Олимпийская бойня
Шрифт:
Азиз прервал полевого командира:
– Али доложил о батарее САУ?
– Да, а тебе разве нет?
– Мне уже только тогда, когда вы вступили в бой – иначе я дал бы отбой обстрелу. Одно дело – пехотный батальон, другое – батарея самоходных артиллерийских установок САУ М-107. Но… продолжай…
– В общем, получил координаты. Провели пристрелочные выстрелы и по батальону, и по батарее. Али подтвердил цели. Открыл массированный огонь. Но САУ на то и самоходные установки, чтобы быстро менять позиции. Видимо, после первых мин,
Фаттих допил чай.
– Согласен, метко.
– Считаешь, на нашей стороне у них был корректировщик?
– Он мог находиться в отделении спецназа. Хотя не исключено и то, что корректировщиков было несколько. Теперь уже ничего не узнаешь. Я хотел спросить, Джамал, сирийцы не подбросят нам еще минометов и техники?
Азиз равнодушно пожал плечами:
– Возможно, и подбросят, а может, и нет.
– Но как нам воевать?
– Вот, – поднял Азиз вверх палец, – мы и подошли к самому главному.
Фаттих с удивлением посмотрел на Азиза:
– Я плохо понимаю тебя.
– Руководство приняло решение изменить тактику, да и стратегию, если быть точным, в отношении нашего отряда, а также специального формирования, о котором даже мне не известно практически ничего.
Удивление Фаттиха усилилось:
– Мы должны будем действовать с этим формированием?
– Да, но подробности этого взаимодействия узнаем позже. Пока я имею приказ из отряда собрать боевую группу и с ней скрытно убыть в город Эль-Урбиб. В группе должно быть не менее шести человек, я – седьмой. А… пока мы имеем четверых, из твоей группы.
– Разве бойцы охранения не входят в отряд?
– Входят, да толку от них? К тому же я получил приказ, сформировав группу, всех лишних людей отправить в Ливан.
– Придется забирать бойцов из группы охраны.
– А вот этого мне не хотелось бы. Учитывая и то, что в Ливан должны прибыть не менее десяти бойцов. А в отряде охранения как раз столько. Местных не привлечь, у других отрядов людей не взять, потому что нет с ними связи. Пойдем впятером.
Фаттих сказал:
– Может быть, подождем? Если то, как евреи расстреляли весь первый расчет, я видел, то в третьем могли остаться люди. Взрывом бака убило водителя Гамаля, одного раненого в кузове, да еще одного, одежда на котором загорелась, пристрелили наши враги. У Гамаля было шесть человек в расчете. Гибель двух оставшихся я не видел. И у них была возможность уйти.
Азиз кивнул:
– Подождем до завтра. Вечером похороним твоего брата, возможно, местные подвезут тела других погибших. Я об этом буду говорить с торговцем, а он – с главой поселения.
– Вряд ли согласятся, – покачал головой Фаттих.
– Тогда предложу денег добровольцам. Динары нужны всем.
– Это другое дело. Значит, уходим завтра?
– Да, но я еще уточню после похорон.
– Хорошо.
Азиз крикнул:
– Вахид!
Тут же показался хозяин дома.
– Завтрак?
– Готов, господин Азиз.
– Пусть подают.
– Да, господин Азиз.
Вновь вошли женщины в черных одеждах. На этот раз сначала они принесли тазики с теплой водой для обмывания рук и только после этого – чаши с мясом барана, лепешки, пучки зелени.
После завтрака Азиз сказал своему единственному оставшемуся полевому командиру:
– Отдохнуть можешь здесь. Никто не побеспокоит.
– Да, посплю несколько часов.
– Спи, я прослежу за подготовкой к похоронам…
Он недоговорил.
В комнату вошел Амри:
– Извините, господин Азиз, ваши солдаты просили сообщить, что к деревне вышли два бойца отряда.
Азиз и Фаттих оживились:
– Два? Кто?
– Не знаю, они во дворе.
– Так какого шайтана держишь их на улице, пусть зайдут сюда.
– Слушаюсь, господин Азиз.
В комнату зашли наводчик и подносчик боеприпасов третьего расчета Масум Дюбаг и Малик Шибани.
Они были оборваны и промокли насквозь.
Дюбаг доложил:
– Мы сумели уйти из-под огня бронетранспортера, командир.
– Что за вид? – спросил Азиз. – У вас есть во что переодеться?
Дюбаг ответил:
– Сменная одежда осталась в сумках и сгорела вместе с машиной.
Командир отряда взглянул на торговца, что стоял возле дверей:
– У тебя, Вахид, есть сухая одежда?
– Найду, господин Азиз.
– Забери бойцов, пусть переоденутся, и сюда. Еще обеспечь им завтрак после разговора со мной.
– Слушаюсь, господин Азиз.
Наводчик и подносчик боеприпасов третьего расчета ушли, но вскоре вернулись.
– Это – другое дело, – проговорил командир отряда, – а теперь докладывайте, как ушли и как добрались до деревни, и что с остальными?
Дюбаг вышел вперед, рассказал, как израильтяне обстреляли машину.
– Они убили Гамаля, водителя, заряжающего, расстреляли загоревшегося подносчика боеприпасов. Когда повалил черный дым от воспламенения бензина, мы с Маликом, подавшись на восток, смогли зайти в балку. Евреи не пошли за нами, и нас это спасло. Мы видели, как Сабир Фаттих с расчетом зашли в деревню. Туда же мы идти не могли, пошли к реке, вплавь перебрались через Закру, прошли к деревне.
Азиз спросил:
– Личное оружие сохранили?
– Да, господин Азиз.
– Это хорошо. Плохо то, что ваш расчет сразу же накрыла самоходная батарея. Вон, Сабир хоть две самоходки смог зацепить, а еще вывести из строя более взвода солдат.
Дюбаг ответил:
– На Фаттиха работал корректировщик Али. А с нами и с Гамалом он на связь не вышел. Нам пришлось стрелять по координатам. САУ же были готовы к бою. Чудо еще, что мы смогли покинуть позицию, и евреи не уничтожили грузовик.