Они идут

Иосич Сергей

Реакция юного воина на появление перед собой непробиваемого зверя была молниеносной. Напрочь сбросив оцепенение, выхватив из подсумка гранату и вырвав чеку, Сабор метко бросил ее в огромную оскаленную пасть и отскочил. Растерявшееся чудовище замотало уродливой головой, пытаясь выплюнуть глубоко застрявшее в глотке инородное тело, но тут раздался глухой хлопок, и голова тарробира раскололась под воздействием избыточного давления взрыва. Тяжелое уродливое тело с треском рухнуло на слой сухого валежника, покрывающего обочину дороги. Некоторое время длинные конечности зверюги резко дергались, но это была уже долгая предсмертная агония.

В очередной раз, возблагодарив судьбу за покровительство, Сабор последовал

дальше, к уже видневшимся вдали корявым развалинам древнего города.

С тревогой взглянув на окрасившееся вечерней зарей небо, молодой воин ускорил бег. Перспектива попасть в жуткие развалины города ночью была равносильна самоубийству. Обычно с наступлением темноты тысячи крылатых и наземных хищников начинали свою кровавую охоту, и шансов уцелеть у одинокого охотника не было практически никаких.

Пока закатное солнце окончательно не скрылось за линией горизонта, Сабору необходимо было найти в лабиринте разрушенных зданий относительно безопасное убежище. На первую широкую улицу воин вбежал тогда, когда багровое солнце уже коснулось верхушек деревьев бескрайнего леса, плотно окружившего древний мегаполис. Зияющие проемы бывших окон и дверей полуразрушенных зданий таили немало опасностей и производили жуткое впечатление. Эти пустые глазницы осуждающе смотрели на отчаянного чужака, осмелившегося шагнуть в аномальную зону повышенного риска.

Двигаясь короткими перебежками, Сабор внимательно осматривал все уцелевшие помещения, но ничего подходящего не нашел. По сохранившимся комнатам гулял ветер, и любой хищник мог без особого труда забраться в такой ненадежный каземат. Красноватое солнце почти скрылось за горизонтом, и отчаявшийся воин услышал громкий гул хлопания тысяч могучих крыльев. Через мгновение над потемневшими развалинами появились стаи кровожадных карохов, жадно высматривающих добычу.

К счастью, в последний момент, среди обрушенных торчащих конструкций, воин обнаружил узкий лаз и вьюном втиснулся в него. Он усиленно полз в душную темноту и понимал, что если нора окончится тупиком, он застрянет, и у него не будет возможности выбраться из тесного лаза тем же путем. Постепенно стенки норы несколько расширились, и Сабор пополз быстрее. Вскоре узкая дыра завершилась пустотой.

…Кувырок в ничто продолжался недолго, и человек почувствовал сильный удар о пол подземелья. Панцирь из титановых пластин несколько смягчил падение, но какой-то острый предмет пропорол правую ногу, не защищенную доспехами. Застонав от резкой боли, Сабор с трудом вынул из подсумка осветительный файер и, чиркнув старинной зажигалкой, поджег его.

Как он и ожидал, его бедро проткнул торчащий острый кусок ржавой арматуры. Воткнув основание файера в груду обломков, юноша попытался освободить ногу от впившегося железного рифленого кругляка, и это ему удалось. Стиснув зубы от дикой боли, он достал индивидуальный перевязочный пакет и плотно забинтовал фонтанирующую кровью рану. Об успешной охоте на кароха уже нечего было думать. Шансы выжить в мрачных развалинах при таком серьезном ранении были смехотворно малы. Но вера в счастливый конец самой жуткой истории во все времена всегда присутствовала в каждом молодом человеке. И эта обманчивая иллюзия не обошла и отважного Сабора.

