Окончательный диагноз
Шрифт:
Мы подошли к большой «Зафире», и Люда поставила сумку на обледенелый асфальт. В этот момент дверца машины распахнулась.
– Тебя только за смертью посылать! – раздался возмущенный мужской голос. Увидев того, кому он принадлежал, я приросла к месту: из машины вылез не кто иной, как Леонид Демченков, генеральный директор «Новой жизни».
– Ну, извини! – развела руками Людмила. – Вот, увязалась за мной – говорит, в милицию поедем!
– А, ну да – прямо сейчас и рванем, все вместе! – хохотнул Демченков, внимательно меня разглядывая. –
– Вы ошибаетесь, имею! – возразила я, пятясь назад.
– Вот это-то и плохо, Агния, – почти удрученно сказал Леонид. – Поэтому сейчас вы поедете с нами.
– Никуда я с вами не поеду! – воскликнула я и уже собиралась заорать, пытаясь привлечь внимание охранника парковки, когда Демченков, в один прыжок преодолев разделяющее нас расстояние, схватил меня за рукав шубы и резко втолкнул в машину. Наверное, я закричала – даже не помню, так испугалась, – но охранник даже не выглянул, очевидно, он смотрел телевизор. Я сопротивлялась изо всех сил, пытаясь выбраться, но Люда, нырнув на заднее сиденье рядом со мной, деловито сорвала с шеи шарф и, пока Леонид держал меня, связала мои руки за спиной. Потом он закрыл дверь и вернулся к сумке с протезами, закинув ее в просторный багажник.
– Сиди тихо, – предупредил он меня, возвращаясь, – а то и рот заткнем! И как ты не догадалась прихватить какой-нибудь парализатор – адилин, что ли? – обратился Демченков к Людмиле, на что та раздраженно ответила:
– Знаешь, дорогой, у меня как-то не было на это времени: она мешалась под ногами!
Видимо, имелась в виду я. Господи, как же я могла так опростоволоситься? Люда никогда не была любовницей Роберта, она была любовницей Демченкова! Нет сомнений, она прекрасно знала обо всем, чем занимаются бывшие сокурсники, и ее актерская игра достойна Национальной премии киноискусства!
– Отпустите меня! – закричала я. – Ну что вы собираетесь делать – убить меня?
– Видит бог, я не думал, что до этого дойдет! – вздохнул Леонид и, плюхнувшись на водительское сиденье, захлопнул дверь. Все это время двигатель машины оставался включенным, поэтому времени на разогрев не потребовалось, и она сразу же тронулась с места.
– А правда, Ленчик, – подала голос Люда, – что мы делать-то с ней будем?
Демченков ничего не ответил, сосредоточенно глядя на дорогу перед собой.
– У вас ничего не выйдет! – сказала я, пытаясь блефовать. – Я все рассказала следователю о ваших махинациях, так что…
– Ерунда! – прервал меня генеральный директор «Новой жизни». – Даже если так, это только слова, без каких-либо доказательств. Протезов больше нет, Роберт, трусливая скотина, свалил за границу – вот уж не думал, что его так легко запугать! Да, деньжат-то он скопил, ничего не скажешь – благодаря мне, между прочим, – хватило на домик то ли в Греции, то ли на Мальте…
– И нам пора, по-моему, – заметила Люда, проверяя, достаточно ли крепко связаны у меня руки.
– Ну уж нет! – ухмыльнулся в зеркало Демченков. – У меня, знаешь ли, раскрученный бизнес, детка, и я не собираюсь довольствоваться мелочами, как Роберт! Думаешь, мало таких, как он? Да я еще десяток найду, можешь быть уверена! И никто нас не зацепит, никто!
– Есть еще Гоша! – не сдавалась я.
– Пока – есть! – парировал Леонид. – Думаю, это ненадолго: чем дольше длится кома, тем меньше шансов у пациента прийти в себя – видишь, я кое-что еще помню из курса общей медицины!
– Значит, Гошу – это вы…
– Побойся бога, дорогуша, для этого есть другие люди! Гоша был самым слабым звеном в нашей команде, но вот Роберт… Признаться, от него я никак не ожидал столь позорного бегства!
Мы выехали за город. Честно говоря, я совершенно не представляла, где нахожусь: за окном было темно, мелькали голые деревья и кусты, но направление определить не представлялось возможным. Потом я почувствовала, что мы съезжаем с шоссе: машину стало трясти, я чувствовала себя так, словно еду на верблюде по барханам и качаюсь из стороны в сторону.
Через некоторое время такого мучительного для моего мягкого места движения Леонид резко затормозил.
– Выходим! – скомандовал он.
Люда буквально выпихнула меня из машины. Мы были в лесу, довольно далеко от дороги, насколько я смогла сообразить. Подталкивая в спину, Люда заставила меня двигаться вперед. Демченков достал из бардачка фонарик и шел следом. Я ничего не различала в темноте, кроме своих ног и десяти-пятнадцати сантиметров вокруг.
– Куда вы меня ведете? – спросила я. – Что вы собираетесь делать?
Я задавала эти вопросы просто для того, чтобы занять моих «сопровождающих» и дать себе время подумать, как бы от них убежать, понимая, что ничего хорошего они не планируют.
– Так что? – спросила Люда, продолжая толкать меня в спину, если я замедляла шаг.
В этот момент мы вышли к небольшому озеру, покрытому тонким слоем льда. Место показалось мне чертовски зловещим.
– Так что у тебя за план? – с любопытством поинтересовалась Людмила. Ну и нервы у этой девчонки – в таких обстоятельствах она сохраняла прямо-таки олимпийское спокойствие!
– Придется от нее избавиться! – ответил Демченков.
– Да? И как ты это сделаешь?
– Не я, а ты: тебе не впервой!
Люда уперла руки в бока, и на ее лице появилось выражении гнева.
– Нет уж, извини: то была старуха – два шага до смерти, а тут… Я, можно сказать, избавила ее от страданий. Да она должна быть мне только благодарна, но теперь ты предлагаешь мне… Знаешь что, так не пойдет!
– Ты убила Галину Васильевну?! – задохнулась я.
– Убила – это громко сказано, – возразила Людмила, слегка поморщившись. – Просто оказала услугу.