Оливия Кроу и Ледяной Принц
Шрифт:
— Что из этого ложь: твоя тяга к спиртному, или взрыв в лаборатории?
— А ты как думаешь? — Ленцу всё сильнее нравилась смелость и дерзость Оливии.
— Взрыв. Твои ожоги странные, они химические, а вокруг протеза кожа относительно здоровая. Ты отчего-то солгал о причинах своей инвалидности, я жду. Рассказывай!
— Лив, есть причины. Сейчас не время.
— А когда? Мы договаривались о честности. Я хочу доверять тебе, — не сдавалась девушка.
— Можешь не доверять пока что. Главное, ты здесь, и я тебе верю, — Ленц
— Ты считаешь, я вгоню тебе ножницы в горло, чтобы сбежать? — Оливия смеялась так громко, что Ленцу стало не по себе. — Ты не доверие моё проверяешь, а наличие мозгов. Я не идиотка, чтобы убивать тебя. Ты мой единственный союзник, причём весьма влиятельный. Без тебя мне никогда не отыскать Салазара и Алистера.
При упоминании Серого Лиса изобретатель помрачнел и горько ухмыльнулся.
— Любишь его?
— Кого?
— Алистера Фланнагана? — швицеррец не сводил пытливого взгляда с девушки, мечтая увидеть хоть немного сомнения и не обмануться.
— Он дорог мне, — смутилась Оливия, прокручивая в голове их немногочисленные встречи, последнюю ночь в академии и утерянную возможность попрощаться.
Сейчас же сердце саднило даже сильнее, чем когда она прочитала газету. Ранил взгляд мужчины напротив, того, кто без разрешения спас её и не скрывает своих намерений и чувств. Того, кого она сама поцеловала и несколько мгновений назад касалась обнажённой кожи, зная, какой эффект производят на Кнехта эти простые движения. Знала и всё равно делала. Зачем? Анне чётко озвучила свою просьбу: не давать её сыну ложной надежды.
— Ответь!
— Люблю!
— Хорошо, — он кивнул себе, словно принимал сложное решение, а затем резко схватил Оливию за плечи и наклонился к её лицу. — Я найду его. С того света достану и приведу сюда. Знаешь зачем?
— Зачем? — только и выдохнула Лив, продолжая сжимать ножницы.
— Хочу, чтобы ты посмотрела на него ещё раз и поняла, что на самом деле твои чувства были внезапным порывом. Сколько вы знакомы? Месяц, пару недель? Он знал Оливию Кроу? Ту девчонку с тёмными колючими глазами, которая не следит за языком? Которая смешно копирует походку отца и так же хмурит брови. Оливия Кроу, которой не нужно было носить откровенные наряды или кокетничать, чтобы я влюбился. Он знает её, или Милдред Миле?
— Замолчи, Ленц, — девушка дёрнулась, но Кнехт продолжал держать её.
— Я приведу его, и ты увидишь, Оливия. Ты уже знаешь, что мы с тобой идеальная пара. Мы мысли друг за другом заканчиваем и смотрим в одном направлении, как ты не поймёшь? Тебе духу не хватает этого сказать вслух, но я прав, и лучше бы Фланнаган был жив, что бы ты всю жизнь не терзалась. Я найду его, Лив, — горячо пообещал северянин и отпустил её.
Он поднял с пола рубашку и быстро
— Я не врал, — Кнехт потряс картой дорог Швицерры и ключом от паромобиля. — И я вернусь.
Ленц открыл дверь и не оборачиваясь вышел в коридор, оставив Лив наедине со своими мыслями. Он мечтал, чтобы ей было не так же больно как ему.
— Где твой пиджак? — поинтересовалась Анне, глядя на растрёпанного сына.
— Потерял. И да, я поеду к канцлеру в таком виде. Плевать. Что ты хотела?
Вдова Говарда достала из стола письмо со сломанной печатью:
— Это из кантона Зееграу. Сезонное течение не меняется. Море всё ещё судоходное. И, скорее всего, таким останется на всю зиму. Швицерра теплеет с каждым годом. Они вернутся, Ленц.
Кнехт побледнел. Страна только недавно оправилась после недавнего нападения варваров, которых уже язык не поворачивался так называть. За последние годы им удалось значительно улучшить вооружение. Во многом благодаря похищенным инженерам. Его инженерам, мальчишками, которых он сам воспитал и обучил! Как же мало у него времени, чтобы подготовить Оливию…
— Я понял. Позаботься о Лив.
Мать сжала механическую руку сына.
— Ты не сказал ей?
— Нет.
— Тогда я сама расскажу. Пусть знает, какой ты на самом деле!
— Не смей! Она будет со мной не из жалости или чувства долга! Это будет её выбор.
— Ты слишком честный, Ленц. Такие никогда не побеждают, — с тоской отметила Анне, продолжая гладить искусственные пальцы, изо всех сил мечтая вдохнуть в них настоящую жизнь.
— Не хочу жить как отец.
— Понимаю. Тебя сильно переменили ее слова, правда?
Он не ответил, сунул донесение из Зееграу в карман. Вот так, взял и проклял сам себя, мечтая о хорошей погоде. Теперь эта самая погода уничтожит его родину и все что так дорого. В прошлый раз нападающие дошли почти до центрального кантона.
— Я ничего не скажу, если ты просишь, и позабочусь о ней. Но не потому что Оливия Кроу мне нравится. Для меня она навсегда останется той, кто сотворил с тобой это. Но у нас должок перед Декардом, не более.
— Ты изменишь своё мнение, — улыбнулся Ленц.
— Даже не проси. И знаешь что, не стригись пока. Поезжай к канцлеру так. Может, в этот раз он действительно испугается тебя и прислушается, — она ласково потрепала сына по колючей щеке.
Глава четвертая
Редкие капли влаги падали с прогнивших труб на каменный пол, отмеряя секунды, как в клепсидре водяных часов. С каждым ударом звук волнами разлетался по неприметной комнате, отражаясь от стен.
Салазар опустился на рассохшийся стул, устало вздохнул и прикрыл глаза. Последние дни превратились в калейдоскоп бега, встреч с разными бандитами Империи и бесконечную смену убежищ.