Он, другой и ты
Шрифт:
— Из жизни.
Саша не собиралась делать всю работу за него. Вернее, она уже ее сделала, уволив себя, но в этот момент ей было жутко интересно наблюдать за Дмитрием, который явно от всей этой ситуации удовольствия не получал.
— Блин, Сашка, тяжело с тобой, — наконец не выдержал он.
— Да, — девушка тоже решила пойти ему на встречу, — великой официантки из меня не вышло, так что можешь смело увольнять, я не расстроюсь.
Она произнесла эти слова совершенно спокойным голосом, потому что все сказанное было правдой. Ее достала эта идиотская работа, недосыпы и придурошные клиенты. Деньги не
Но у Димы, видимо, были другие планы. Он последний раз затянулся и наконец сообщил Саше:
— Ты — хорошая официантка, и я не хочу, чтобы ты уходила.
Нестерова едва не свалилась на пол от такого заявления, а Петрович продолжал, не давая ей опомниться.
— Знаешь, таких вот товарищей, как Вова или Таня, я могу заменить легко. Им, конечно, тоже не сахарно, но вставлять люлей да копаться с накладными — не особо тяжкий труд. А вот нормальные официантки — это редкость. Ими либо совсем убогие подрабатывают, или студентки, как ты. Но и студентки бывают разные, да и долго на одном месте не сидят. А гости привыкают к девочкам, понимаешь?
Саша покивала.
— Ты хорошо влилась, даже в запарке улыбаешься. Я же не только поорать прихожу, всегда вижу, что в зале делается.
— Ну, спасибо на добром слове, — она не могла сдержать сарказма, хотя слова Димы ужасно ей льстили.
— Я серьезно, Саш. Покури, остынь и выходи обратно в зал, — и, нежно потрепав ее по плечу, добавил: — пожалуйста.
— Что мне делать с твоей?.. — Нестерова не решилась назвать ее ни по имени, ни одной из кличек, которые она приписала подружке босса.
— Игнорь, — моментально ответил Петрович. — Я с ней сам разберусь. Обои эти, блин, вышли мне почти золотыми. Придется снова заказывать и переклеивать. Капец.
Это означало, что открытие второго зала откладывалось еще на некоторое время. Дима тяжело вздохнул, и весь его вид буквально кричал о том, что Ксюше он ввалит по первое число. Саша бы многое отдала, чтобы посмотреть на это.
— Хорошо, — кивнула Нестерова. — Сейчас докурю и пойду работать. Настя, наверное, зашивается уже.
— Чайку попей. Остынь, — снова проявил чудеса понимания Дмитрий, опять потрепав ее по плечу.
Саша вяло улыбнулась. Он двинулся к выходу из пустого прокуренного зала и уже в дверях обернулся.
— Спасибо, Саш. Ты — молодец, — и ушел.
Девушка докуривала, глядя на закрытую дверь и размышляя о Диме, его бабе, своей работе. Она, как и было велено, зашла на кухню, налила чай. Пока Саша грелась ароматным напитком, по телу разливалось какое-то странное удовлетворение. Она была польщена вниманием и оценками Димы в свой адрес, обида и злость улетучивались, позволяя размышлять трезво. Выйдя в зал, Саша твердо знала, что уйдет из кофейни на время сессии. Девушка расставила приоритеты, и учеба вышла на первый план. Этим же вечером, после смены, она долго разговаривала с Вовой, который всеми правдами и неправдами уговаривал ее остаться. Саша пообещала закрыть все свои смены до нового года и вернуться к работе после сессии, но сама очень сомневалась, что ей этого захочется. Карьера официантки была для нее закончена.
Глава 5. Крепче, чем кофе
Саша в сотый раз за день окунула тряпку в ведро, выжала, намотала на швабру и в миллионный раз за сегодня прокляла чертову оттепель и тонны талого снега, который приносили на обуви гости кофейни.
— Зашибись последний день работы, — пробубнила Сашка себе под нос, полируя чертов кафель по второму кругу, чтобы избавиться от разводов.
В этот зашибенный день еще и открылся второй зал. Дима не стал переклеивать обои, просто заказал немного антуражного хлама, которым прикрыли забрызганные места. Саша с трудом контролировала свои нервы, потому что и гости, и официантки носились мимо нее, растаскивая не до конца убранную грязь и по предбаннику, который она в данный момент намывала, и по залам, которые ей придется намывать заново максимум через час. И, конечно, именно в этот момент Дима решил до нее докопаться.
— Неправильно моешь, — оповестил он Нестерову, едва переступив порог кофейни.
— Да что ты, — Сашка выпрямилась, оперлась на швабру, изучая босса с головы до ног и прикидывая, куда бы побольней ему двинуть шваброй: по лицу или в живот?
— Ты же только грязь развозишь. Видишь, вон там пропустила? — и он указал на следы, которые как раз за секунду до его прихода оставила Сашина коллега.
— Во-первых, ноги вытри, — приказала Нестерова, указывая пальцем в резиновой перчатке на его заснеженные кроссовки.
— Ого, — Дима снисходительно усмехнулся, но все-таки послушно вернулся на коврик у двери, где хорошенько обстучал ноги. — А во-вторых что?
Саша стянула тряпку со швабры, бросила ее в ведро с водой и без лишних церемоний предложила:
— Покажи, как надо, раз такой умный!
— Эммм, — Дима весьма растерялся, наверное, первый раз за то время, что Саша его знала.
Он реально выглядел озадаченным. И, скорее всего, в нем боролись несколько желаний сразу. Чтобы быть как всегда правым, Петрович должен был и в правду показать Саше, преподать урок. Но по всему его нерешительному виду было ясно, что возиться с ведром и тряпкой боссу жуть как неохота.
Саша решила спасти его от коллапса мозга и сказала:
— Те следы только что натоптали. Я, разумеется, пройду еще раз и уберу их.
— А, ну окей. Молодца.
— Будет он меня еще учить пол мыть, блин, — проворчала Саша себе под нос, повернувшись спиной и заново выжимая тряпку, полагая, что Дима уже ушел.
— Чего ты рычишь-то? — а он, оказывается, продолжал стоять рядом с ней. — Случилось чего?
— Да достали все. Еще и снег этот долбанный. Слава богу, последний раз…
— Как последний? — удивился Дима.
Саша тоже удивилась его удивлению, но потом поняла, что Вова не делится с ним подробностями о текучке персонала, и босс не в курсе ее «отпуска».
— Ну, я на сессию ухожу. Академический отпуск, — соврала она, потому что окончательно решила, что в кофейню вернется исключительно в качестве гостя.
— Хм, ну ладно, — только и сказал Петрович и ушел.
Саша слегка растерялась от такого легкомысленного отношения к ней. Она по-настоящему все эти две недели переживала, что Дима расстроится, обидится, разочаруется, когда узнает, что она уходит. Не зря же он лично уговаривал ее не увольняться после весьма неоднозначного инцидента с Ксенией. А в итоге — вот: «Хм, ну ладно».