Океания. Остров бездельников
Шрифт:
С тех пор время от времени я просыпался по ночам от его трезвона, хотя охранники уверяли меня, что знают, как он работает.
Глава 22 Место на рынке
Вследствие хамского поведения я оказываюсь перед дилеммой. — Рискую. — И выигрываю.
— Как дела, дружище? Рад, что смог все–таки вырваться?
В вопросе явно содержится какой–то неприятный намек, но мне удается выдавить из себя приличный, ни к чему не обязывающий ответ.
В пятницу рано я прибываю в гостевой дом. Но скотоводы уже сидят в баре и, судя по всему, уже давно. Дуэйн разворачивается спиной к стойке и опирается на локти.
— Что будешь пить?
Я прошу стакан красного вина, так как не помню, когда в последний раз его пригублял, и платить за него явно мне не придется. Оно здесь стоит фантастически дорого.
— Прекрасная мысль. Я тоже буду вино. Две бутылки лучшего красного вина.
Бесстрастный бармен Тит достает две пыльные бутылки единственного имеющегося сорта.
— Ну давай, Уилл. Вид дерьмовый, но ничего другого здесь все равно не найти.
До этого момента спутники Дуэйна помалкивают. Клинтон раскачивается на носках своих ковбойских сапог и с отсутствующим видом оглядывает помещение. А Пат Догерти рассматривает меня с таким любопытством, как Мистер Крыс.
— Ну, ты думаешь, они согласятся? — Он подмигивает и потирает кончик носа.
Дуэйн бросает на него взгляд, красноречиво призывающий к тому, чтобы тот держал рот на замке и предоставил другим вести дело. Пат улавливает смысл этого взгляда. Он смотрит на меня своими круглыми, как бусины, глазами и возвращается к теплому пиву.
— Почему бы нам не выйти на улицу? Кажется, закат будет великолепным, — перехватывает инициативу Дуэйн.
Закат и вправду красив. Мы садимся за деревянный стол на берегу. Я устраиваюсь на одной скамейке, а Дуэйн и Пат напротив. Клинтон стоит за ними, сложив руки на груди, словно в ожидании просмотра на роль тупого, но крепкого парня в дешевом вестерне. Он ведет себя настолько органично, что я не сомневаюсь: роль свою получит.
Затихшее море мерцает темно–синим и оранжевым цветами, и огромное солнце, садящееся за горизонт, бросает последний взгляд на эту мирную сцену. Справа от нас кто–то ныряет с причала — взмывшая в воздух фигура силуэтом скользит на фоне заходящего светила. Тихий всплеск рождает золотые расходящиеся круги от пенистого центра, а через некоторое время я вижу возникшую из–под воды голову девушки, которая разбрызгивает яркие капли со своих курчавых волос. Она улыбается и машет кому–то на берегу, а затем вновь ныряет, так что над водой остается видна лишь ее рука.
Пара фрегатов, раскинув крылья, проплывает над нашими головами, отбрасывая последнюю тень этого дня.
— Ну так давай я тебе кое–что расскажу о нашем предприятии, — возвращает меня Дуэйн к делу. — Компания называется «Островное золото».
— Усек? Усек? Островное золото, — хихикает Пат.
Клинтон явно не просекает. Похоже, он хочет что–то сказать, но вовремя затыкается, когда Дуэйн вновь награждает их суровым многозначительным взглядом.
— Мы хотим создать скотоводческие ранчо на ряде островов. В Вануату у нас получилось. Так что есть все основания полагать, что и здесь получится. У нас шестьдесят миллионов соломоновых долларов, которые мы готовы потратить, если хозяева земли согласятся.
Пат молча кивает с гордым видом.
— Вы собираетесь инвестировать такую крупную сумму? Почему?
— Люблю острова, дружище. Они мне всегда нравились.
— Продолжайте, — замечаю я.
К концу этого длинного алкогольного вечера становится совершенно понятно, что они жулики. Им удалось собрать крупную сумму денег в ближневосточных банках, и теперь шайка планировала ссудить доллары местным землевладельцам, после чего продать им скот, который они разводили на ранчо в Техасе. Довольно простая схема, настолько простая, что изобрести ее мог даже Клинтон.
— И под какой процент вы планируете давать ссуды? — спрашиваю я после двух стаканов вина, чувствуя себя полным профаном. Но волноваться мне не о чем — похоже, остальные уже существенно обошли меня. Лишь Дуэйн сохраняет неколебимость.
— В данный момент я не могу тебе сказать. Не помню точно. Мне надо свериться с записями, — без малейшего намека на юмор отвечает он. — Но ты можешь не волноваться — им хватит.
— А как островитяне будут справляться со скотом? — интересуюсь я.
Как мне известно, никто из них не только никогда не ухаживал за коровами, но даже и не видел их.
— Вот и хорошо. Мы предоставим им управляющего, типа тебя. Ну и, естественно, будем оплачивать его услуги. Десять процентов. — Пат больше не в силах сдерживаться, и Дуэйн, махнув стаканом, позволяет ему удалиться. — Да, десять процентов от оборота за первый год. Десять процентов от шестидесяти миллионов долларов.
Он произносит последнюю фразу и торжествующе делает глоток из бутылки с пивом, причмокивая своими узкими мокрыми губами.
Мы устремляемся в уютную столовую — Дуэйн подталкивает меня вперед — и устраиваемся за аккуратно накрытым столом, украшенным букетами белых и розовых гибискусов и ткаными салфетками в виде листьев пандануса.
— Четыре омара и много голландского соуса, крошка, — кричит Дуэйн, обращаясь к Рейчел, которая с несчастным видом заливается краской. — Годится, Уилл?
Я киваю и смущенно опускаю голову.
— А что будет потом… по окончании первого года?
Дуэйн выжимает из себя смешок.
— Надеюсь, дальше они смогут справиться самостоятельно. Эти черножопые не так уж глупы, как можно было бы подумать, — и он расплывается в широкой улыбке.
У меня нет слов.
— Да и какая разница? Лично мы вернемся в Штаты. Неужто ты считаешь, что мы будем торчать в этой дыре после того, как срубим капусту? Здесь слишком жарко, дружище, и из выпивки только эта моча.
Я чувствую, что чем больше они пьют, тем откровеннее становятся.
Что они собирались сделать с деревьями, которыми были густо покрыты все острова? Неужто они их вырубят для организации пастбищ?