Около тайны. Драма с четырьмя перерывами
Шрифт:
Дети раскрывают книгу и садятся рядышком. НЯНЯ плетется к двери.
НЯНЯ. Посидите, посидите, воробушки мои! Я сейчас. Ох, уж я старая, неповоротная. Не сердитесь на бабушку! прыти-то нет!
Дверь открывается. Входит ИВАН со столовым прибором. Дети молчат.
Занавес. Перерыв первый.
II
Та же комната. Ночь. На столе неубранная посуда. Дверь раскрыта. В дверях на полу – лампа. На оттоманке, огороженной ширмами, спят дети. Они одеты как днем. Мисс Эми в креслах. Входит ДАМА.
Мисс Эми ( вставая, шепотом). Это вы? – дети спят. Вы легко нашли ход?
Дама. Merci, что оставили лампу. Я шла, как вы сказали. Какая крутая лестница! я задыхаюсь.
МИСС ЭМИ. Только тут не было слышно того ужасного крика! я увела сюда детей. – Вот сюда, madame.
ДАМА. Тише, не настучать бы. Что дети?
МИСС ЭМИ. Они спят крепко. Я отпустила няню. Она старая. Но я боюсь оставить детей в такую минуту одних. Я и сама бы не могла остаться Одна. Это ужасно! ( Закрывает лицо руками. )
ДАМА ( беря ее за руку). Не волнуйтесь, mademoiselle. –
МИСС ЭМИ. Нет, Merci, я не могу спать. Этот крик стоит у меня стоном В ушах. Простите! ( Опускается на диван.)
ДАМА. Это все нервы, милая. Вам нужно рассеяться. – Знаете что? – я еще не видела детей. Они говорят, премилые. Я так люблю детей. Можно будет на них взглянуть? – не сейчас, не сейчас! мы еще успеем. Вы не беспокойтесь. ( После некоторого молчания.) Знаете, видите ли, я должна буду съездить домой, к себе. Меня брат вызвал сюда так неожиданно; я ехала, ничего хорошенько не зная… Впрочем, вечером я вернусь – и тогда посмотрим, что делать дальше. А пока, может быть, могу вам что-нибудь посоветовать, вам что-нибудь нужно? Вы только не церемоньтесь.
МИСС ЭМИ. О, я вам чрезвычайно благодарна.
ДАМА. Ах, пожалуйста, что вы. Простите, милая, я даже не успела спросить еще, как вас зовут?
МИСС ЭМИ. Эми. Меня зовут Эми, Эми; зовите меня просто Эми!
ДАМА ( обнимая ее). Ну, вот, очень рада! Вы только не волнуйтесь! мы будем, Эми, друзьями. Не правда ли? Вы славная девушка.
МИСС ЭМИ ( взволнованно). У меня есть еще мать… Я молода, я растерялась, простите. Я никого тут не знаю. Я совсем одна, скажите, что мне делать?
ДАМА ( целуя её). Поверьте мне, я вас понимаю, милая; кому тут легко? Но в жизни и не то еще бывает. Видите ли, я хотела вам сказать… Вы ведь знаете, кто – я?Мисс Эми кивает головой.
ДАМА. Это ведь ни для кого не тайна, какую роль играл во всем мой родной братец, Paul, о, я его не защищаю, нисколько! Мне нет до него никакого дела! – но теперь главное. Я всегда сторонилась этого дома, – мне как-то было, знаете ли, неловко… И я знаю всех тут только понаслышке. Но не в этом дело, теперь главное дети, дети. Не правда ли?
МИСС ЭМИ. Да, да, дети, я сама так думала.
ДАМА. Мне их невыразимо жаль, если бы вы знали, mademoiselle. Я все готова для них сделать. У меня такое чувство, точно я пред ними страшно виновата. Я их никогда не видела. Но мы все, все виноваты пред ними. ( Молчание.)
ДАМА. Сколько я знаю, mademoiselle, у них тут никого нет. Наша прямая обязанность о них позаботиться; что мы можем сделать? Вы об этом подумали?
МИСС ЭМИ. Я? – я думала, я их увела отсюда. Вы знаете, их madame так бережет от всего. Они такие нервные, чуткие, я боялась за них, я от них все скрыла.
