Олимпиец
Шрифт:
– Все отлично, – прокричал Энний в шлемофон. – Мы дали ему хорошего пинка под зад. Датчики «Пыли веков» не реагируют. Все чисто.
«Почему я так устал? – подивился Друз. – Не могу двинуть ни рукой, ни ногой».
Он скосил глаза и увидел, что весь скафандр покрыт крошечными изломами трещин.
«Нет!» – заорало что-то отчаянно у него в мозгу.
– Нет, – прошептали отчетливо губы.
Из скутера на причале ему помогли выбраться и под руки повели на санобработку. Он не мог переставлять ноги – его попросту волокли. Сначала обливали
«Бесполезно… – билось в мозгу. – Но там же не было „Пыли веков“, там было… внутри было… раз система включилась… внутри тета-излучение. Снаружи наши приборы его не фиксируют, оно только внутри. Пока. Интерференция. Все благостно… когда-то так было… не помню где. Искали гамма-излучение, никто не проверял на альфа… все умерли… и не поняли, почему такая роскошная растительность вокруг».
Он смотрел на дряблые старческие руки, на синеватую кожу с прожилками вен… выпавшие седые пряди волос крутились в потоке серой пены… Ноги не держали, он опустился на пол.
Потом двое в защитных скафандрах опять подняли его и повезли на носилках в соседнее помещение. Он почувствовал, что его снимают с носилок и опускают в жидкость, густую, тепловатую.
«Регенерационная камера», – догадался Друз.
За свою жизнь он проходил не раз и не два подобные процедуры. Двое в белых защитных комбинезонах подсоединяли приборы, всаживали в кожу и вены хоботки инъекторов, на миг в зеркальной поверхности медицинского агрегата Друз увидел свое отражение – лишенная волос голова с потемневшей кожей, запавшие щеки, ввалившиеся глаза. То был живой мертвец. Потом он ощутил во рту противный резиновый вкус загубника и погрузился в раствор с головой.
«Ну вот и все, приятель… ты-то думал, впереди еще длинная-длинная жизнь, а она – фьють и кончилась… а впрочем… обещали три месяца… они уже прошли… Все надеялись на чудо… оно случилось… не для тебя… Лери знала… с самого начала… А ты? Разве ты не знал? Ты просто не позволил себе об этом думать…»
Он почувствовал, что засыпает… Или умирает… Странное умиротворение в душе, блаженная расслабленность во всем теле…
«Я так и не узнаю, чем все это закончилось», – царапнула досадливая мысль, прежде чем он погрузился в забытье.
Консул Аппий Клавдий вызвал к себе сначала Герода Аттика, потом легата Флакка, которому было поручено командование всеми войсками Лация. Прибыли они почти одновременно. Однако Герод опередил Флакка на несколько минут. Когда легат вошел, Аппий Клавдий расхаживал взад и вперед по кабинету, Герод сидел за столом с видом самым невозмутимым. Час назад консул объявил мобилизацию.
– Посольство Колесницы через подставных лиц пыталось скупить в торговых центрах андроидов. Из самых простых. Плюс закупали плазменные батареи… – услышал Флакк часть доклада префекта космической разведки.
– То есть? – Консул остановился и через плечо глянул на вошедшего легата Флакка.
– Из
– Вы можете рассказать, более или менее ясно, каков их план? – Аппий повернулся к Героду так резко, что на миг потерял равновесие и ухватился за край стола.
«Аппий слишком устал. Как патриций, он боится принимать стимуляторы, чтобы не повредить память», – механически отметил про себя Флакк.
Он был моложе Аппия на десять лет, но чувствовал себя выжатым как лимон.
– Первую часть плана они уже осуществили: лишили нас с помощью ловко устроенной дезы защиты флота. Второй шаг – уничтожение станции – оказался более сложным и, надеюсь, невыполнимым. До начала вторжения они планировали повредить станцию взрывом, остальное должна была завершить «Пыль веков». Часть ее непременно попала бы на планету. Мы бы занялись дезактивацией и войной с роботами, а колесничие – высадкой десанта и захватом городов и военных баз.
– Как колесничие могли овладеть такой технологией?
– Нам неизвестно. Не будем пока ломать голову над ненужными вопросами. Наша проблема – флот, – сказал Флакк. – Мы увели флот, чтобы его сохранить. То есть сейчас планета беззащитна. Есть истребители на космодромах, есть самолеты для защиты атмосферы, но это крохи. Есть несколько кораблей в районе Петры, сторожевики возле Волчицы и Лация II. Но основные наши силы торчат в секторе Психеи. Во главе со «Сципионом Африканским». Противнику ничего не стоит переправить не такую уж большую армию и захватить Лаций, сердце нашей системы. Разумеется, пока мы думали, что планета вот-вот исчезнет, нам и в голову не могло прийти, что кто-то планирует вторжение.
Флакк не стал напоминать, что идея увести флот принадлежала лично консулу. Оставалось надеяться, что снова Клавдий не ошибется так жестоко!
– Если мы сохраним станцию, – консул вопросительно посмотрел на Герода, – разве это не изменит расклад сил?!
– Как только станцию разминируют, я сообщу об этом, – пообещал тот. – Следующий ход за Колесницей – если они уведут флот, значит, вторжения не будет. Если не остановятся, мы будем драться.
– Насколько я знаю, Друз еще не разминировал бомбу, – напомнил консул.
– Друз нас никогда не подводил, – заверил Флакк. – К тому же флот колесничих еще не появился. Если мы спасем станцию, у нас есть шанс разойтись миром.
– Значит, все это была мистификация колесничих! – в ярости воскликнул Аппий Клавдий. – А мы повели себя как идиоты! Вообразили, что напали чужие, соорудили ковчеги, отправили эмбрионы на Психею.
– Надо немедленно призвать флот! – сказал Герод Аттик.
– Приказ отдан. Но если колесничие не отменят вторжение, они не успеют, – возразил Флакк. – Если мы не сможем отбиться, флот не будет вступать в бой и отойдет к Петре.