Околдованная
Шрифт:
ИМПЕРАТРИЦА!
Самолет накреняется, и темно-синяя магия устремляется ко мне, мутные клочья обвивают мои ноги и талию. Проглатываю крик, видя, как темные жгуты с каждой секундой взбираются все выше и выше, скрыв уже всю нижнюю половину моего тела.
Быстро окидываю взглядом тех, кто меня окружает, но, хотя несколько пассажиров и озираются, никто из них, похоже, не видит магию, причину атмосферных помех, – а также того, что цепляется она только ко мне.
Предпринимаю абсурдную попытку оттолкнуть ее, но магия эфемерна, как дым,
Понять ничего не успеваю: магия, сжавшая меня в своих тисках, тянет вниз, сильно, и самолет снова ныряет. Такое чувство, что она пытается сдернуть меня прямо с неба. Клянусь.
Самолет кренится вправо, и книга падает с моих коленей. Не вижу, куда она делась; синяя дымка магии заслонила пол.
Надо мной, звякнув, загорается надпись «Пристегните ремни». Кряхтя, оживает интерком:
– Уважаемые пассажиры… – начинает бортпроводник.
Иди ко мне!
Хватаюсь за голову: зычный мужской голос заглушает объявление по интеркому. Не могу сказать, исходит ли этот голос изнутри меня или нет, но кажется, что он вездесущ, и у меня возникает странное желание уступить его требованиям. И все это время синяя магия ползет вверх по моему телу.
Верхний свет мигает, и желудок подпрыгивает. Самолет теряет высоту. Несколько людей вскрикивают.
– Просто турбулентность, – продолжает стюардесса, переводя свои заверения на испанский и португальский, меж тем как небо за стеклом иллюминатора темнеет. – Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. Вскоре вам будут предложены напитки.
Снова гляжу наружу, но больше не вижу облаков. Густые клубы индиговой магии окутывают наш самолет вместо них.
Императрица, внемли моему зову!
Может, это паника, а может, магия овладела мной, но, не вполне даже осознавая что я делаю, я отстегиваю ремень безопасности и встаю с места. Рассеянно бормоча извинения, пробираюсь в проход, и синие клубы силы тянутся за мной.
Индиговая магия сочится из вентиляции, проникает даже сквозь стены, быстро заполняя салон.
– Эй! – окликает меня ближайшая стюардесса. – Вернитесь на свое…
Моя царица!
Охаю, прижимаю руку к голове, а самолет, дернувшись, идет вниз. Плюхаюсь на, по счастью, пустое кресло. Щупальца чужой магии продолжают меня обвивать.
Замираю. Сердце бешено колотится, и на миг в голове воцаряется кристальная ясность.
Это магическая атака.
Взгляд мечется по салону самолета и всем пассажирам. Бортпроводница вопит, чтобы я вернулась на свое место. Не знаю, находится ли напавший внутри самолета или где-то на земле, но не думаю, что у меня есть время найти преступника и разобраться с ним.
Самолет так и не выровнялся;
Преступная магия повсюду, и с каждой секундой она становится все сильнее. Это настоящая индиговая туча, и в салоне темно от ее клубов. Никто больше этого не замечает, так что, получается, я единственный супер на борту и, возможно, единственная, кто может сделать хоть что-то, чтобы остановить это.
Не обращая внимания на продолжающую взывать ко мне стюардессу, сосредотачиваюсь на собственной силе, выпуская ее на поверхность. Она давит на кожу изнутри, и я сглатываю. Сердце нервно колотится. Я люблю свою магию, я наслаждаюсь свободой и силой, которые она дает мне, но всякий раз, применяя ее, испытываю также и ужас, зная, что воспоминания исчезнут – и мне не дано выбирать, какие именно.
У меня нет никаких магических ингредиентов, чтобы смягчить эффект, – ничего, кроме самого заклинания. А заклинания отчего-то любят четкость рифм.
– К силе взываю – атаку отбить, – бормочу я, призывая свою силу. – Врага одолеть, самолет сохранить.
Открываю глаза. Магия выплескивается из меня. Бледно-оранжевая, как облака на закате, она встречается с темно-синей магией, усиливая образ. Две противоборствующие силы выглядят как день, уступающий место ночи.
Моя магия срывает преступную с моего тела и медленно, но верно выталкивает тучу из салона. На моих глазах последние индиговые волокна уползают в вентиляцию и швы вокруг иллюминаторов.
Синяя пелена исчезает, и я прерывисто вздыхаю, немного расслабившись, потому что самолет выравнивается. И пассажиры вокруг заметно успокаиваются. А я стискиваю зубы, чувствуя в голове легкое покалывание. Это единственный признак утраченной памяти.
– …я же сказала, вернитесь на свое место!
Голос стюардессы хрипл и пронзителен, она тычет в меня пальцем и мечет грозные взгляды, которые, полагаю, должны меня напугать.
Поздно. Я уже напугана донельзя.
Над головой крякает интерком.
– Извините, ребята, – пилот хихикает. – Просто маленькая локальная турбулентность. Похоже, что…
Моя царица… Я чувствую тебя…
Моя магия висит в воздухе, слабо мерцая. И я вижу, как коварная синева снова начинает просачиваться в салон.
– Нет, – шепчу я.
Чужая магия гладит мою. Нежно гладит.
Клянусь, я слышу бестелесный смех.
Да. Моя царица, вот и ты.
В считаные секунды индиго вплетается в мою оранжевую магию, сливается с ней, и дымка обретает цвет свежего синяка.
Как же я искал тебя.
Блин, что это за голос?
Услышь же мой зов, Императрица, и ПРИДИ КО МНЕ.
Самолет дергается – и начинает падать всерьез. Это совсем не похоже на маленькую турбулентность; ощущение такое, словно пилоты потеряли контроль над воздушным судном.