ДАМА. И прекрасно сделали. Детям вредны сильные впечатления. Но теперь? Я так люблю детей! Я бы могла, пожалуй, их взять на время к себе, что вы скажете на это?
МИСС ЭМИ. Да, это будет прекрасно. Возьмите, madame, их и меня, т. е. ведь и мне можно будет остаться при них, у вас?..
ДАМА. Да, конечно же! Это действительно мысль! Перемена обстановки, это так хорошо в таких случаях. Но… с другой стороны… Я не подумала.
МИСС ЭМИ. Да? что? Вы не можете?
ДАМА. Да, видите ли, у меня свои дети. Я ведь мать, я не смею забывать своих обязанностей. Я ничего, конечно, против этих детей не имею: они прекрасные дети, я верю. – Но вы, mademoiselle, конечно, поймете меня: они моим не чета. Мои из другой семьи, у них другие впечатления, другое воспитание… Да наконец и имеет ли эта комбинация какой-нибудь смысл?.. В конце-то концов ведь дети опять вернутся сюда же, все будет по-прежнему, т. е. не по-прежнему, но ведь того, что было, не изменишь… Или вы другого мнения?
МИСС ЭМИ ( растерянно). Я? – нет, я только думала… Толя сегодня утром вдруг расшалился, был такой веселый… Это с ним редко бывает, а теперь?.. Бедные дети!
ДАМА. Но что же делать, mademoiselle. Тут уж не до слез. Мы должны будем им сказать про ужасную действительность.
МИСС ЭМИ. Да? что сказать?
ДАМА. Простите, Эми, мне трудно это выговорить даже и вам, вы еще не знаете.
МИСС ЭМИ (волнуясь). Что? говорите скорей! да, да. Тот крик смолк. Отчего смолк?
ДАМА. Не волнуйтесь, дорогая! Нужно быть на все готовым…
МИСС ЭМИ. Так это правда? Боже мой, я догадываюсь. Неужели?
ДАМА. Тише, тише, нельзя быть такой нервной. Ведь это нужно было ожидать. Тут уж никакой доктор…
МИСС ЭМИ (рыдая). Это ужасно! Простите, я не могу! не могу! Неужели? Я не думала – я все надеялась.
ДАМА. Господи! не так громко. Что я буду делать! Вы разбудите детей! Закройте лицо, а то дети услышат! Вы ужасно впечатлительны – хотите воды? Я дам вам капель! у меня есть!ДАМА идет к столу и наливает воды и капель.
МИСС ЭМИ. О, если бы это был сон! – Вчера, вчера все было, как следует, т. е. не как следует, я не успела, я хотела ей сказать! Она виновата, но… но… это ужасно! вчера она еще смеялась, а теперь…
ДАМА. Вот возьмите капли, они вас успокоят! Только ради Бога тише!
МИСС ЭМИ. О, она ведь ужасно мучилась, madame? – как вы думаете? Этот крик…МИСС ЭМИ пьет капли. В это время шевелятся дети. ДАМА застывает в позе, как была, схватив мисс Эми за руку. Мисс Эми не двигается, закусив платок. Дети понемногу стихают.
ДАМА (переводя дух). Слава Богу! я уж думала, что они проснутся. Вы должны быть осторожнее, мы можем их испугать.
МИСС ЭМИ. Да, да. – Простите, я не буду – вы только скажите, ну, ну – а он? он что?
ДАМА. Он, говорят, сам рыдал, как ребенок! Но вы не волнуйтесь. Мы опять разбудим детей.
МИСС ЭМИ (плача). О, он любил ее, madame! Он любил! – он ведь любил? как вы думаете? Такие люди ведь любят? Я теперь боюсь и за него и… и… и… он тоже может?
ДАМА. Я не знала, что вы так нервны! выпейте еще воды! за него не бойтесь, от него не отходит мой муж и доктор. А завтра его увезут. Возьмите стакан!МИСС ЭМИ пьет. Молчание.
МИСС ЭМИ (тихо всхлипывая). О, это все ужасно, madame! кто мог это знать! я плачу, простите. Вы так снисходительны, мне самой стыдно! Но, это пройдет, пройдет! сейчас пройдет!
