Олимпиада. Бубновая дама СИ
Шрифт:
— А что, если это было просто потому… — Гедымин отправил в рот шоколадного мышонка, — что ты не знала об обмане?
— Слишком сложно, — покачала головой я. — И слишком неправдоподобно.
— Раз мы разобрались с тем, что ты девочка подозрительная и в обычную влюбленность бедного и несчастного вампира не поверила, то… — молодой человек сухо улыбнулся, а потом кивнул, давая мне карт — бланш.
— Ты работаешь в Надзоре, так? — задала я вопрос, хотя и так уже знала ответ.
Вампир кивнул и добавил:
— Гедымин Приони. Отдел контроля за действиями, не превышающими третий уровень опасности.
Я хмыкнула, оценив доверие. Прошлое
— Третий уровень… — повторила я и прищурилась. — И как это связано со смертью моих родителей, колдуном и делом десятилетней давности? Третий уровень — это ведь даже не нарушения, совершенные разумными магическими существами.
Гедымин одобрительно кивнул и отметил:
— Ты знаешь классификацию отделов Надзора.
— Когда мама уставала, то вместо книжки, читала мне этот перечень на ночь, — хмуро призналась я. — Не самое интересное чтиво. Я под него всегда засыпала.
— А я говорил своему шефу, что тебя проще посвятить в дело, чем пытаться задурить голову дочери охотников, — довольно сказал вампир.
Я искривила губы в усмешке и ничего не сказала. Не говорить же Гедымину, что от родителей мне не перепало даже такого сильного дара, как у отца, или столь же развитого чутья, как у мамы. Я родилась и выросла самой обычной ведьмочкой. Да и в учебе вряд ли смогу выделиться. На первом же задании оказалась не первой, и уши краснеют, когда кто-то с гордостью говорит о моих родителях. А что догадалась и сопоставила странности? Не такое уж это достижение.
— Так как связано дело моих родителей и твой отдел? — спросила я Гедымина.
— Надеюсь, этот разговор не станет известен каждому в Академии? — уточнил вампир, а после моего согласия помалкивать продолжил: — Шеф взял себе эту историю… Там еще… Все дело в опытах, которые ставил тот колдун.
— То есть?
— Ему удалось что-то создать, — выдал тайну Надзора вампир. — Что-то, что может оказаться очень опасным для людей.
— И? — Я даже подалась вперед, желая знать подробности.
— И теперь, после его гибели, кто-то разнюхал про исследования и пытается воплотить идею в жизнь, разыскивая все, что может хоть как-то помочь в повторении опытов… — вздохнул вампир.
— Что можно искать? — хмыкнула я. — Пепел колдуна? Если тогда он взорвал себя, моих родителей и весь дом, то найти хоть что-то будет проблематично.
Вампир смерил меня взглядом, словно видел перед собой глупую девчонку, а потом ответил:
— Твои родители долго за ним охотились, возможно, они случайно еще раньше узнали про эксперимент, но… Сведенья точно не были утрачены вместе с гибелью колдуна. Несколько раз за последние годы мы сталкивались с попытками проводить эксперименты по созданию… — Вампир хлопнул себя по губам, а потом с тяжелым вздохом продолжил: — Извини, но вот это уже тайна Надзора и раскрывать ее…
— Поняла — поняла, — отмахнувшись, я предложила: — Совсем не обязательно выдавать тайны, но, если что-то касается меня, то я хочу это знать.
— Резонно, — согласился Гедымин, — хотя мы, как раз таки, пытались оградить тебя от лишней информации.
«Выведав что-то без моего ведома!» — хмуро подумала я, но вампиру сдержанно улыбнулась. За маленький обман на него сердиться даже не подумала, ведь на самом деле ничего плохого Гедымин мне не сделал, только помог.
— Рассказывай дальше, — попросила я.
— Эксперименты были разными, — вздохнул вампир, — и мы не сразу заметили связь. Это вообще сложно было сделать. Служба Надзора состоит из множества подразделений, а они, в свою очередь, делятся на отделы. И если охотники работают на всю организацию в целом, имея доступ к полным картотекам и архивам в любом из отделов, то сами подразделения между собой сотрудничают редко. — Вампир утащил с покрывала еще одну конфету. — Есть большая разница между взбесившимся колдуном, что может перемещаться по всему Подлунному миру, меняя города, княжества и королевства, и природными явлениями, вроде просачивающейся из другого мира ядовитой плесени или обнаглевшей нечисти. Не говоря о локальных группах подконтрольных обитателей.
Я негромко фыркнула, удержавшись от напоминания, что по классификации того же Надзора вампиры так же относились к контролируемым созданиям.
— Естественно отделы, вроде моего, не обмениваются статистикой странных явлений, — пожал плечами Гедымин. — Мы бы и не заинтересовались делами других подразделений, если бы не инвентаризация!
Я хихикнула, видя страдальческое выражение на лице вампира.
— Что, и у вас это не любят?
— А где любят? — хмыкнул парень и продолжил: — Тут-то и выяснилось, что дело твоих родителей кто-то выкрал. И даже не озаботился скрыть пропажу — в перечнях дело осталось числиться. Дело четы Лись не мелочь, вроде случайно взорвавшейся колбы в лавке лекаря в присутствии покупателя, поэтому шеф попросил это дело на свой контроль. Начали копать, подняли все возможные архивы, где могли быть еще сведенья о деле того колдуна, допросили сотрудников, работавших десять лет назад, а потом, по горячим следам, разыскали все отчеты о похожих делах последних лет. Сведений было мало, так что охотники передали дело в наш отдел, ведь хотя и были зафиксированы опасные очаги магии, но колдунов или магов при этом никто не видел.
— То есть, как бы оно само по себе? — переспросила я.
— Как бы так, — согласно кивнул вампир. — Охотников не так много и им есть чем заняться, кроме как собирать данные. Ну, так мой шеф сказал… Он сам всем занимался сначала, очень переживал… А потом и меня подключил.
«Вот точно никогда не буду охотницей, — решила я. — За и вообще… Не пойду в Надзор!»
— А чем занимаешься ты? — решив уже выяснить все, задала я один из самых важных для себя вопросов. — Пытаешься выяснить, что известно мне? Да еще так, чтобы я ничего не заподозрила.
Вампир усмехнулся, а я опять почувствовала себя ничтожной малявкой, которая видит лишь круги на воде, но не способна рассмотреть больше.
Углубиться в размышления на эту тему мне не дал стук. Нахмурившись, я огляделась и едва не завопила, заметив за стеклом центрального окна морду фавна.
— Издеваетесь? — вместо вопля спросила я и выдохнула. — Так ведь и напугать можно! Я хоть и ведьма, но такая рожа, да еще в сумерках — не самый приятный вид за окном.
Гедымин ничего не ответил, лишь неторопливо прошел к окну, распахнул его и принял у посланника пухлый конверт. Я исподлобья наблюдала за ним, не представляя, что именно мог доставить фавн такого срочного, раз ему пришлось добираться до моего этажа, а ведь летать рогатые не умеют, чай не бабочки. Хихикнув, когда воображение выдало хмурого, покрытого шерстью фавна с розовой балетной пачке с парой больших нежных крыльев, как у бабочки — капустницы, я прихлопнула рот ладошкой и поймала конфету, которую фавн нагло подманивал к себе.