Охотник на творцов
Шрифт:
Шеф на пару секунд завис, переваривая информацию. А затем улыбнулся. Вот тут я действительно испугался. Улыбающимся Шефа я видел лишь дважды: первый раз он на задании вёл преследование; а во второй в день развода.
— Я пытался отследить его наруч, но ничего не сумел найти. Он защитился, — уже не так уверенно продолжил я отчёт. — По дронам удалось отследить его путь в течение квартала, потом он заглушил сигналы. Отправляю данные: может, через какие-нибудь программы удастся отследить.
— Молодец, Кугдыматов! — рявкнул Шеф. — В кои-то веки твоя бестолковость оказалась полезна! Дополнение: всем выяснить всё
– “Наверно, он всё же решил меня угробить, подставив Пьеро,” — растерянно мелькнула мысль, но вслух я отрапортовал: — Так точно! Разрешите выполнять!
— Учитесь, народ! — решил меня добить Шеф. — Он ещё и хороший материал принёс после дела с магом-электриком! Наши умельцы по пиару его уже обработали и выпустили в сеть! Вера так и прёт! Не упусти шанса, Кугдыматов. Конец связи, — и отключился.
Всё прошло настолько гладко, аж страшно. Как бы то ни было, но это хорошие новости! Даже очень. Как я говорил, уважаемый читатель, мы живём в мире, где понты не просто дороже денег, но равнозначны жизни. И девушка за стойкой честно заслужила свой автограф за эту запись.
И если у моих сослуживцев начала увеличиваться Вера, то у меня она должна просто улететь за облака. Жаль только, Вера, скорее всего, качества “Мимолётная”. Если повезёт, то пополню запас “Бытовой” Веры. О “Истинной” я даже мечтать не смел… Но это даже хорошо, Мимолётную Веру не так жалко сжигать в воплощениях.
— Кхм… милый, ты ни о чём не забыл? — вывел меня из приятных мыслей голосок Надежды, и я нервно сглотнул.
Глава 4. Или о том, почему полезно ходить в бар с друзьями? (Часть 1)
— Серьёзно? Людям понравился принтер? Принтер, который потёрся о ногу? Не бой! Не выходка Брута! И даже не переговоры! Нет, их умиляет принтер! Иногда я совершенно не понимаю людей и что творится у них в головах, — бурчал я шепотом на заднем сиденье, в очередной раз просматривая ролик со своего боя, а главное, комментарии под ним.
Судя по данным, видео собрало уже почти под три сотни тысяч просмотров. И со временем станет больше. Мой показатель мимолётной Веры находился на уровне двенадцати тысяч. Ничего удивительного. Некоторые не верят в подлинность видео. Те, кто верят, делают это по-разному: кто слабее, кто сильнее. Кто-то позитивно, а кто-то негативно — это частично компенсирует друг друга. Вера разделяется на всех присутствующих на видео. Плюс часть Веры уходит на совершенно посторонние объекты, вроде веры в Издательство в целом, в государство или, боги знают, во что ещё. Верочкин тоже неплохо заработает на своей выходке…
— Не тебе спорить с массовым безумием. Тем более, если ты получаешь от него выгоду, — тихо заметил Брут, смотря с плеча.
Я хмыкнул. Громко выражаться мы с Брутом опасались: Надя оставалась сильно не в духе от того, что мы не позвали её в библиотеку, а главное, на драку. И если я отделался затрещиной и лёгким порицанием — от меня, раздолбая, иного поведения не ожидали, кроме того, я и так пострадавший — то Бруту досталась целая морализаторская лекция, во время которой он не смог даже слово вставить! Теперь мы позволили девушке вести машину,
Я открыл на наруче вкладку “Система”.
Это главный раздел наруча, который позволяет упорядочивать и брать под контроль Веру. Она не даёт Вере распределяться случайным образом, чтобы человек сам выбирал куда, как и сколько её вкладывать, если вкладывать вообще. Это сильно снизило число поглощённых Верой. Именно благодаря Системе люди в полной мере оценили все преимущества Веры.
Геймеры, программисты и начавшее развиваться в то время направление ЛитРПГ в литературе задали практически эталонный образ главного экрана: мини-карта в правом верхнем углу; в левом нижнем — фигурка человека, отображающая здоровье; ну и внизу на краю зрения индикатор количества Веры. По желанию сюда же можно перетащить ещё тысячи данных. Те, у кого подключение на зрительный нерв было в порядке, так и ходили постоянно с открытым главным экраном, отслеживая всё и вся в дополненной реальности.
Я подобное презирал, считая, что на мир нужно смотреть своими глазами. Верить можно только собственным чувствам. Как бы хороша ни была Система, она может ошибиться, сломаться, или её могут взломать. Оттого она у меня постоянно “случайно” ломалась.
Карту местности я держал в памяти, если знал, а если не знал — то тем более бесполезно на что-то надеяться. Здоровье? Повреждено у меня что-то или нет, я замечу и без Системы. Насколько серьёзно повреждение? В бою лишь один параметр: можешь драться дальше или нет. Мгновенного лечения ещё никто не придумал, а если травмировался, то поверхностные данные ничего не дадут — когда появится время, то основательно зайду в Систему и всё узнаю: заматывать подорожником, бежать к врачу, или можно ложиться помирать. Если мне срочно требовалась подобная информация, то у меня для этого имелся Брут.
Мой главный экран был пуст от мишуры. Зато Индикатор Веры выглядел как таблица со множеством параметров и вкладок под каждую из разновидностей Веры по отдельности. Признаюсь, мне приятно видеть, что обо мне знают и помнят. Небольшая дань тщеславию. Кроме того, я всегда мог посмотреть, куда и сколько у меня вложено.
Но если принцип работы и оболочки у Систем одинаков, то о содержании такого не скажешь — каждый человек индивидуален, а Система напрямую завязана на человека и искажается его Верой.
Я имел пять единиц Истинной Веры. Не много. Но и не мало. И появление каждой единицы очень ценил.
Две единицы — Вера моих родителей в меня. Простая. Искренняя. Светлая. Она была равноценно эффективна для любой области, куда бы я её ни применил. Обе единицы я вложил в развитие тела и здоровья. Надеюсь, моя Вера в родителей тоже укрепляет их.
Ещё единица — Вера в меня одного из моих читателей. Я не знал имени этого человека. Я вообще ничего о нём не знал. Лишь то, что моя история “Несуществующий” каким-то образом изменила его жизнь, и он запомнил её навсегда. И очень надеюсь, изменения те к лучшему. Эта единица Истинной Веры — лучшая награда за моё творчество, с которым не сравнятся ни отчисления от продаж, ни данные о количестве проданных экземпляров. И в дань уважения я вложил эту Истинную Веру в свои писательские навыки, сумев поднять их сразу на десяток процентов.