ДАМА. Вам нужно меньше думать об этом. Думайте лучше о детях, это вас успокоит.
МИСС ЭМИ. Да, дети. Вы правы. Я забыла о них. Это так ужасно! им нельзя говорить про это! они ничего не должны знать! не правда ли? мы им ничего не скажем?
ДАМА. Да, да, мы им, конечно, всего не скажем. Разве это возможно! я как раз об этом думала. Все им сказать, немыслимо. Об этом не может быть и речи. Но как вы думаете? – Она ведь их мать. Она их любила. Мы должны будем пустить их проститься с ней. Мы не имеем права им препятствовать. Это будет жестоко с нашей стороны. Кто бы она ни была. Это не наше дело. Рано или поздно они все равно все узнают.
МИСС ЭМИ. Да, конечно. Но мы будем молчать. Не правда ли, мы будем молчать?
ДАМА. То есть как молчать? – я вас не совсем понимаю. Я думаю, мы должны будем что-нибудь придумать, как-нибудь все-таки им все объяснить. Это тяжело, но это наша обязанность. Больше некому.
МИСС ЭМИ. Так вы хотите им все-таки все сказать?
ДАМА. Не все, милая, – но как в таких случаях обыкновенно делается, мы что-нибудь придумаем, сочиним, мы скажем…
МИСС ЭМИ (горячо). Нет, нет. Это невозможно. Вы их не знаете. Как мы будем говорить им про их папу и маму? Если бы вы знали! Они никогда со мной не говорили про monsieur и madame. Это их святыня, это их тайна. Мы не смеем ее трогать. Мы слишком грубы. Они все равно нам не поверят. Нет! не говорите им ничего.
ДАМА. Дети – всегда дети. Нужно только уметь с ними обращаться. Вам, конечно, их лучше знать. Они вас знают, любят. Вы должны будете…
МИСС ЭМИ. Я? нет, я не могу, как хотите, я не могу. Они меня вовсе не любят. Мне самой это всегда было тяжело! у них на душе есть тайна. Я не смела к ней подступить, я не могла в нее проникнуть. Что же делать?! – Я, сама знаю, мне не дан был ключ! Боже мой! но сказать им я никак не могу, никак…
ДАМА. Это все ничего не доказывает. Этот ключ всегда у матери, он был у нее.
МИСС ЭМИ (рыдая). И теперь он утерян, утерян навсегда и для всех!
ДАМА. Тсс… Дети проснутся! не так громко – утро, говорят, вечера мудренее. Вы завтра успокоитесь, сами поймете. А теперь… (встает). Знаете что? – Дети все шевелятся. Это, конечно, предрассудки. Но это всегда тяжело, когда детей никто не благословляет на ночь. Я их не могу так оставить. Это такая ночь для них! – не бойтесь, я их не разбужу. Я тихо. Я благословлю их. Это все-таки лучше. Посветите мне.МИСС ЭМИ светит лампой. Они тихо подходят к детям, те спят и не шевелятся.
ДАМА (совсем шепотом). Вот они. А они премилые. Они спят, как два цветка. Дети всегда так спят. Мальчик, кажется, в мать.
МИСС ЭМИ. Да, у него большие, голубые глаза. Он так иногда смотрит, если б вы знали?!
ДАМА. Они видят теперь, может быть, ангелов. Это сказки, но в такие минуты хочется верить сказкам! бедные, они не знают, что только чужие могут теперь плакать над ними.
МИСС ЭМИ. Да и я тут чужая: я не смею им говорить про их папу и маму. Они думают, что я – сердитая, противная гувернантка, а я плачу, плачу. Я не могу, у меня дрожат руки.
ДАМА. Тише, у детей чуткий сон! Поставьте лампу на стул! Вы ее уроните. Я и так вижу. Свет падал им прямо в глаза. Это нехорошо. Девочке жарко. Она спит неспокойно (поправляет ей локоны). Тсс… Она бредит.
ТАТА ( поворачивается и проводит рукою по лбу, не открывая глаз – тихо ). Мама и я…
МИСС ЭМИ ( всхлипывает и опускается на кресло ). О, Я не могу!ТОЛЯ тоже шевелится: потом дети стихают. ДАМА поспешно крестит их и целует, но вдруг отшатывается и стоит некоторое время неподвижно, закрыв шалью лампу. Мисс Эми не шевелится. Дети ворочаются и потом стихают.
