Он где-то рядом
Шрифт:
— Да ну?.. — недоверчиво фыркнул я и, словно против своей воли, положил велосипед и заинтригованно опустился рядом…
Глава вторая
ДЖУНГЛИ
Что знаем мы об окружающей нас жизни? Что видим? Куда смотрим? Куда несёмся серединой её раскаленного шоссе, оставляя вдоль мелькающих обочин саму её первооснову, саму сказочную её сердцевину, открытую некогда миру чудаковатым старым волшебником по имени Фабр?.. Сегодня мы не присмотрелись к кузнечику, завтра наступили на гусеницу, послезавтра растоптали
Ну, а может — иногда полезно и остановиться, и посмотреть на тех, кто не успевает уползти от наших колёс?..
…Я опустился на корточки рядом со своим новым другом и рассеяно посмотрел на дорожку.
Суетливый черный муравей, бестолково цепляясь за каждый выступ и роняя наземь свою ношу, упорно волочил куда-то кривую рыбную кость раз в десять больше себя величиной. Мелькнула пролетевшая мимо бабочка, юркнул, прячась между камнями, какой-то жучок. Еще один муравей, стремительно ворвавшись в поле моего зрения, кинулся на помощь своему товарищу, выбив при этом у него из лап злополучную кость и сбив ею его самого…
— Ну и что? — спросил я, вертя головой. — Кого тут объезжать? Муравьёв?
Он очень удивленно поднял голову и посмотрел на меня.
— Да-а… Муравьёв… И всех остальных — тоже.
— Но тут больше и нет никого! — пожал я плечами и сконфуженно огляделся.
— Но ведь муравьи — тоже живые! — тихо произнес он, продолжая глядеть на меня своими широко открытыми ясными глазами. — А вот он, — наклонился вдруг он над дорожкой, — разве не живой?..
Я придвинулся к разглядываемому им месту и, приглядевшись, увидел тяжело переваливающегося при ходьбе большого черного жука.
— Носорог, — почти шепотом сказал мой друг и указал пальцем на массивный, грозно изогнутый рог на голове жука. — Совсем как настоящий…
Наклонившись пониже, я с интересом принялся рассматривать ползущее насекомое и незаметно для себя словно бы сделался вдруг в сто раз меньше, чем был на самом деле. Мне даже показалось, что я слышу, как подрагивает под его ногами почва, и инстинктивно втянул голову в плечи. Хозяином планеты был явно он, а не я, и мне оставалось только спрятаться за глыбой еще теплого гранита и осторожно наблюдать, как мимо тяжелой поступью шествует гигантское, сверкающее могучим панцирем, животное, словно единственную правду жизни несущее по девственной планете свой устрашающий и всегда готовый к аргументированию собственной правоты рог.
Исполненный первозданной избыточной силы, носорог легко катнул попавшийся на его пути валун и, упершись после этого во много раз превышающую его размерами ветку, решительно потолкал её вперед.
— Здоровый бугай! — восхищенно прошептал я.
— По наблюдениям ученых-энтомологов, он способен тащить ношу в сто раз больше своего собственного веса! — так же шепотом сообщил мой приятель и предложил последовать за уходящим в траву носорогом.
Но тот, тяжело раздвинув заросли гигантских стреловидных растений, сделал вдруг какой-то незамеченный нами поворот и скрылся из виду.
— Ничего, — успокоил меня мой проводник, — идем дальше…
Бросив тень на неподвижно лежащую перед нами сельву, над головами с легким шумом пронеслось пестрокрылое чудище и село на возвышающийся невдалеке зонт какого-то высокого растения.
— Махаон, — услышал я рядом с собой. — Видишь эти хвостики на задних крыльях? Это отличительная черта парусников и кавалеров, одних из самых красивых и крупных бабочек в мире.
— А это кто? — указал я на красивое золотисто-зеленое существо, сидящее на крупном ярком цветке.
— Это золотистая бронзовка… Можно подойти ближе, она не пугливая.
— Не боится?
— Просто в любую секунду может улететь. Для этого ей не надо, как другим жукам, поднимать верхние жесткие крылья, а достаточно выпустить в имеющиеся по бокам прорези внутренние… Видел, может, по телевизору такие самолеты с выдвижными крыльями? Вот и у нее такие же. Удобно, быстро… И очень красиво в полёте — можешь спугнуть ее, посмотреть.
Я щелкнул пальцем по стеблю, на котором сидела бронзовка, и, мгновенно взмыв в воздух, та вспыхнула в солнечных лучах, как драгоценный камень, искрясь и переливаясь всеми цветами радуги.
— Ух, ты-ы! — заворожено проводил я её взглядом. — Красота-а!..
Неожиданно раздавшаяся слева от меня резкая переливчатая трель заставила оторваться от исчезающей бронзовки и, оглянувшись на этот звук, я увидел серо-зеленого длинноусого скакуна на длинных напружиненных ногах, легко скакнувшего при моем приближении далеко в сторону.
— Это бурый кузнечик, представитель отряда прямокрылых… Удивительное существо! Разговаривает крыльями, слушает передними ногами, а в случае опасности может отдать врагу одну из своих задних ног…
— Как это? — не понял я. — Как выкуп, что ли?
— Почти что, — засмеялся он. — Как ящерица хвост, знаешь?
— А-а!..
— Вот и он так же. Но зато целое лето распевает от зари и до зари!..
Взмыв еще пару раз над поляной, кузнечик исчез в траве, а справа послышался некий едва различимый костистый стук и, повернув голову, я увидел двух странных — не могу понять: то ли красивых, то ли страшных — жуков, сцепившихся между собой массивными рогами-челюстями в каком-то не то ритуальном, не то боевом поединке.
— Жук-олень! — восхищенно воскликнул мой друг, толкая меня в бок локтем. — Смотри, смотри — это очень редкая и красивая разновидность. Его и просто увидеть-то не каждому повезет, а уж застигнуть в сражении — прямо редкостная удача!
Тем временем оба жука все сильней и сильней напирали один на другого и уже почти поднимались на дыбы, действительно напоминая собою оленей во время гона, которых я недавно видел по телевизору в передаче «Мир животных».
— А они не покалечат друг друга? — спросил я, уже испытывая симпатию и жалость к этим причудливым ветвисторогим красавцам.