Окончательное решение
Шрифт:
Он бормочет, но я всё равно всё понимаю. Хочу улыбнуться, но не могу. Всё это слишком знакомо.
– Бьюсь об заклад, что ты за ней приударил, – я вручаю ему сэндвич, и он сразу же на него набрасывается. – В каком госпитале ты лежал?
– Где-то в Вирджинии, – пожимает он плечами. – Я не помню название.
– Там же, где держали меня. Медсёстры там были горячие.
– Ты был во Вьетнаме?
– Нет, сэр, – качаю я головой. – Ирак и Афганистан.
– Какие войска?
– Морская пехота.
– На хрен морпехов, – говорит он, но улыбается,
Я не собираюсь с ним спорить. В прежние времена я знал достаточно военных и слышал всё это раньше. Все рода войск подтрунивали над другими, но, в конце концов, мы все оказывались в одной ситуации.
– Как долго ты был в плену?
Он пару раз моргает, и его глаза стекленеют. Я прикасаюсь к его руке, но он вздрагивает и отстраняется.
– Меня не было восемнадцать месяцев, – говорю я. – Большую часть времени я провёл в яме, желая, чтобы меня прикончили вместе с остальными из моего подразделения.
Он на минуту сосредотачивает внимание на мне, а затем хватает меня за руку.
– Два года, – тихо говорит он. – Они держали меня два года. Единственный парень, оставшийся в живых из моего отряда, заболел раком из-за этого дерьма – оранжевого агента15. Сейчас его уже нет в живых. Врачам пришлось оставить осколок в моей ноге. Они сказали, что вокруг него образовалось слишком много ткани.
– Как тебя зовут? – спрашиваю я.
– Сержант Дональд Хансен, – говорит он.
– Лейтенант Эван Арден, – сжимаю его пальцы в некоем подобии рукопожатия.
– Офицер морской пехоты! – фыркает Дональд. – Это ты отвёз меня в тот отель.
– Да, я.
– Классное было место. У них очень хорошая еда.
– Рад, что тебе понравилось. Где ты сейчас остановился?
– В приюте на Норс-Сангамон-стрит. У меня осталось ещё несколько дней.
– Я дам тебе мой номер телефона, – говорю я ему. – Если тебя выгонят, позвони мне, хорошо?
– Ладно.
Он вытаскивает из одного из своих полиэтиленовых пакетов ручку и бумагу, и я записываю свой номер. Понятия не имею, воспользуется ли он им, но я хочу, чтобы у него был выбор.
– Тебе ещё что-нибудь нужно, прежде чем я уйду?
– Ключ от туалета, – указывает он на ключ, который я получил от женщины внутри. Я не вернул его, когда покупал бутерброд. – Мне его не дадут.
– Конечно, – передаю ему ключ, а потом возвращаюсь к «Камаро».
– Я уже подумал, что ты заблудился, – говорит Ник, когда я сажусь внутрь.
– Надо было посрать, – не знаю, почему мне не хочется упоминать Дональда, но я не рассказываю о нём Нику.
Ник смотрит на меня искоса. Он, кажется, мне не верит, потому что в его взгляде что-то не так, и его рука на бедре сжата в кулак. Он так крепко её стиснул, что костяшки стали белыми. Не знаю, что он там себе напридумывал о том, чем я занимался, но решаю, что мне всё равно. Пусть думает, что хочет.
На складе мы встречаемся с Джонатаном и обсуждаем кое-что из того, что он нашёл. Всё, что он мне говорит, ерунда,
Он не может сопротивляться такому набору соблазнов.
Как только Ник уезжает, Джонатан начинает откровенный разговор.
– Я не хотел ничего рассказывать при Нике.
– Я так и понял. Что ты нашёл?
– Немного, – Джонатан поворачивает ко мне ноутбук и кладёт рядом с ним сотовый. В телефоне запущена его новая система безопасности. – Вообще-то, я очень расстроен. Я должен был заметить это раньше.
– В чём дело?
– Кто-то сделал в приложении лазейку, – говорит он. – В тот день была не ложная тревога или какие-то неполадки с электричеством. Кто-то активировал систему, чтобы убрать меня с дороги.
– Слишком много случайностей. Кто мог это сделать?
– Есть только очень небольшая кучка людей, которые когда-либо имели возможность сделать что-то подобное. Бени – один из них.
– Это меня не удивляет. Кто ещё?
– Ещё Ник. Но я не уверен, что он понимает в компьютерах достаточно для того, чтобы это сделать.
– А Бени?
– Он-то как раз может.
– Кто-нибудь ещё?
– На ранних этапах в разработке принимала участие Бекка, – сообщает мне Джонатан. – У неё была какая-то бухгалтерская штука, которую она хотела добавить, но программа не работала должным образом и её отложили на потом. У Поли тоже был доступ, но этот чувак даже не может разобраться в «Кэнди Краш».
– Поли глуп, но он не крыса, – улыбаюсь я и качаю головой.
– Ты ударил его.
– Он это заслужил. Если бы он был частью какого-то заговора, прежде всего он не стал бы рисковать и провоцировать меня своими жестами.
– Верно подмечено.
– Бени находится во главе списка. Нужно за ним приглядывать.
– Согласен, – кивает Джонатан. – Кто будет за ним следить?
– Я пока не знаю, кому можно доверять, – говорю я. – Что-то происходит между ним и Луизой, но если я не могу быть в ней уверен, то не могу использовать её, чтобы в этом разобраться.
– Думаешь, Луиза может предать своего отца?
– Честно говоря, нет. Но у неё есть амбиции. Она может использовать Бени, чтобы добиться своей цели. Я не могу доверять ей, так как она может сообщить ему о нашем расследовании, и поэтому я не могу рисковать, всё ей рассказав.
– В этом есть смысл. Тогда Поли?
– Нет. Я хочу, чтобы он постоянно оставался рядом с Ринальдо.
– И кто тогда остаётся?
– Из тех, кому я доверяю? – качаю я головой. – Никто. Я сделаю это сам, чтобы ты мог продолжать копать дальше. Ты лучше справишься с этим дерьмом, чем я.
– Есть что-нибудь новое о Фелисе?
Я обдумываю, говорить ли ему то, что раскрыл мне Ринальдо, но решаю не делать этого. Если бы Ринальдо захотел, чтобы об этом узнал Джонатан, он бы сказал ему лично. Тщательно всё расследуя, Джонатан, наверняка, и сам во всём разберётся, если, конечно, уже этого не сделал.