Омикрон
Шрифт:
— Ну? — Хаким заинтересованно подался вперед.
— Мне опять повторили, что подобное соединение железа и органики невозможно, но если бы оно существовало, то данный уникум наверняка нашел бы широкое применение и породил бы ажиотажный спрос. Два, ну от силы три древесных ствола, даже не распиленные на доски, по своей ценности превосходят полную загрузку трюмов «Элизабет-Сигмы» собранными на вулканической равнине самородками. — Кущин даже причмокнул. — Никогда бы не подумал, что существует сорт древесины, который может поспорить с зеркальным деревом Рори [8] .
8
Зеркальное
Хаким задумался на этот раз глубоко и надолго.
Может быть, ганианец и проявлял ограниченность в вопросах высоких компьютерных технологий, но что касается диких извивов современного бизнеса, тут он чувствовал себя как рыба в воде.
С одной стороны, он уже понял, что перед Аланом придется извиниться и даже взять его в долю: с подачи Макмиллана открывалась перспектива быстрого, баснословного обогащения, но Зураб отлично знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и его звериное чутье тут же подсказало две конкретные опасности: с одной стороны, была проблема машин, которые контролировали лесной массив, а с другой — угроза, исходящая от людей. Если верить выводам Кущина, то речь шла о миллиардах кредитов, а в такой ситуации много не наторгуешь, проверенные каналы сбыта, куда они поставляли мелкие партии металла и оружия, уже не годились. Здесь требовалось участие третьего лица, иначе, почуяв запах крупных денег, Кущина подловят и снимут с него шкуру прямо на разгрузочной площадке космопорта.
Хаким знал, как это бывает. На любой планете, помимо официальной власти, существуют еще и иные структуры, которые, как правило, действуют быстро, болезненно и эффективно.
Короче говоря, Зураб понял: ему не обойтись без серьезной «крыши», здесь нужен человек, контролирующий криминальные структуры одной из пяти развитых планет, не больше и не меньше.
Все эти мысли Хакима выразились в двух действиях: Кущин получил новое задание, а сам Зураб отправился к Макмиллану.
Алана он застал в его рабочем кабинете, сильно изменившемся за прошедший месяц — это бросилось в глаза даже неискушенному в технике Хакиму.
Теперь расширенная виртуальная кабина, которую изначально занял Макмиллан, более всего походила на жилище паукообразных тварей с планеты Эридан, которые заплетали своей прочнейшей паутиной целые пещерные комплексы.
— Клянусь змееедами Прокуса, ты не терял времени даром, да, Алан?! – воскликнул Зураб, с трудом протиснувшись между поставленными друг на друга процессорными блоками, от которых веяло ощутимым теплым ветерком — это вентиляторы гнали воздух через специальные отверстия, охлаждая кристаллосхемы и наполняя тесное помещение тревожащими обоняние флюидами нагретого пластика.
Вдоль стен, пола и потолка помещения змеились толстые жгуты временных кабелей, часть их них свисала с потолка, расходясь отдельными жилами к различным электронным устройствам, что, собственно, и навело Хакима на определенные ассоциации…
Макмиллан не ответил на его реплику, он сидел в своем кресле с подключенным к импланту шунтом нейросенсорного контакта. Все четыре расположенных перед ним монитора работали, каждый показывал свою картинку, и от любой из них могло перехватить дыхание.
Мрачные недра загадочных подземелий разворачивались в стереообъеме контрольных видеоустройств,
Если бы Хаким не знал, что это реальность, существующая всего лишь в десятке километров от их городка, то, наверное, воспринял бы изображение иначе, — как личный бред Алана, например, но Зураб уже не мог позволить себе глупой веры в иллюзорность происходящего. Он быстро усваивал уроки и потому отчетливо понимал — сознание Макмиллана находится сейчас там, оно вселилось в один из кибернетических механизмов и путешествует в его оболочке по недрам подземелий, где никогда не ступала человеческая нога.
У ганианца озноб продрал по коже.
Сев на один из блоков, он решил подождать, пока разум Алана выпутается из компьютерных тенет.
Видимо, Макмиллан все же воспринимал краем сознания присутствие постороннего, потому что прошло менее минуты, и он вдруг поднял руку, осторожно извлекая из височного импланта толстый жгут нейросенсорного шунта.
Изображение на четырех мониторах тут же потускнело, истончилось, словно чуждая реальность растворилась в нейтральном фоне…
Макмиллан некоторое время сидел с полуприкрытыми глазами, потом его кадык несколько раз дернулся, словно Алан безуспешно пытался сглотнуть вставший в горле комок, и наконец он открыл глаза.
— Это ты Хаким… — Он разглядел ганианца в сумраке виртуальной кабины и потянулся за бокалом тоника, заранее приготовленным к моменту выхода из виртуальной среды.
Выпив тонизирующий напиток, Макмиллан с шумом выдохнул и потянулся так, что отчетливо хрустнули суставы.
— Ну что, проверил информацию? — спросил он, разворачиваясь к Хакиму вместе с креслом.
— Да, Алан, я признаю, что неверно относился к твоей работе. — Хаким деланно развел руками. — Ты же понимаешь, у каждого человека свой взгляд на мир.
— Понимаю, — согласно кивнул Алан и вдруг хищно улыбнулся. — Я знал, что ты верно истолкуешь данные распечатки.
— Большие деньги, Макмиллан, — осторожно начал Зураб. — Очень большие. Эта древесина стоит…
— Оставь коммерцию при себе, Хаким. Если бы мне нужны были деньги, я бы ограбил банк на Стелларе.
— Тогда что тебе нужно? — неподдельно поразился Зураб.
— Тебе будет сложно меня понять. Я уже говорил — это азарт. Кайф, которого не поймаешь ни от какой дури. Тонкая линия, клиническая смерть, ощущение слияния с абсолютно чуждым миром… Знаешь, я еще ни разу не сталкивался с подобной задачей. Если система меня распознает, мои мозги… они просто сгорят, как хреновый компьютер… Там грань между жизнью и смертью, каждый шаг может стать последним, и нет никакого способа начать все сначала, как в играх. Понимаешь меня?
— Ты извращенец?
— Нет… — усмехнулся Алан. — Просто я уже по ту сторону черты. Говорю же, проще принять все как есть, чем пытаться сесть на одну волну с моими желаниями и мотивами. Давай к делу, Хаким. Ты оценил уникальность древесины и хочешь заполучить ее, верно?
— Да. Я возьму тебя в долю, Макмиллан, потому что у меня тоже есть свои понятия. Много денег не бывает.
— Согласен. Но это шкура неубитого медведя, поэтому я считаю разговор о деньгах преждевременным. Пока ты проверял коммерческую ценность древесины, я прорвался за кольцо внешней охраны. Если ты обратил внимание на мониторы, то видел, что мое сознание уже получило доступ к механизмам, работающим непосредственно под землей.