ДАМА (отходя от детей). Мальчик раскрыл глаза. Я думала, что он проснулся. Но он, кажется, не видел. Бедные дети! мне тяжело. Мы их не должны теперь тревожить. Я теперь сама плачу.
МИСС ЭМИ. О, не говорите, не говорите им. Ничего не говорите. Пусть они спят! Я не могу, простите, я рыдаю. Зачем им говорить?
ДАМА. Идемте, мы разбудим детей. Мы будем там плакать, плакать до утра! Боже мой! но завтра…
МИСС ЭМИ. Если они узнают, они никогда не будут смеяться. Это ужасно, когда дети не смеются. Детям нельзя говорить. Вы сами видите. Я вас умоляю, не говорите!
ДАМА. Идите вперед – я держу лампу; мы сейчас разбудим детей.Дама и мисс Эми уходят. Молчание.
ТАТА (шевелится, потом кричит). Кто тут был?! кто тут? Толя, Толя, ты спишь. Я не могу, я видела страшный сон. Мне страшно.
Занавес. Перерыв второй.
III
Одна из комнат в нижнем этаже. Утро. Входят Толя и Тата.
ТАТА. Толя, куда ж ты теперь?
ТОЛЯ. Ты опять стала бояться. Я знаю… Сюда. Тут сейчас будет выход на террасу. А там я знаю дорогу к реке.
ТАТА. Пойдем лучше назад. Мисс Эми сейчас проснется и будет сердиться.
ТОЛЯ. А ты разве не хочешь на остров? Мы там будем жить как принц и принцесса. У нас будет своя лодка. Нам ничего мисс Эми не посмеет сказать тогда. Она нас не найдет.
ТАТА. Ты, Толя, всегда говоришь глупости! Я тебе больше не верю. Ты не знаешь даже дороги. Я говорила тебе.
ТОЛЯ. Подожди, я сейчас отворю дверь.
Тата. Ты только нашумишь и всех разбудишь. Мы не должны будить маму.
ТОЛЯ. А ты помоги мне, я один не могу отворить дверь. (Оба стараются открыть дверь.)
ТАТА. Нет, мы не можем ее открыть. Она заперта!
ТОЛЯ. Тише, ты очень стучишь.
ТАТА. Пойдем, Толя, наверх. Нас уже, может быть, ищут.
ТОЛЯ. Никто нас не ищет, а я в окно вижу: это лужайка у липовой аллеи, перед задней террасой. Я попробую открыть окно.
ТАТА. Ты упадешь. Тут высоко.
ТОЛЯ. Подожди, я сейчас открою.ТОЛЯ влезает на подоконник.
Тата. Пойдем, Толя, я лучше расскажу тебе мой сон. ТОЛЯ. Нет, окно, кажется, тоже заперто. Я не знаю, как его открыть.
(Слезает.)
ТАТА. Толя, кто эта дама с мисс Эми? Почему они спят в гостиной на диване? мы тоже спали на диване, одетые, точно в вагоне.
ТОЛЯ. Я думаю, что видел эту даму.
ТАТА. Когда?
ТОЛЯ. Не знаю, мне кажется, ночью во сне.
ТАТА. А я видела страшный сон. Я хотела тебе его рассказать, но ты все перебивал меня, и я не помню, что видела… Я видела, видела… Нет, я не могу вспомнить, что я видела, было очень страшно.
ТОЛЯ. Мне кажется, ночью кто-то плакал. Может быть, эта дама.
ТАТА. Это она забыла закрыть дверь. Толечка, пойдем скорее назад, наверх. Все спят. Почему все спят? Пойдем.
ТОЛЯ. Ты сейчас заплачешь. Ты – плакса.
ТАТА. Я видела страшный сон.
ТОЛЯ. Молчи, Тата, кто-то идет.
ТАТА. Да, кто-то идет и говорит. Мы спрячемся, Толечка, спрячемся.
ТОЛЯ. Это папин голос. Мне послышалось.
ТАТА. Папа?! Когда ж он приехал? Да, папа, только какой он смешной.