Океан. Выпуск одиннадцатый
Шрифт:
— Вот сюда, пожалуйста. — Ольштынский поддержал Ирму под локоть. — Осторожно, дальше скоб-трап. — Они остановились у открытого люка. — Я спущусь первым, если не возражаете. Для вас уже приготовлено место.
Спустившись в центральный пост, он крикнул штурману заменявшему заболевшего старпома:
— По местам стоять! Снимаемся!.. — Повернулся к разведчице: — Пойдемте, я провожу вас.
Ирме сначала показалось, что она попала в огромный железный туннель, все стенки которого сплошь покрывали приборы,
По сигналу подводники разбежались по боевым постам.
Ольштынский привел девушку в свою каюту и, пропустив вперед, сказал:
— Располагайтесь как дома. Извините, мне надо идти на мостик. Если что потребуется, вызовите рассыльного, вот здесь кнопка.
— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, мне ничего не нужно. Спасибо.
Командир, немного помедлив, закрыл дверь и направился в центральный пост.
Наверху что-то громыхало. Мерно застучали дизели, лодку качнуло, она плавно пошла от пирса.
«Ну вот и поехали», — подумала Ирма и, отбросив капюшон, стала снимать плащ…
Глава 2. ЗАСАДА
С рассветом лодка сбавила ход, погрузилась и легла на грунт. До точки высадки разведчицы оставалось миль двенадцать.
После завтрака личный состав занялся своими делами по расписанию. В центральном посту в привинченном к палубе полумягком кресле дремал командир. Но стоило подойти к нему замполиту, он тут же открыл глаза и спросил:
— Ну, как дела?
— Как всегда, на полубаке порядок. Или, как часто пишет наша флотская газета, «моряки живут полнокровной жизнью».
— Значит, так, отлежимся тут до темноты и направимся… Куда направимся?
— Куда нас послали, — серьезно ответил замполит.
— Так точно, куда нас изволило послать начальство. За пару миль до точки нырнем и последуем в нее. Потом всплывем, а дальше — точно согласно полученным инструкциям. Так?
— Думаю, что так. — Старший лейтенант присел рядом на складной стульчик.
— Как себя чувствует наш пассажир? — спросил Ольштынский.
— Спит, наверное. Женщины, мне всегда казалось, очень любят спать. Это у них вроде как лекарство от всех напастей и невзгод.
— Вряд ли. Во всяком случае, мне бы на ее месте было не до сна.
— Да и тебе, командир, что-то сегодня не спится.
— Это почему же? Ты о чем, комиссар? — подозрительно прищурился Ольштынский.
— Да все о том. Не знаю, может, и ошибаюсь, но сдается мне — вы знаете друг друга. А?
— Считай, ошибаешься. Понял?
— Чего ж не понять? Значит, знакомы. Точно. Почти с начала войны мы служим вместе, изучил я тебя. Чувств своих скрывать не умеешь. Чего о ней не скажешь — бровью не повела. Молодец!
— С чего это ты все взял?
— Логика, командир, логика. И сопоставление фактов. Я, как ты знаешь, до войны работал во флотской газете, в отделе быта. Заниматься приходилось всем чем угодно. Каких только людей не перевидел! — Он закрыл глаза.
— И что ты мне посоветуешь?
— Если я прав, поговори с девушкой. Сам знаешь, на что она идет. Да и ты тоже. Не исключено — видитесь, может быть, в последний раз. Обоим легче станет. Нет ничего хуже неясности. А мне думается, в ваших отношениях она наличествует.
— Ты думаешь?
— Всегда думаю и тебе советую. Голова и дана не только для того, чтобы фуражку с крабом носить.
— Спасибо, комиссар, хороший ты все-таки мужик. Впрочем, еще Василий Иванович Чапаев, помнишь, говаривал: «Такому командиру, как я, какого-нибудь завалящего замухрышку не подсунут». А?
Монотонно жужжали электромоторы. За бортом легко шелестела вода. Не доходя двух миль до пункта высадки, лодка погрузилась и теперь под перископом медленно приближалась к заданной точке.
— Мы на месте, товарищ командир. — Штурман слегка дотронулся до плеча прильнувшего к окулярам перископа Ольштынского. — Время двадцать три пятьдесят.
— Хорошо. Стоп моторы! Всплытие!
На мгновение наступила тишина. Затем зашипела вытесняемая из балластных цистерн вода. На поверхности моря появились рубка и носовое орудие, и вот уже вся лодка, длинная и словно покрытая глянцем, закачалась среди небольших волн.
Откинув люк, Ольштынский первым вылез на палубу За ним поднялись штурман и боцман. Как приятно было вдохнуть полной грудью свежий бодрящий воздух!
— Берег там, — штурман показал в сторону, где еле-еле виднелась темная полоска. — Ветер оттуда. Чувствуете, хвоей пахнет? Время ноль часов.
С берега желтым пятнышком четыре раза мигнули.
— Дайте ответ.
В темноту полетели вспышки «ратьера».
— Боцман! Готовьте лодку. Пойдут старшина и два матроса без пассажира. Если все нормально, вернетесь и заберете ее. Сначала отгребите немного к востоку, но чтобы нас из вида не терять, затем повернете к берегу.
Матросы вытащили на палубу складную резиновую лодку Надули и осторожно спустили за борт.
— Все готово, товарищ командир, — доложил старшина.
— Оружие взяли? Спасательные нагрудники?
— Так точно. Автоматы, гранаты и фонарь. Жилеты надели.
— Подойдете к линии прибоя, сразу не высаживайтесь, выясните обстановку. Чуть что — мигом назад. Будьте предельно осторожны.
Лодка отошла. Командир нагнулся над рубочным люком и крикнул вниз: