опасна, но противиться ей бесполезно.
Я ответила на его осторожный, наполненный страстью жест – прижав руки к своей груди, легко коснулась его уст и замерла в нерешительности. А он сжал меня в кольце рук и углубил поцелуй, медленно перерастающий из нежного и чувственного в пылкий, жадный, невероятно опьяняющий. Мужские пальцы сминали ткань моей рубахи под водой с невероятной силой, и в груди все сжималось от этих прикосновений, от этих обжигающих касаний губ, от головокружительного запаха корицы, смешивающегося с запахом моря – безмятежного и необъятного.
Руки покрылись мурашками, и Кай, слегка прикусив мою нижнюю губу, вдруг отстранился, посмотрел мне в глаза, и взгляд его показался таким трепетным, словно он видел перед собой что-то очень дорогое, и таким вопрошающим, будто он спрашивал разрешения, не позволяя себе продолжать без моего согласия.
Мы не двигались, смотрели друг другу в глаза и дышали – часто, прерывисто, в крайнем возбуждении. Под моими пальцами сильно билось его сердце, и я слышала каждый его стук, каждый выдох, срывающийся с
– Позволишь взглянуть на них?.. – шепнул Кай, осторожно сжав пальцами мое плечо.
Интересно – он ждал, что я откажусь? Даже если так, я была не в силах…
Робко кивнув в ответ, я повернулась спиной к демону и замерла, с внутренним трепетом ожидая его действий. И сердце едва не пробилось сквозь грудную клетку, когда он коснулся края моей рубахи и осторожно приподнял его. Освободившись от одежды, от последнего куска ткани, благодаря которому я чувствовала себя в безопасности, я вдруг поняла, что вихрь новых чувств, старательно вызываемых демоном, пронзает мое тело насквозь, оставляя после себя шрамы – следы сладкой слабости.
Осторожно перекинув мои влажные волосы через плечо, Кай дотронулся до низа моей спины, невесомо провел пальцами вдоль позвоночника, вызывая трепетную дрожь, и остановился у того места, где остались широкие рубцы, появившиеся в тот момент, когда я вспомнила свои крылья. С тех пор они напоминали мне о былом величии и приносили боль – щемящую и жгучую.
– Только за это они будут страдать в тысячу раз сильнее, чем страдали все охотники вместе взятые, – прошипел вдруг Кай сквозь зубы. Я судорожно сглотнула, всем существом чувствуя злобу в этих словах. – Никто не смеет делать тебе больно, – добавил тише, и в следующее мгновение я почувствовала касание жадных губ к своему плечу.
От этого неожиданного действия из легких выбило весь воздух, все тело напряглось, подобно струнам виолончели. Каждый легкий поцелуй, оставляемый на моей коже, обжигал и будоражил, заставляя дрожать и млеть, как ветка цветущей яблони под утренним солнцем. Прижала руки к нагой груди, словно боясь, что сердце сейчас вырвется наружу, и вздрогнула от неожиданности, когда мужские губы нагло переместились на шею. Испугалась.
– Не буду кусать, – едва слышно выдохнул Кай, кажется, почувствовав мое напряжение. – Не бойся… – почти умоляюще произнес он.
Я желала расслабиться в объятиях демона, но лишь больше напряглась, когда его пальцы соскользнули с моей талии, коснулись бедра, несильно сжали его. Готова поклясться, что его кожа пылает, как пламя, охватившее дерево из моих снов, но я не могла понять, насколько сильно он горит, потому как сама позволила стихийной силе окутать меня блаженно-сладостным огненным облаком. И эти ощущения усилились, стоило Каю погладить внутреннюю часть моего бедра – нагло и возмутительно, но так нежно, что я не сдержала легкого вздоха. Поджала губы, боясь вновь выпустить наружу глухие стоны, и закрыла глаза, прислонившись виском к щеке демона.
Ноги вдруг подкосились, налились свинцовой тяжестью от будоражащих кровь прикосновений к самому сокровенному, и я невольно прижалась теснее к мужской груди и ощутила, наконец, жар его кожи – в разы сильнее моего собственного, опаляющего с такой силой, что на спине непременно останутся ожоги. Он был так непозволительно близко, что, казалось, каждый сантиметр моей кожи чувствует обжигающее тепло его касаний.
– Я хотел бы верить, – глухо начал Кай, – что это не просто последствия связи.