Охотник
Шрифт:
Сивый нажал на клаксон, над пустырем прозвучал сигнал.
Гурон разглядывал БМВ [49] – в девяносто втором иномарок в городе было еще не много, они являлись "визитной карточкой" владельца, подтверждали его "крутизну". Шиком считались густо тонированные стекла, особым шиком – отсутствие номерных знаков… Непонятно почему, но у братвы особой популярностью пользовалась именно продукция БМВ, и даже сама аббревиатура произвольно расшифровывалась, как "боевая машина братвы". На той бээмвухе, которую разглядывал Гурон, все было "как положено" – стекла тонированы, номера отсутствуют… Над пустырем раздался пронзительный сигнал клаксона.
49
От "Bayerishe Motoren Werke" – "Баварские моторные заводы".
– Сигналят, – хмуро сказал Валентин, глядя на БМВ. – Пошли, Ваня?
– Да что мы – дрессированные цуцики, чтобы по их свистку бегать? Сами подойдут. Посигналь-ка им, Валентин Степаныч.
Валентин нервно облизнул губы, спросил:
– Думаешь, стоит?
Гурон сам положил руку на клаксон, надавил. Раздался трубный голос "Оленя".
– Ну, блин, борзой, – удивленно произнес Буйвол. – Хрен он у меня отмажется за косарь. Тачку – забираем.
– А до кучи построим зубы в кучу, – сказал Сивый. Компот заржал – "шутка" показалась ему очень смешной. Буйвол бросил:
– Компот, сходи-ка за ним и приведи сюда… раком будем ставить.
Компот выбрался из машины, вразвалочку пошел к "Волге".
– Идет бычок, – весело сказал Гурон. – Вот теперь, Валентин Степаныч, я вылезу, покурю… а ты пока посиди.
– Я отсиживаться за твоей спиной не собираюсь. Вместе пойдем.
– Валя, – сказал Гурон мягко, – я знаю, что ты за чужую спину никогда не прятался… дело-то не в этом.
– А в чем дело?
– Если начнется раздача, то – извини, конечно, – но ты будешь только помехой. Мне придется думать еще и о тебе. Я тебя прошу: посиди в машине… договорились?
Паганель угрюмо кивнул. Гурон вставил в рот сигарету, вышел и, обогнув машину, остановился, привалившись к левому переднему крылу. Бычок шел, щурясь на солнце – собственно, именно этого и добивался Гурон, когда предложил Валентину переставить машину. Он не думал, что дело дойдет до крайностей, но все же занял позицию, которая обеспечивает некоторое преимущество… как учили.
Компот подошел, остановился метрах в двух и уставился на Гурона. Компот был крупный, наголо бритый детина с перебитым носом. Он привык к тому, что под его пристальным взглядом люди чувствуют себя неуверенно… Гурон спокойно выдержал взгляд, щелкнул зажигалкой. Компот подошел ближе, положил руку на крышу машины и наклонился к опущенному стеклу.
– Эй, ты, писака, – сказал Компот Валентину. – Ты это… вылезай. Ты бабки привез?
Валентин вопросительно посмотрел на Жана.
– Ты че, баран – глухой? – повысил голос Компот. – Чего молчишь, перхоть?
Гурон, не глядя на быка, произнес:
– А чего с тобой, шестерка, разговаривать? Пахана своего позови сюда.
Компот на миг онемел от такой наглости, выпрямился, ощерился:
– А ты кто такой?
Жан выдохнул дым, посмотрел быку в глаза:
– Передай пахану, чтобы принес документы, которые отобрали у Валентина Степаныча. Быстро!
– Ты чего вякаешь? Ты кого шестеркой назвал?
– Тебя, если ты еще не понял… зови пахана быстро, шестерка.
Компот зарычал и бросился на Гурона… Жан поймал руку, сломал – Компот закричал от боли – и негромко сказал на ухо:
– А теперь иди и передай своим, чтобы вернули документы Валентина Степаныча… двадцать секунд есть у вас. Через двадцать секунд я сам к вам приду – тогда будет плохо.
Гурон легонько подтолкнул быка в сторону бээмвухи. Придерживая правую руку левой, Компот поплелся к своим. Жан произнес ему вслед:
– Идет бычок, качается, вздыхает на ходу…
Братки в БМВ отлично видели, что произошло возле "Волги". Для них это было полной неожиданностью.
– Пошли, – сказал Буйвол сквозь зубы.
Они вышли из машины. Хлопнули дверцы. Сивый на ходу выхлестнул из рукава телескопическую дубинку.
Гурон ждал. По виду двух приближающихся братков понял, что настроены они решительно. Ну… не я первый начал. Из "Волги" вылез Валентин с монтировкой в руке. Это было совершенно некстати, но возражать Гурон не стал. Он ободряюще подмигнул Валентину. Когда до бандитов осталось метра три, Гурон стремительно ринулся вперед, на Сивого.
Сивый взмахнул дубинкой. Гурон нырнул под удар, сбил Сивого с ног, впечатал затылком в землю. В движении подхватил дубинку и оказался уже за спиной Буйвола… Буйвол был не совсем трезв, но оценил ситуацию правильно: он один против двух мужиков. У одного – дубинка, у другого – монтировка. Буйвол развел руками, сказал:
– Ребята, давайте жить дружно.
Гурон широко улыбнулся, спросил: – Документы Валентина Степановича у тебя? Буйвол несколько секунд молчал. Потом сунул руку в карман и вытащил бумажник.
– Посмотри-ка, Валя, все ли на месте, – сказал Гурон, передавая Валентину бумажник.
Паганель быстро просмотрел содержимое потертого кожаного портмоне:
– Не хватает редакционного удостоверения… денег нет.
– Где? – произнес Гурон.
– Удостоверение – у него, – кивнул Буйвол на Сивого.
Гурон покачал головой:
– Ему-то зачем? Хотел при случае под журналиста закосить? С его-то рожей? Он в зеркало на себя когда последний раз смотрел?
Сивый застонал.
– Деньги верни, – сказал Гурон. Буйвол неохотно вытащил из кармана еще один бумажник. На этот раз – свой. Протянул Гурону, но Жан отрицательно покачал головой – кивнул на Валентина. Паганель колебался. А Буйвол смотрел исподлобья – он не привык сдаваться, выбирал момент для удара.
– Валентин Степаныч, – сказал Гурон, – отбросьте сомнения. Все очень просто: вас ограбили и вы всего лишь возвращаете назад свои честно заработанные деньги.
Валентин отсчитал несколько купюр, протянул бумажник Буйволу, но Гурон сказал: