Охоться на меня, дорогая
Шрифт:
— Мне жаль, что у меня нет отцовских наклонностей, но теперь мне очень нравится идея засовывать вещи в других.
Я вонзаю нож ему в живот по самую рукоятку и наблюдаю, как расширяются его глаза и сжимается челюсть. Я вздыхаю про себя, довольная тем, что добилась реакции, пусть даже небольшой. Рана не убьет его, она нанесена не для того, чтобы убивать, там нет ничего важного. Ну, во всяком случае, я об этом не знаю. Но красный цвет его крови в любом случае начинает распространяться по материалу красивым цветом.
Дерек подходит ко мне сзади, прижимается к
— Нужен ли нам еще один урок, Малышка? Если ты серьезно, выкручивай.
Он медленно поворачивает мою руку. В то же время он проводит языком вверх по моей челюсти ко рту с той же скоростью, с какой поворачивает мою руку. Я поворачиваю к нему голову и позволяю ему провести языком по моим приоткрытым губам, пока я слегка задыхаюсь. Я прикасаюсь своим языком к его языку, продолжая вращать нож, а затем его рука возвращается вверх по моей руке, прежде чем он отстраняется и отступает назад.
Я снова возвращаю свое внимание к Джеймсу, чтобы увидеть ненависть и ярость на его лице от того, что он наблюдает за нами вместе, и кровь, льющуюся медленным и ровным потоком из его раны.
— Это было твое намерение, «дядя Джимми»? — мой голос язвителен, когда я задаю ему вопрос, вытаскивая из него нож. — Тебе было тяжело думать о том, чтобы использовать меня, как ты использовал мою мать? Ты представлял, как засовываешь свой член в мою киску, когда планировал это?
Нож в моей руке вонзается в другую часть его живота, и на этот раз он с шипением выдыхает, вздрагивая и слегка дергаясь от боли. Начинает распространяться новый узор из красной крови, почти как жидкий краситель.
Тристан хихикает почти прямо у меня за спиной, его рука поглаживает кожу моей ноги, обнаженную ночной рубашкой, пока его рука не обхватывает мою киску.
— Я знаю, что возбуждена, и определенно не от мыслей о его члене. — Он убирает руку, но затем его ладонь сильно ударяет по тому месту, где она была всего мгновение назад. Я тихо стону и отодвигаюсь назад, когда моя киска пульсирует, но мои глаза остаются прикованными к Джеймсу.
— Я полагаю, мы могли бы покончить с тобой прямо здесь, прямо сейчас, они действительно заставляют меня испытывать всевозможное нетерпение, — говорю я Джеймсу, мой голос ровный и холодный. — Ты бы предпочел быструю смерть, верно? Но что еще ты сказал той ночью? Это не так работает.
Вытаскивая нож обратно, я затем медленно вонзаю его обратно в него чуть ниже одного из плеч, останавливаясь и смещаясь, когда он касается кости. Он кряхтит, все его лицо искажается от боли, когда нож продолжает царапать по кости, проскальзывая мимо и все глубже вонзаясь в него.
— Хммм, какая информация нам от тебя нужна? — Я оглядываюсь на Дерека, о котором идет речь, и вижу горячий блеск в его глазах, когда он наблюдает за мной. — Тебе нужно, чтобы я получила
Низкий рокочущий смешок Дерека заводит меня еще больше.
— Нет, Малышка. У нас есть все, что нам нужно, обо всей его организации. Колеса уже пришли в движение, чтобы все это разрушить. Мы просто хотели, чтобы ты смогла воспользоваться своим моментом и отомстить.
Мое сердце сжимается от его слов. Они могут быть психами, но они мои психи. Они сделали все для меня, и я люблю их за это.
Возвращая мое внимание к мужчине, привязанному к стулу передо мной, Джеймс пытается заговорить. Все, что вырывается, — это напряженный стон, когда боль от ножа усиливается, когда я снова поворачиваю нож и медленно вытаскиваю его. Из новой раны льется еще больше крови.
— Нет, ты больше не можешь разговаривать, — говорю я, прерывая его. — У тебя был шанс, у тебя были годы шансов, но вместо этого ты выбрал зло.
Я двигаю нож вниз, пока не достигаю его живота, а затем снова начинаю вонзать нож, на этот раз медленно закручивая его, как штопор, когда он входит в его плоть. Он стонет сквозь плотно сжатые челюсти.
— Я становлюсь нетерпеливым, Малышка. Прекрати это, или я трахну тебя, пока он все еще смотрит и истекает кровью, — рычит Дерек у меня за спиной.
Я смеюсь в ответ, но он шлепает рукой по моей ягодице, и это движение лишь глубже вонзает нож в живот Джеймса. На этот раз Джеймс вскрикивает от боли. От удовольствия все мое тело просто пульсирует.
Джеймс смотрит на меня так, словно я существо из одного из его ночных кошмаров.
— Ты всегда была такой извращенкой? Кто ты? — ему удается выдавить из себя. Ладно, возможно, последнее нажатие было слишком глубоким, очевидно, что мое игровое время истекло.
Я неохотно вытаскиваю нож обратно, наблюдая, как кровь начинает вытекать из новой раны.
— Если бы ты спросил меня об этом неделю назад, я бы ответила, что не знаю. Но теперь я знаю. Я их Малышка. Их чертова Королева.
С этими словами я вонзаю нож в центр его груди и поворачиваю его, а затем выдергиваю. Его рубашка теперь полностью красная от крови. Если бы не зияющие дыры в материале, это могло бы выглядеть так, как будто оно было куплено в этом цвете. Голова Джеймса наклоняется вперед, и его дыхание приобретает неглубокий влажный булькающий звук.
Упс, должно быть, задето легкое.
Чья-то рука хватает меня за волосы и рывком поднимает, разворачивая меня, пока я не смотрю прямо в горящие зеленые глаза Тристана.
— Хватит, мне нужно погрузить свой член в твою прелестную киску, Малышка. — Другой рукой он сжимает мое горло и притягивает мой рот к своему.
Поцелуй нетерпеливый и агрессивный, полный губ, зубов и языка. Я стону в него, жар пульсирует во мне.
Мои руки хватаются за его рубашку, пытаясь сорвать ее с его тела, но моя рука все еще сжимает нож. Я использую нож, чтобы разрезать середину рубашки. У Тристана нет такой же проблемы, рвущийся звук едва слышен в моих ушах, прежде чем прохладный воздух касается моей обнаженной груди.