Олеся. Сожженные мечты
Шрифт:
– Вы серьезно? – Олеся вопреки всему отказывалась верить в происходящее.
– Более чем. А чтобы ты, девочка, поняла всю серьезность ситуации… Короче, виновник торжества ходит с охраной. Охрана здесь, и ей уже приказали нас не выпускать. Им никто помешать не посмеет, Леся, так что неприятности для нас обеих я тебе гарантирую.
– Но ведь он же, вы сказали, с дамой…
– Если ты сейчас ему откажешь, мы ему будем уже не нужны и не интересны. Что с нами захочет сделать его охрана, юбиляра мало волнует. Такая у нас здесь жизнь, девочка. Такие, как говорится,
Олеся прикусила нижнюю губу. Ее так и подмывало послать менеджера туда, куда она научилась посылать подобных ему типов еще в старших классах средней школы. И посмотреть, что же именно попытаются с ними сделать охранники. Глубоко внутри девушку терзали вполне обоснованные подозрения – все не так страшно, их просто пугают, ими манипулируют. Только вот почему-то, вопреки подобным убеждениям, Олесе не хотелось доводить ситуацию до крайности. И провоцировать своим отказом охранников, которых девушка, кстати, еще и в глаза не видела.
Она уже собиралась ответить Ксении. Ей хотелось еще немного поговорить. Но именно в этот момент вернулся менеджер, с ходу спросивший:
– Так что у нас, девушки?
– Хорошо! – не проговорила – выкрикнула Олеся, будто принимая вызов. Сразу же взяла себя в руки, повторила уже спокойнее: – Хорошо. Ладно. Только лица не буду открывать.
– Не обижайся, деточка, – криво усмехнулся менеджер. – На твое личико никто как раз смотреть и не собирается. Так даже загадочней: стриптиз в парандже.
– Это не паранджа, – зачем-то поправила его Олеся.
– Так и ты – не стриптизерша, – парировал менеджер, затем не сдержался – хохотнул: – Профессионалкам больше платят. Потому он и просит именно тебя, кстати – денег будет меньше, не буду скрывать.
…Когда Олеся снова вошла в уже знакомый зал, свет горел ярче. Видимо, все присутствующие, включая женщин, уже знали, что здесь сейчас произойдет и каким зрелищем им предстоит насладиться.
– А сейчас – небольшой, но приятный сюрприз для нашего виновника торжества! – пафосной скороговоркой выдал менеджер, махнул рукой – и грянула музыка.
Олеся узнала ее. Так получилось, что она никогда раньше не видела фильма «Девять с половиной недель». По телевизору, точнее, по тем каналам, которые она смотрела, его не показывали, а диска с этой, как говорят, классикой эротического кино в их с Вовой небольшой коллекции не было. Не слушала девушка и Джо Кокера, даже не знала, как выглядит этот певец с хриплым голосом. Тем не менее Олеся прекрасно знала: именно эту песню, которая в ее произношении звучала как «Ю кен лив ю хэт он» (она понятия не имела, как это переводится), Джо Кокер поет в фильме про девять с половиной недель. А раздевается под нее главная героиня, после чего большинство стриптизов, хоть любительских, хоть профессиональных, без этой песни нельзя себе представить.
Похоже, здесь, в «Дельфине», долго не думали, выбирая для девушки музыкальное сопровождение.
Олеся глубоко вдохнула и бросилась в водоворот сразу же, недолго думая и совсем не зная, как и что исполнительнице стриптиза следует делать. Вскочив на подиум и постаравшись сделать это как можно вульгарнее, девушка задвигала в ритм музыке бедрами, замахала руками, стараясь, чтобы движения выглядели синхронными, в какой-то момент повернулась к публике спиной, нащупала руками пояс от юбки. Одно движение – и эта деталь костюма полетела на пол, причем
Однако Олеся Воловик уже и без них ощутила этот самый невероятный кураж. Сейчас, кружась на низком подиуме перед двумя десятками взрослых мужчин и женщин – в узких трусиках, тесном бюстгальтере, на высоких каблуках и с полуприкрытым лицом, девушка отдавала себе отчет: она бросает всем им, собравшимся здесь, вызов. Который подобная публика вряд ли поймет, тем более – примет. Вот только этот момент Олесю как раз волновал меньше всего.
Не осознавая толком, скорее, чувствуя нужный момент, девушка освободилась от бюстгальтера, швырнула его в зал. Кто поймал – не так уж важно. Музыка еще гремела, Олеся подошла к краю подиума, несколько раз прогнулась, поворачиваясь в разные стороны и давая возможность желающим разглядеть себя. А затем, отбивая про себя ритм и в то же время сосчитав до тридцати, взялась за тонкий край стрингов, с силой рванула, срывая с бедер узкий лоскут, на несколько секунд замерла, а потом, резко повернувшись, побежала прочь, громко стуча каблуками, сопровождаемая восторженным ревом и нестройными хлопками.
Оттолкнув Ксению, все это время наблюдавшую за ней со стороны, Олеся пулей влетела в «свою» комнату, подхватила куртку, накинула на себя. Но, тут же вспомнив, что куртка короткая и края не достают до пояса, девушка скинула ее, прикрыла бедра, обвязала их сзади рукавами. Когда преподавательница попыталась войти, Олеся, забыв обо всем, рявкнула:
– Вон пошла! – И лишь когда Ксения громко закрыла за собой дверь, поняла, кому только что нагрубила.
Впрочем, испуг тут же прошел. Ее отдали на заклание. Выходит, она имеет право сорваться. Скинув куртку на пол, Олеся натянула на голое тело трико, быстро надела лифчик, легкий свитер, юбку, мокасины. И только после этого почувствовала себя в относительной безопасности.
Дверь открылась без стука. Порог «уборной» переступил менеджер. Он улыбался во весь рот.
– Молодчина! Даже лучше, чем я думал! Знаешь, как назвал наш именинник твой номер? Он сказал – пикантно. Понимаешь, что это значит?
Олесе совсем не хотелось разбираться в значениях слов. Вместо ответа она молча покачала головой.
– Нормально все? Живая? Куски не отвалились? – Менеджер совсем уж свойски хлопнул ее по плечу, затем полез в карман, вытащил тонкую пачку гривен, отслюнил четыре сотенных купюры. – Национальной валютой возьмешь? Да возьмешь, возьмешь, чего я спрашиваю… По курсу, по нормальному курсу, не боись.
Олеся, стиснув зубы, покачала головой.
– Чего ты?
– Не возьму.
Внезапно до нее дошло – платок до сих пор закрывает лицо. Сдернув его и кинув под ноги, девушка повторила:
– Не возьму. Ваш юбиляр хотел подарок – вот пускай его и получает. Дарю, от меня. Подойди к нему и скажи: подарок от Леси.
Оттерев обескураженного менеджера плечом, Олеся вышла из комнаты, даже не взглянув на Ксению, стоявшую в коридоре с ворохом ее брошенной в зале одежды.
Возвращаться в эту школу девушка больше не собиралась. В Киеве таких полно. Правда, приняв сейчас, в пылу гнева, такое решение, Олеся Воловик не была уверена, что к утру не пересмотрит его и не передумает.