Глава вторая

Молодой воин пошарил в легком алюминиевом ранце, наполненном сухим пайком, необходимыми боевыми вещами, индивидуальными аптечками и патронами. Нащупав очки ночного видения, он их надел. Открывшаяся зеленоватая картинка таинственного подземелья была неожиданной. Он находился в гигантском тоннеле, конца которого не было видно. Кое-где стенки и потолок древнего подземного сооружения осыпались, но в целом тоннель сохранился неплохо. Было влажно и кое-где свисали полупрозрачные сосульки сталактитов. Сабор

с трудом поднялся и сильно прихрамывая, двинулся в пустоту, наступая на многочисленные выступы частично разрушенных бетонных поперечных балок, которые люди когда-то называли шпалами. Рельсы и костыли древней подземной железной дороги давно сгнили и рассыпались горками ржавчины от беспощадного времени и повышенной влажности.

Воин постоянно чувствовал в затхлом пространстве, как он понял, легендарного метро, постороннее движение и помолился духам о покровительстве. Через очки он несколько раз видел неясные тени, мелькающие в зеленой темноте, но определить какие звери его преследуют, не было возможности: слишком быстро двигались эти странные подземные обитатели.

Вскоре длиннющий тоннель расширился, и путник попал в грандиозный зал, некогда облицованный коричневым мрамором и желтоватой кафельной плиткой, осколки которых горками валялись повсюду. «Щелковская» прочитал по слогам Сабор чудом сохранившуюся надпись древними буквами на куске нетронутой временем облицовки стены. Это слово ему ни о чем не говорило, но юноша помнил сказки, которые рассказывал его пропавший без вести на войне отец, о целой паутине подземных железных дорог, по которым когда-то в вагончиках ездило тысячи людей, намного сокращая время пути от одной точки мегаполиса к другой. В эти легенды он тогда мало верил, но в настоящий момент полузабытые сказки вновь проявились в его голове.

Подземный житель появился перед Сабором совершенно неожиданно. Ростом он был несколько ниже человека, имел огромные черные глазищи на продолговатой мохнатой морде и длинные конечности. Покрытое густой серой шерстью существо опиралось на толстый голый хвост и подняло передние лапы вверх с раскрытыми, почти человечьими ладонями. Этот древний жест, означающий сдачу противника в плен, либо его стремление к переговорам, понял удивленный Сабор, держа подземного монстра на прицеле.

– Неужели это сказочное существо имеет разум и способно разговаривать с человеком?– пронеслось в голове у вспотевшего от напряжения юноши.

Между тем, монстр пискляво заговорил на чистом человечьем языке:

– Откуда и куда ты, человек, идешь? Мы знаем, что люди хитры, очень опасны и имеют оружие, способное пробить кожу любого зверя. Вот и сейчас, ты держишь в передних лапах грозное оружие и готов его применить. Судя по резкому запаху крови, ты ранен и нуждаешься в отдыхе и помощи. Мы готовы их оказать, если ты научишь нас пользоваться оружием, подобным тому, что ты держишь в передних конечностях. Меня зовут «Шуршащий Карыс», и я обладаю определенным влиянием на своих бойких сородичей. Поэтому ты до сих пор цел.

Ошеломленный Сабор ответил учтивому подземному чудищу:

– Я охотник. Сородичи послали меня добыть немного крови крылатых карохов, которых полно в этом городе. Без вливания этой чудодейственной жидкости в наши жилы мы можем быстро превратиться в уродливых тварей, подобно нашим врагам-дохам. Да, я ранен и попал в ваше подземное жилище совершенно случайно. Научить вас пользоваться автоматическим оружием могу, хотя и не знаю, зачем вам это нужно.

Странный обитатель загадочных подземных пустот поманил пришельца длинным когтистым пальцем, и прихрамывающий воин последовал за ним.

…Путь по одному из тоннелей подземелья был долог. Монстр легко и быстро преодолевал мрачные километры. Порой очки молодого воина фиксировали мелькающие тени странных созданий мрака, шустро передвигающиеся по стенам и потолку тоннеля. Наконец путники вышли в исполинский зал, освещенный тусклым светом одинокого светильника. Помещение было заставлено штабелями ящиков, веками хранящих неведомое содержимое. Карыс повернул свою мохнатую морду к остановившемуся позади Сабору и указал на один из ящиков, окрашенный краской цвета «хаки».