Око вселенной
Шрифт:
– Твоя логика хромает, Карлос.
– В чём?
– В том, что не было у меня с этой мерзостью никакого контакта?…
– А вылазка?
– Я был в гермоскафандре, а потом прошёл дезокамеру. Что же я, космической инструкции не знаю? – воскликнул Стафо.
– Представь себе, например, некий магнит, – начал Санпутер после паузы. – Ты не знаешь его свойств, но хочешь избавиться от его воздействия. С этой целью ты запираешь его в герметический контейнер и думаешь, что достиг желаемого.
– Боже, какой же я идиот! – воскликнул Стафо и хлопнул себя по лбу.
– Чем ты занят, Роб? – обратился капитан к роботу. Тот в ответ промычал что-то нечленораздельное.
– Чудеса продолжаются, – покачал головой Карлос Санпутер. – Впервые за годы полёта Роб не отвечает на вопрос!
Стафо, заинтригованный донельзя, вслед за капитаном подошёл к роботу. Тот, подогнув мощные щупальца, стоял перед контейнером, что-то напряжённо изучая. О трудной работе мысли говорил кустик антенны, вращающейся быстрее обычного.
Дверца контейнера была открыта настежь. Стафо нагнулся и заглянул внутрь – колба с бурым веществом лежала на месте, и штурман облегчённо вздохнул. Опасения, возникшие после разговора с капитаном, показались далёкими и нереальными.
Лицо Санпутера, однако, оставалось озабоченным. Он опустился на корточки рядом с Робом и принялся рассматривать контейнер. Провёл ладонью по месту на поверхности, на которое указал робот, и сказал:
– Гладко.
– Без оптического прибора вы ничего не увидите, – сказал Роб людям. Не сходя с места, он далеко протянул щупальце и, взяв на рабочем столе Антуанетты микроскоп, отдал его Карлосу.
Капитан приблизил микроскоп к подозрительному месту на контейнере, прильнул к тубусу и энергично завертел винты настройки.
– Что там? – спросил Стафо.
Вместо ответа капитан присвистнул и через несколько секунд, подвинувшись, уступил место у микроскопа штурману.
Штурман прильнул к тубусу. Перед ним блестела бесконечная серебристая поверхность передней грани контейнера. А посреди неё зиял глубокий кратер с рваными, как бы обожжёнными краями.
– Что это? – прошептал Стафо.
– Из контейнера произошла утечка, – бесстрастно, как всегда, произнёс робот.
– Утечка чего? – повысил голос Стафо. – Ведь колба, как мы только что убедились, в порядке: она на месте и герметично закрыта!
Роб помолчал, раздумывая.
– Это верно, – сказал он, – бурое вещество на месте, но могла произойти утечка его эманации. Вот точка, куда она упала, – показал щупальцем Роб.
Люди низко склонились над полом.
– Вмятина слишком мала. Невооружённый человеческий глаз её не различит, – предупредил Роб. – Вижу: капилляр тянется
Капитан распорядился:
– Роб, веди нас по следу. Мы пойдём за тобой.
Санпутер и Стафо, ведомые роботом, покинули отсек Антуанетты и двинулись по коридорному сектору. Роб то еле двигался, напряжённо вглядываясь в слабо освещённый пол, то возвращался назад, потеряв из виду тончайший капилляр. Найдя нужную ложбинку, Роб мчался так, что люди за ним не поспевали.
Робот остановился настолько неожиданно, что Стафо, наткнувшись на него, едва устоял на ногах.
– Что случилось? – спросил штурман.
– Я знаю, куда ведёт капилляр, – сказал Роб.
Дальнейший путь они проделали в молчании. Стафо чувствовал, что сердце, раздувшееся в болезненный ком, вот-вот выскочит из груди.
Когда они вошли в биозал, Роб сказал:
– Здесь капилляр разветвляется на множество ручейков.
– Покажи, куда ведёт каждый, – негромко произнёс капитан.
Первая трещинка в полу привела робота к двери, на которой красовалась цифра 13.
– Кто там находится? – спросил Стафо.
– Арпада, – сказал капитан.
Перед дверью соседнего отсека робот возился довольно долго, исследуя каждый квадратный миллиметр пола, раздвигая по одной ворсинке.
– Сюда капилляр не подходит, – произнёс наконец Роб.
Капитан усмехнулся:
– Этому повезло больше.
– А здесь кто? – спросил Стафо. Просто чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Этот отсек пуст, – сказал Роб.
– Пуст? – не понял Стафо.
– Здесь должен был погрузиться в анабиоз старший штурман «Ренаты», – пояснил капитан.
Стафо приник лбом к люку, за которым спала Антуанетта.
– Но почему? – прошептал он. – Почему эта проклятая эманация, или не знаю там что, протянулась сюда, а меня оставила в покое, не тронула? Почему она меня не поразила?
Робот промолчал: вопросы, на которые не знал ответа, он попросту пропускал мимо ушей.
…Какое-то время они пребывали в оглушённом состоянии. Нужно было выработать план действий, на что-то решаться, но сделать это было непросто. Сознание ответственности сковывало, подавляло.
Для начала с помощью манипуляторов смонтировали снаружи систему лучеметов, которыми пытались в упор рассеять бурые облака.
Восстановили – с помощью Роба – бегущие ленты, и теперь, как прежде, с лёгкостью могли перемещаться из отсека в отсек. И это тоже была пусть маленькая, но победа.
Пробирку с бурым веществом они уничтожили, как только покинули биозал. Распылили её в аннигиляционной камере «Ренаты». Но для капитана и штурмана это было слабым утешением.