Окрошка. Отрывочное жизнеописание одного кота
Шрифт:
– На какой – всякий? Бллин. Давай лучше я в магазин, а ты дома.
– Милый, ну что ты как маленький, – чуть раздражённо улыбнулась жена. – Уймись. К обеду вернусь.
Через два часа позвонила ветеринар и сказала, что приедет «пораньше». Нет – «чуть пораньше». У неё планы, видите ли, изменились. Можно было перенести, но жена отказалась наотрез. Она грезила кастрацией. Кот вцеплялся в неё при первой возможности, царапал руки и ноги, кусал; однажды, когда жена расслабилась, сел ей на грудь и грызанул за нос. Она считала, что всё дело в гормонах – катрируют,
В полдень Гера уселся на кровать, откинулся на стену и безотрывно следил за стрелками настенных часов. Он радовался каждой истекшей минуте и надеялся, что необязательная докторша опоздает на час-другой, и к этому времени как раз вернётся жена. Полумрак комнаты, спрятавшейся от солнечного дня за шторами, странным образом укреплял эту веру. Крошан вышагивал взад-вперёд по кровати, бесцеремонно прохаживался по Гериному животу. Иногда он падал ему под бок, но поглаживания хозяина были нервными и не нравились коту. Несколько раз он недовольно прикусывал Гере руку, но хозяин не реагировал. В конце концов, кот не выдержал и с воинственным хрипом вцепился в кисть зубами и когтями. Гера отвесил ему оплеуху.
Кот соскочил на пол и принял оборонительную позу. Шерсть холки стояла дыбом. Но более угрожающе выглядел его распушённый хвост – из-за переломов его кончик походил на шар палицы.
– Совсем сдурел? – гаркнул Гера, и кот сдулся, потупился, фыркнул, запрыгнул на комод и растянулся на нём.
Гере стало стыдно. Он похлопал ладонью по дивану рядом с собой, подняв клубы засеребрившейся пыли. Кот лениво приоткрыл глаза, многозначительно посмотрел на хозяина и отвернулся.
Вдруг кот встрепенулся, запрядал ушами. У Геры ёкнуло сердце. Каким-то непонятным образом Крошан из всех, кто заходил в подъезд, умудрялся вычленить тех, кто через пару секунд постучит в их дверь. Не дожидаясь звонка, Гера пошёл открывать.
На пороге стояла молодая девчонка. Разодетая, она походила скорее на проститутку, чем на ветеринара: мини-шорты и коротенький пиджачок, яркий макияж и маникюр, сетчатые колготки и лакированные стрипы. В неприкрытом пупке блестел пирсинг. На удивление, парфюм едва чувствовался.
– Виктория? – растерянно уточнил Гера.
Девушка самодовольно улыбнулась и кивнула. С собой у неё был только небольшой клатч на цепочке.
– Проходите.
Гера напрягся от мысли, что кто-то из соседей может увидеть, как она входит или выходит из его квартиры.
– Тапки?
– Да, – Крошан удивлённо выглянул из комнаты. – Ой, привет! Кто это у нас такой?
От звука её голоса кот выпучил глаза, прижал уши и драпанул в кухню. Вика рассмеялась.
– Где у вас можно помыть руки?
Гера выдал тапки и проводил Вику в ванную.
– Мне нужен стол.
Гера показал кухню и комнату. Вика выбрала кухню: «Светлее».
– Подвиньте стол к окну.
Вика сбегала в коридор и вернулась со своим клатчем. Она дождалась, пока Гера передвинет и протрёт стол, достала из сумочки флакон с пульверизатором и сбрызнула стол.
– Поймайте кота, – она доставала из сумочки всё необходимое для операции, – и заприте все двери. Чтоб не убежал после укола.
Пока Гера суетился с Викой, Крошан проскользнул в комнату и спрятался под шкаф. Достать его оттуда было невозможно. Пришлось брать женин распылитель для поливки цветов. Кот пулей вылетел из комнаты и забаррикадировался под ванной, среди тазиков и ведра. Потом – в обувной полке.
– Бойкий он у вас! Поэтому кастрируете?
– Поэтому.
Когда Гера внёс кота на кухню, на столе уже была расстелена пеленка, рядом – разложены несколько шприцев, одноразовые скальпели, стояли пузырьки. Вика сбивала воздух из тонкого инсулинового шприца. В её руке с огромными нарощенными ногтями шприц выглядел комично.
– Давайте его сюда.
– Держать? Или поставить?
– Как удобно.
Гера продолжал держать кота. Вика оттянула заднюю лапу. Кот заелозил. Когда это не помогло, вцепился когтями Гере в грудь и попытался вырваться.
– Кроша! – рявкнул Гера, и кот затих.
– Ну-ну, не бойся. Ничего страшного, – нежным голосом пропела Вика и ввела иглу. – Ну-ну, всё хорошо. Папа рядом.
Геру передёрнуло. Папа. Какой он ему папа? Что за идиотская мода называть хозяев родителями? Докторша нравилась ему всё меньше.
– Можно отпустить. Подождём, пока подействует. Только аккуратно.
Гера опустил кота на пол. Тот заметался по кухне: диван, стол, раковина. Попробовал открыть дверь.
– Кроша! Нельзя!
– Пусть. Быстрее разойдётся укол.
Дверь не поддалась. Крошан спрятался за диван.
– Это плохо.
– Ничего. Я достану.
Вика посмотрела на часы и закусила губу.
– Чаю?
– Да, давайте.
– Опаздываете?
Девушка смущённо улыбнулась.
– На день рождения позвали.
– Внезапно?
– Так получилось.
Повисла пауза. Гера поймал себя на мысли, что разглядывает Вику. Она была ничего. Гера отвёл взгляд. Засвистел чайник.
– Давай посмотрим. Должно было подействовать.
Гера разлил по кружкам кипяток и полез за диван. Кот забился в угол и выглядел как никогда перепуганным.
– Иди сюда, – Гера ухватил Крошана за шкуру и выволок на свет.
– Странно. Держите его.
Гера прижал кота к груди. У Крошана бешено колотилось сердце. Нос аж шмыгал от влаги.
Вика осмотрела Крошана, посчитала пульс.
– Давайте ещё пару минут подождём. Аня говорила, что он паникёр. Адреналин, наверное, не дает успокоиться.
– А если не подействует?
– Ещё один укол.
– А это не опасно?
Вика посмотрела на Геру, как на идиота, и ничего не овтетила.
Задержка была бы хорошей новостью, если бы за эти двадцать минут приехала жена. Гера отстучал ей смс.
– Полчаса.
Гера снова считал минуты. Крошан не заснул. Вика стала готовить вторую инъекцию.