Окаянные девяностые
Шрифт:
Раздольнов мгновенно протрезвел, после секундной растерянности взял себя в руки и заговорил отрывистыми фразами.
– Не паниковать! Не первый раз, прорвемся!
– А никто и не паникует. Но свободных ходов у нас почти не осталось, – признал Сова.
– Вот только не надо накручивать! Может тебе померещилось? – не хотелось верить в худшее Раздольнову.
– Нет, Николай Павлович, все в натуре!
– А если это полиция?
– Какая на хрен полиция! Морды-то наши, русские.
– Сволочи,
– Надо рвать когти, пока не поздно! – решительно заявил Сова.
– Погоди, погоди, не гони лошадей! – осадил его Раздольнов и обратился к Рэмбо и Стрельцову. – А вы, что скажете?
Рэмбо облизнул внезапно пересохшие губы и заявил:
– Палыч, Сова дело предлагает. Но лучше уходить по темноте, тогда больше шансов прорваться.
– Ага, так они и будут ждать! Сова прав, сматываться надо сейчас, пока не поздно! – возразил Стрельцов.
– И прорываться не к автобану, там наверняка засада, а через виллы, – торопил Сова.
– Вы чо, охренели? – взвился Рэмбо. – Я чо, Шумахер? Выскочить из ворот на скорости и подрезать на девяносто, это же капец. Я не собираюсь…
– Заткнись! – рявкнул на него Сова. – Шумахер ты или хер, если жить захочешь, то и на метле полетишь.
– Вот и лети, – огрызнулся Рэмбо.
– Захлопните пасти! – гаркнул Раздольнов и обратился к Рэмбо. – Что конкретно предлагаешь?
Тот бросил победный взгляд на Сову и объявил:
– Как только стемнеет, в комнатах зажечь свет и громче включить музыку. Пусть, гады, думают, шо мы балдеем.
Стрельцов хмыкнул и с сарказмом заметил:
– И еще твое чучело перед окнами таскать.
Раздольнов махнул на него рукой и потребовал:
– Продолжай, Рэмбо.
– Потом спуститься в подвал, через него пробраться в сад, а там леском прямая дорога к автобану.
– Ты чо лепишь, Рэмбо? Нас же перещелкают, как куропаток! Шеф, пока не поздно надо заканчивать базар и прорываться на машинах! – стоял на своем Сова.
Раздольнов ничего не ответил и замкнулся в себе. В наступившей тишине были слышны сопение Рэмбо, недовольное бурчание Совы и вой ветра в камине. Раздольнов искал выход из положения. Затянувшуюся паузу нарушил Стрельцов.
– Николай Павлович, у них минимум восемь стволов, и обложили нас со всех сторон. Наш шанс, если будем прорываться через запасные ворота. За ними прямой участок дороги.
– Ага, шанс на тот свет. Они не дураки и наверняка выставили там засаду. Палыч, я дело говорю, надо уходить через сад, – искал Рэмбо поддержки у Раздольнова.
Тот пригвоздил его ледяным взглядом и объявил:
– Уходим через запасные ворота, но на тачке садовника.
– О,
– Выиграем не меньше минуты, – просчитал вариант Стрельцов.
– Плюс на нашей стороне скорость, маневр и четыре ствола, – напомнил Раздольнов.
Рэмбо ничего другого не оставалось, как смириться.
– Все, идем на прорыв! – принял решение Раздольнов и распорядился: – Рэмбо, ты за рулем! Проверь тачку, чтоб работала как часы! Володя, Сова за вами стволы! Встречаемся в гараже через двадцать минут!
Они сверили часы и разошлись. Телохранители отправились готовиться к прорыву. Раздольнов, оставшись один, открыл сейф, высыпал на стол документы и стал перебирать. Шорох за спиной заставил его напрячься. Рука скользнула в ящик стола и легла на пистолет. Обернувшись, он увидел в дверях Стрельцова; тот мялся на пороге. Раздольнов отпустил пистолет и буркнул:
– Ну, что там еще стряслось?
– Николай Павлович, похоже, среди нас крыса! – обронил Стрельцов.
– Чт – о?! Э-этого не может быть! – не мог поверить Раздольнов.
– Может, слишком много накладок.
– Каких? Говори по делу!
– Утром подохли собаки, в обед перестал работать телефон, а пару минут назад те, что нас пасут, зашевелились. Одна тачка покатила к запасным воротам.
– Чт-о?! Ты хочешь сказать, они пронюхали, что мы идем на прорыв?
– Все указывает на это, – подтвердил Стрельцов.
– У-у, тварь! Найду, удавлю своими руками! – зарычал Раздольнов и обрушил кулак на крышку стола.
Малахитовая подставка опрокинулась. Карандаши и ручки посыпались на пол. Бумаги веером разлетелись по кабинету.
– Кто?! Кто эта крыса?! Рэмбо? Сова? Вика? Нет! Нет! Этого не может быть! – не мог поверить Раздольнов, и его лицо кривили гримасы.
– Не знаю, Николай Павлович. Сейчас не время разбираться, надо уносить ноги! – торопил Стрельцов.
– Да! Да! Собирай всех в гараже прямо сейчас!
– Хорошо.
– Свет и музыку не вырубать. За руль мерса сядешь ты. Машину во двор не выгоняй, заведешь прямо в гараже. Прорываться будем через главные ворота к автобану. Ты понял?
– Да, – подтвердил Стрельцов.
– Все, действуй, Володя! – распорядился Раздольнов и снова обратился к документам.
Чеки, лицензии, договора полетели в металлический кейс. Перетряхнув ящики секретера, Раздольнов нашел старую записную книжку и сунул в карман, остальное сгреб в кучу, вынес в гостиную, швырнул в камин и спустился в гараж. Все уже были в сборе. Он испытующим взглядом стрельнул по лицам. В глазах Виктории застыл ужас, лица Совы и Стрельцова были напряжены. Рэмбо пытался взять себя в руки, его выдавала дрожь губ.