Олома и Непобедимое Око
Шрифт:
– Нет, я в секцию каратэ буду записываться, – ответила Оля.
Наташка вытаращила глаза:
– Круто! Ты мне ничего об этом не говорила.
– Давай лучше ты со мной! – Предложила Оля.
– Надо подумать, – засомневалась подружка, – а вдруг мне нос сломают, как в боксе, буду уродкой, и что потом?
– Ну, как знаешь, – Оля видела гламурные наклонности подружки, хотя во дворе она частенько бывала героем дня.
Бабушка предложила Наташе угоститься пирогами и тортом, но та отказалась:
– От мучного только растолстеешь!
Чувствовалось, что она вошла в роль модели-звезды на подиуме. Подружки расстались, оставшись, каждая при своём мнении.
Тимур видел, что радужное настроение от встречи с дедом Оли, сменилось на какое-то апатичное. Глаза её не читались, и Тимурчику подумалось, что Олька грустила из-за того, что у неё нет такой крёстной. Котёнок ошибся, Олька по-взрослому переживала за ветреный характер подружки, за её любовь к вещизму, жестокое обращение к животным и многое другое.
– Так или иначе, а Крёстная нам не помешает! – Тимур настроился ночью проделать то же самое, что делал предыдущей.
Крёстная
Ночь была светлой. На небе ни облачка, одни звёзды. Тимур опять уселся на трюмо и посмотрел на себя в зеркало.
– Кажется, подрос за один день! – Улыбнулся он про себя. В его глазах, как на ёлочке, отражались звёздочки.
– А вдруг все звёзды тоже вереницей утонут в моих глазах? – Испугался котик. Тогда он развернулся к окну спиной, и вот уже по широкому коридору зрачков смело шагало его весёлое и отважное отображение.
– Будем искать крёстную Оли! – Задал тему Тимур своему двойнику.
Вскоре котёнок увидел сцену крещения Оли. Было очень красиво. Оказывается, дворец назывался собором. Молодая девушка с Олькой на руках ходила вслед за мужчиной в золотых одеждах, который пел песни маленькой девочке. Поодаль стояли также молодые родители его принцессы. Потом Олю окунули три раза в серебряной купели, и, наконец, отдали маме с папой. Со стороны всё выглядело, как волшебство, море свечей и какая-то небесная музыка.
– Что же было дальше? – Вопросительно подумал Тимур.
А дальше крёстная Настя поздравила родителей, преподнесла подарок Оле и распрощалась быстро, отказываясь празднично отобедать с ними.
Потом Тимур увидел некоторые картины из младенчества девочки, но крёстной среди них не было. Тимур уже было отчаялся, но вдруг из сцены жизни родителей услышал фразу:
– Что-то долго не пишет Настя. Как она там устроилась в Италии? Вроде хотела в Сорренто остановиться.
– Ух, ты! Вот она где. Быстрее в Италию! – Мыслью Тимур приказал своему двойнику.
Картины жизни Насти проплывали перед котом. Вот она работает официанткой по шестнадцать часов в день. Приходит уставшая девушка в хостел. Стоит в очереди, чтобы сполоснуть опухшие ноги прохладной водой. А вот она переезжает в незнакомый красивый дом и постоянно находится с лежачей женщиной. Ухаживает за ней с утра до ночи, кормит с ложечки, даёт таблетки, вывозит гулять на коляске, даже детские колыбельные поёт. Но та даже ночью не спит. Редкий раз, когда удаётся Насте сбегать ночью к морю и искупаться под звёздами.
– Да, тяжёлая жизнь у Насти, – подумал Тимур и пожалел её. – Но, почему, она не пишет маме Оли или самой крестнице? Не справляется о её здоровье. Наверно, очень устаёт. Разве можно так поступать с друзьями? – Мысли котёнка текли дальше. – А какими они были подружками? Надо бы заглянуть в их детство.
Дело стало за малым.
– О, да их даже сестрёнками называли!
Полина, так звали маму Оли, и Настя дружили с детского сада. Всё делали вместе, и похожи были: одного роста и похожей фигурой, с голубыми глазами. Две куколки, как называли их. Пошли вместе в школу, учились хорошо, потом ещё записались в музыкальную школу, правда, одна в класс фортепьяно, другая в класс скрипки. Но на хор, сольфеджио и музыкальную литературу ездили вместе. Музыкальная школа была в Волхове, в пятнадцати минутах езды от Старой Ладоги. Мечтали также и выступать вместе, и ни где-нибудь, а в Ласкало, в Италии. Полина всегда говорила, что её прапрапрабабка была из Италии. Поэтому и мечтали об Италии.
Случилось так, что и влюбились девочки в одного мальчика. Он также занимался в музыкальной школе. Смеялись над этим, когда были девчонками, а как повзрослели – не до смеху было. Владик выбрал Полину, а Настя поехала в Петербург поступать в музыкальное училище. Молодые долго не думали, поженились и стали жить вместе. На это была ещё одна причина. У Полины умерла мать, воспитывавшая её одна, а Владик вообще был детдомовцем. Они оба знали цену любви, счастья и одиночества. Поэтому, семья их была крепкой и дружной.
У Насти всё было хорошо, но от ревности, как и от детской любви, никуда не денешься. Она всё реже и реже навещала свою подружку, когда приезжала из Питера в Ладогу. Когда у них родилась куколка Олька, то вообще решила уехать. И никуда нибудь, а в Италию. Как когда-то они мечтали с Полиной. В детстве девочки рисовали планы их поисков-путешествий по Италии, мечтая разыскать дом прапрапрабабки Полины. Они рассматривали в библиотеках немногочисленные книги с архитектурой итальянских городов, а потом «гуляли» по интернету, рассматривая улицы и дома. Потому что Полина один раз увидела во сне этот дом и могла до мелочей рассказать, как он выглядел. Вот чем, помимо тяжелой работы, и занялась Настя. Особенно после того, как узнала, что дом Полины с Владиславом в Старой Ладоге сгорел… И что они погибли. Нет, не могла она приехать, не могла увидеть Оленьку. Ведь, каждый всё на себя примеряет. Она решила, что косвенно виновата в смерти друзей. И всё это её ревность. Нет, зависти не было. Была детская, а она самая глубокая ревность, как к Полине, так и к Владику. И по-детски, также глубоко винила себя. Прошло время, горе затихло немного, и Настя решила исполнить мечту Полины, она продолжала разыскивать похожий из сна Полины дом по городам и городкам Италии. Так она попала в дом сеньоры Лучии сиделкой. Да, Настя очень уставала, но ей было очень интересно в двухэтажном с цоколем особняке старой фамилии, со старыми арочными галереями, внутренним большим патио и антикварном убранстве интерьеров. К тому же в гостином зале стоял восхитительный чёрный рояль, на который девушка смотрела, как на божественное чудо, боясь дотронуться, но мечтала, что когда-нибудь это сделает. И до моря, пешком минут двадцать.
Тимур застал её сидящей у окна, между короткими промежутками сна Лучии. Анастасия смотрела на звёзды. Было достаточно тепло, лёгкий ветерок колыхал портьеры. Тут-то и решился показаться Тимур с лёгким дуновением морского бриза.
– А в Старой Ладоге и в Питере тоже звёзды! – Начал он. – И снег, снег, снег, как шапки и шубы на домах и крышах! – Промурлыкал он.
– Что это? Что это за наваждение?! Я что, сплю? Откуда ты взялся? – Девушка начала открывать и закрывать глаза, даже щипать себя за руки.
Конец ознакомительного фрагмента.