Охотники за черепами
Шрифт:
На отмели среди глыб темно-серо-коричневой земли лежало множество вывалившихся из земли костей, окрашенных в характерный темно-коричневый цвет, первый признак значительной древности. Дюбуа поднял несколько обломков и, как уже неоднократно бывало раньше, подивился тяжести — будто камни в руках держишь. Тринильский мыс явно заслуживал внимательного осмотра и даже, возможно, раскопок.
В течение нескольких недель продолжалось обследование окрестностей Тринила. Был конец сухого сезона, уровень в Бенгаване резко понизился, и на поверхность выступили густо насыщенные костями слои вулканических пеплов. Дюбуа «пожинал
Однако ничто так не радовало Дюбуа, как невзрачный на вид зуб, который он извлек в сентябре 1891 года со дна неглубокой ямки, расположенной на склоне Тринильского мыса в слое лапилли. Дюбуа не потребовалось много времени, чтобы уяснить, какое из животных могло «потерять» этот зуб — настолько хорошо он сохранился. По структуре рельефа жевательной поверхности, величине коронки, широко расставленным корням третий коренной зуб, который выпал когда-то из правой ветви верхней челюсти, несомненно, принадлежал крупной антропоидной обезьяне или… человеку!
Вероятнее всего, обезьяне, решил Дюбуа, не очень велики размеры коронки и слишком широко расставлены непривычно длинные корни зуба. У современного человека они укороченные. А может быть, человеку? — колебался он. Все-таки зуб заметно меньше верхних третьих коренных антропоидных обезьян. Озадачивало, что длина зуба короче ширины — типично человеческая, а не антропоидная черта. Два выступа на жевательной поверхности заднего края коронки оказались сильно уменьшенными в размерах по сравнению с соответствующими выступами на коренном антропоидов.
В конце концов Дюбуа пришел к выводу, что зуб принадлежал антропоидной обезьяне типа шимпанзе. Такое заключение отнюдь не лишало находку на Тринильском мысе исключительной важности и сенсационности. Если этот зуб действительно принадлежал шимпанзе, то она представляла собой еще одно связующее звено с миром древнейших животных Сиваликских холмов Индии. А там, где есть связующее звено, можно надеяться открыть и «недостающее звено»!
В третьем «Квартальном докладе Рудного бюро» за 1891 год появилась заметка
Дюбуа. Подводя итоги своих изысканий в районе деревушки Тринил, он назвал «наиболее замечательной находкой верхний третий коренной шимпанзе» — Anthropopithecus troglodytes. Это позволило ему сделать вывод, что «ближайшая из высших антропоидных обезьян кузина» человека жила миллион лет назад не только в Индии, но и на Яве.
Между тем Дюбуа не терял времени даром. Открытие зуба поистине удвоило его энергию. Все помощники он сам переключились на самый тщательный осмотр обнажений Тринильского мыса. Жители деревни, особенно вездесущие мальчишки в широких конических шляпах, безмерно удивленные странным объектом поисков «белого господина» — никому не нужных костей, помогали собирать жалкие останки «гвардейцев руксасас»!
Вскоре Дюбуа стало ясно, что поверхностный осмотр места находки и прилегающих участков не даст желанных результатов, если не совместить его с настоящими раскопками. Тогда он нанял наиболее сильных мужчин деревни Тринил, объяснил им задачу, и привычные к работе на полях крестьяне-малайцы начали неторопливо копать слой лапилли, выискивая в нем кости. С особым старанием и тщательностью велись раскопки около углубления, где Дюбуа обнаружил зуб шимпанзе! Не найдутся ли в том месте части скелета Anthropopithecus troglodytes?
Слой удалялся за слоем со всевозможными предосторожностями, один за другим извлекались из вулканического туфа многочисленные обломки костей, которые Дюбуа едва успевал просматривать. Нужно было обладать его терпением и упрямством, фанатической уверенностью и безграничным энтузиазмом, чтобы не впасть в безнадежное отчаяние от безрезультатности первой, второй и, наконец, третьей недели раскопок. Ни одной, даже самой незначительной косточки шимпанзе среди тысяч костей слонов, носорогов, свиней, тигров, гиппопотамов. Судьба явно испытывала терпение Дюбуа.
Но всему есть предел. В один из октябрьских дней малаец, который копал всего в метре от углубления, где лежал зуб, наткнулся на нечто шаровидное. Оно было включено в окаменевший вулканический туф. Когда блок со странной находкой извлекли из слоя лапилли и Дюбуа осмотрел «шар», стало ясно, что в руках у него черепная крышка, вероятно, того самого существа, которому принадлежал зуб.
Черепной крышке пришлось многое испытать, прежде чем она попала в руки человека: поверхность была покрыта большим числом мелких выемок и канавок, следами сильной коррозии. Особенно глубокие лунки прослеживались по краю верхушки черепа, где просматривались границы слома кости.
В одной из хижин Тринила с помощью долота и молотка Дюбуа освободил костяной шар из «каменного плена». Через несколько дней черепная крышка лишилась последних остатков туфового обрамления, и можно было приступить к внимательному и спокойному осмотру, а также к необходимым измерениям.
Череп сохранился далеко не полностью: отсутствовали все лицевые кости и основание, из-за чего реконструировать первоначальный облик было нелегко. Общий вид черепной крышки не оставлял сомнений, что она принадлежала какому-то крупному антропоиду, вероятнее всего шимпанзе. Сильно покатый узкий лоб действительно напоминал лоб шимпанзе. Наиболее широкая часть черепа, если смотреть сверху, располагалась ближе к затылку, как у шимпанзе, а не по центру, как у современного человека. Исключительную примитивность существа из Тринила выдавали, кроме того, малая высота черепной крышки, сильно уплощенный затылок, а также массивные, как у обезьяны, надглазничные валики, козырьком нависающие над глазницами. Посредине лба, где у обезьян поднимается костяной гребень, Дюбуа отметил возвышение, протянувшееся в виде валика. В какой-то мере тринильская черепная крышка напоминала не только череп шимпанзе, но также гиббона. Но для сравнения черепную крышку последнего надо увеличить в два раза!
Это показывало, как велика была черепная крышка Из Тринила. Когда Дюбуа замерил ее длину, а затем ширину, полученные цифры озадачили его — 182 и 133 миллиметра! Пока внутреннюю полость крышки заполнял твердый вулканический песок, измерить точный объем мозга не представлялось возможным. Тем не менее ориентировочная цифра — 800–850 кубических сантиметров — поразила Дюбуа. Как бы ни были велики размеры черепов современных высших антропоидных обезьян, но 600–610 кубических сантиметров объем мозга никогда не превышал.