Окоцвет
Шрифт:
ВОРОБЬИНАЯ НОЧЬ
Неистовствовала гроза.
Старые люди удивлялись: с вечера ничто не предсказывало
Около полуночи в небе послышался клёкот. Будто вдалеке завели свадебную песню аисты. Парни и девушки, бродившие по берегу, любуясь плакучими ивами, слушая печальную песню днепровских струй, вдруг напряжённо замерли, прислушиваясь; утомлённые дневным трудом хлеборобы, спавшие под открытым небом, проснулись; столетние старухи, страдавшие бессонницей, насторожились; тревожно заржали, неизвестно почему, лошади на лугу.
Клёкот становился всё громче. Прокатился волнами над сонной землёй. Казалось, воздух стал густым, в нём поплыли тугие, упругие круги, словно от падения камня в воду. Невдалеке от лунного серпа загорелась яркая звезда, запульсировала, окуталась туманной короной. Краски её переливались: сначала она была тёмно-вишнёвой, потом красной, жёлтой, нежно-зелёной, голубой, сиреневой. Наконец, звезда вспыхнула ослепительным фиолетовым цветом, удлинилась, завибрировала и, как заострённая стрела, упала, взмахнув пышным хвостом, где-то за лесом. Вслед за ней в небе покатилась вторая звезда — окраска её была мягче — нежно-розовая. Она тоже упала на северо-западе, за стеной столетних сосен.
И тогда началось…
Неизвестно откуда налетела буря. Над селом прокатился смерч, стена пыли поднялась с поля, чёрная туча закрыла луну. Страшная молния расколола тьму, стегнула по небу огненным кнутом, будто подгоняя разбушевавшиеся стихии. Свечой вспыхнула скирда соломы за лесом, громко зазвонил пожарный колокол, созывая пожарников.
Да где там!
Первая молния была только сигналом к началу небесной драмы. Стена дождя упала на землю, грозно зашумели, заклокотали пенистые потоки, смывая с холмов в долину созревшие тыквы, сочные помидоры, валя на землю тяжёлые головы подсолнухов. Парни и девушки бросились под защиту риг и навесов.
Гроза разбушевалась не на шутку, небо стало похоже на гигантскую связку пламенеющих растрёпанных нитей, с которыми начал играть неизвестный космический титан. Одна за другой молнии били в землю — длинные, ярко-фиолетовые. Вокруг громоотвода, что возле клуба, появилось призрачное жемчужное сияние, вдоль него с сухим треском плыли к земле искры. Сторож дед Анисим испугался и, махнув рукой на свой ответственный пост, под дождём помчался домой.
Гроза разрушала трубы, срывала крыши, портила радиоприёмники, над огородами и дорогами метались багровые шаровидные молнии; иногда они подкрадывались к старым развесистым деревьям, вспыхивали холодным призрачным пламенем, разрывая надвое толстенные стволы.
Шквал бушевал недолго. Прошло около часа, и ненастье утихло, стена ливня исчезла, только небесные огни беспрерывно сверкали до самого рассвета.
Слава был свидетелем того, что произошло. Он до полуночи сидел в саду, среди зарослей малины, рассматривая в самодельный аппарат лунные кратеры. Незадолго до этого мальчик прочитал в журнале «Юный техник» очень интересную статью про удивительные образования на Луне, которые иногда приходится наблюдать учёным: зелёные пятна в некоторых
Когда за лес упали две звезды, мальчик бросился в хату, восхищённо выкрикивая:
— Болиды! Болиды упали!
— А? Что? — вздрогнул, приподнимаясь на постели, сонный отец. — Чего ты кричишь среди ночи?
— Я же говорю, — обиженно ответил сын, — за нашим лесом два болида упали!..
— Какие болиды? Что ты болтаешь?
— Небесные камни. Метеориты! Завтра побегу искать! Надо сказать Максиму Ивановичу. Это же, знаете, какое событие?
— Тоже мне событие! — проворчал, снова укладываясь, отец. — Два каких-то камня упали, а ты кудахчешь, как курица над яйцом!
— Так не простые же камни, а из космоса!
— Они везде одинаковые, — зевнул отец. — Камень он и есть камень. А если уж так захотелось тебе увидеть его, то скажи об этом Максиму Ивановичу, а меня не буди, дай поспать!
Но спать не пришлось ни отцу, ни матери, ни бабушке Соломии. Гроза разбудила всех. Мать испуганно поглядывала в окно, всплескивала руками, когда молния где-то поблизости загоняла громовую стрелу в землю.
— Никогда не видела такого, — шептала она. — Со страха умереть можно…
— Воробьиная ночь, — прошамкала бабушка Соломия, мелко крестя запавшую грудь, — Отведи и заступись, господи!
— А что это за воробьиная ночь? — заинтересовался Славка, высовываясь в окно.
— Кш, кш! — крикнула бабушка, замахиваясь на внука. — Хочешь рассердить Илью? Как стеганёт, так и каюк!
— Ой, бабушка, какая вы суеверная! Никакого Ильи нет! Это же небесное электричество!
— Ну да! Ты и скажешь. Это не простая гроза. И две звезды за лесом упали не простые. Когда-то уже было так…
— Что было?
— Когда я ещё девчонкой была… ещё на гулянья не ходила… Тоже упала звезда на Волчью Долину…
— А где эта Волчья Долина?
— Теперь она Чёртовой называется, а тогда была Волчья. Ну так вот, говорю, упала звезда ночью, и началась гроза… такая, как теперь… Отведи и заступись! Ишь, что делается?!
— А дальше, что дальше, бабушка?
— Ну, что! Прошла гроза… а в Волчьей Долине люди неладное начали замечать. Как только наступит ночь — так и светится…
— Что светится?
— А кто его знает — что? Над Каранью такое марево, словно зарница…
— Выдумываете, мама, — недовольно заметил отец. — Забиваете голову мальцу сказками, выдумками всякими!..
— А вот и не выдумка это, — сердито произнесла бабушка. — Всё, как сегодня, помню. Спроси старого Анисима, он не даст соврать…
— Нашли к кому посылать! Известный болтун! А если рюмочку поднести; до рассвета не переслушаешь!
— Папа, пусть бабушка рассказывает, не мешай!
— Светится и светится, — продолжала бабушка, тревожно поглядывая в окно, за которым сверкали зарницы. — А что — не знают люди, боятся идти…