Она самая
Шрифт:
— Да, ты с непривычки, очевидно, пьян. — пришёл к выводу ангел. Чужая душонка в теле демона опьяняла похлеще алкоголя, что парадоксально не изменяло его тело.
— Если ты сейчас же не уляжешься обратно, то я сама тебя уложу, да ещё и по морде огрею, чтобы желания идти куда-либо не было, — Девушка была уже не то, что зла, она была в ярости. Он вел себя как маленькое дитя, не иначе. Самандриэль же привел доводы куда и почему нельзя идти, так зачем тот продолжает сопротивляться? Девушка не хотела признавать этого факта, но сейчас пернатый
Вин пожал плечами.
— Звучит убедительнее, чем у тебя, Самандриэль, с этим не поспоришь, — демон явно подшучивал над тем, что ему абсолютно не нравилось.
— Просто помни, что ты мне должен, — припомнил ангел.
— В два счета рассчитаюсь.
— У тебя пять минут на то, чтобы забраться обратно в кровать, — Елена прервала их пререкания, — иначе…
Что там было "иначе" он даже договорить ей не дал, только покрутил пальцем в воздухе, будто размышляя и все же вошел в комнату, демонстративно закрыв дверь перед ангелом. Мол, это только мне дозволено.
Он вернулся в кровать, но совсем не собирался укладываться спать. Просто лег, положил руки под голову и смотрел в потолок.
— Спать собираешься? Или будешь в потолок глазеть? — Елена прошла и села в кресло, — О чём вы там вообще спорили? Как голубки отношения выясняете, чес слово.
— Расскажу, если ляжешь рядом. Тебе так будет удобнее и теплее. Мне не нужен сон, чтобы восстанавливаться, а ты человек — он не упускал моментов, чтобы напомнить девушке о ее человечности и хрупкости.
— Мне и в кресле хорошо. Да и если лягу с тобой, то вообще хрен усну. Сам знаешь причину.
Нахохлившись как воробей, девушка ещё плотнее укуталась в плед. Ей не хотелось вспоминать о произошедшем в душе, хотя, если демон в этот момент был опьянен действием выпитой души, то это многое объясняло. Не становилось легче от этой мысли, но объясняло. Она должна была и дальше сохранять холодность и самоконтроль, чтобы не казаться слабой и беззащитной.
— Я могу и силой заставить тебя лечь. — напомнил демон, — Так что лучше тебе сделать это добровольно.
— Боже, ты — заноза в заднице.
Пришлось вставать с кресла, но плед никто никуда не отложил, ясное дело. Сейчас бы перед демоном телесами светить — себе дороже. Уж лучше быть в футболке и укутанной пледом, чем совсем без одежды ходить, а зная Вина, он легко может это устроить. Разорвать одежду на человеке ему точно труда не составит. И вот, человек в закосе на гусеницу осторожно заполз на кровать.
Демон притянул ее поближе к себе, обнимая одной рукой вот так кокон и держа, чтобы она не дай бог не укатилась прямиком на пол.
— Другое дело. Люблю, когда ты послушная.
— У меня не было выбора, я всё равно бы оказалась на кровати, благодаря кое-кому.
Он принял прежнее положение.
— Я собирался пойти на вылазку. Поубивать кого-нибудь в окрестностях, но эта пернатая задница окружила дом магическими символами и заперла меня здесь, отказываясь выпускать.
— Вот
Прикрыв глаза, "гусеница" чуть подогнула под себя обе ноги.
— Теперь мне действительно стало лучше. Там, на поляне я больше по-настоящему испугался, что не смогу тебя защитить. Если бы не Самандриэль, кто знает, чем бы все закончилось. Я рад, что он пришел. Каким бы он скверным ни был, какие бы цели не преследовал. Пока он на нашей стороне, у нас есть шансы выжить.
— А без него мы пропадём, да? — Елена надеялась, что Вин скажет, нет. Что они оставят этого крылатого и сбегут вместе, — Конечно, он много знает, и мы ему обязаны, но я ему не доверяю, да и не хочу, чтобы он тобой пользовался. Возможно, он весь из себя такой честный и добрый, но у меня сердце не на месте. Я терпеть его не могу, и он это знает.
Девушка, собравшись с духом, посмотрела на демона в упор, практически не моргая.
— Что такое? — спросил он, — что за взгляд?
— Если честно… я ревную. Не хочу, чтобы какой-то там ангел тебя у меня забрал… меня бесит одна только мысль о том, что он сделает тебе что-то или вообще настроит против меня.
— Могу я считать это признанием? — поинтересовался демон. Вопрос звучал как-то слишком уж серьезно. Ни намека на шутку не было, и сейчас Вин больше всего хотел бы услышать в ответ на свой вопрос короткое — да. Тогда он мог бы быть самым счастливым на свете.
С ними двумя столько всего произошло за это время, да и сама Елена не заметила похоже, как… влюбилась? Вот это поворот, конечно, но, если она сейчас признается, изменится ли что-то от этого? Возможно.
— Можешь. Это оно и есть… — девушка поспешила закрыть покрасневшее лицо руками. Это было сложнее, чем предполагалось, однако, охотница всё же смогла это сказать. Она была не мастером в объяснениях, но, рогатый должен был сейчас её понять, по крайней мере, она надеялась на это. Рано или поздно, это всё равно бы случилось.
— Ничто не настроит меня против тебя, это априори невозможно. Ты моя с того самого момента, как мы заключили сделку. Можешь считать это моим признанием, — он притянул ее к себе вплотную, убрал руки с ее лица и мягко коснулся своими губами губ охотницы.
Тело девушки снова нагрелось, это так странно, но, почему сейчас она чувствует себя в безопасности, да ещё и так расслаблена? Он сейчас такой нежный, совсем не похож на того демона-варвара, который заткнул ей рот в душе, пару часов назад. Сейчас всё немного иначе. Девушка осторожно ответила на поцелуй. Да, это было неумело, но от той, у кого мужчин не было вообще, большего ожидать и не следовало. Он сейчас такой красивый, и сильный. К нему хочется прикасаться, но стеснение почему-то берет верх.