Они приходят осенью
Шрифт:
— Ладно, ладно, обещаю. В городе что, какая-то страшная эпидемия, о которой знают только медицинские работники?
«Да, чёрт возьми, эпидемия! — мысленно выкрикнула Марина. — Эпидемия под названием 'Нашествие чудовищ!» В слух же произнесла:
— Нет никакой эпидемии. Просто я о тебе беспокоюсь.
— Ну… хорошо раз так, — судя по голосу, Татьяна немного успокоилась. — Только больше не произноси подобных фраз.
— Договорились.
Попрощавшись, Марина повесила трубку и задалась вопросом: а как бы сестра отреагировала, поведай ей о существовании монстров? Татьяна была очень беспечна в своей легковерности,
Опять зазвонил телефон, на этот раз мобильный.
Неизвестный номер. Поколебавшись пару секунд, Марина решила ответить.
— Да, я слушаю.
— Что ты творишь, Самарина?! — услышала она голос Семёна. Помяни чёрта… — Мы же с тобой договорились!
— Откуда у тебя мой номер?
— Не задавай тупых вопросов. Лучше подойди к окну.
Прижимая к уху мобильник, Марина подошла и у неё внутри всё похолодело. Во дворе стояли пять монстров. С высоты четвёртого этажа трудно было рассмотреть их морды, но тянущиеся из их раззявленных ртов щупальца различались чётко. «Хоботы» извивались точно огромные белёсые черви и выглядело это отвратно и сюрреалистично.
— Это что, акт устрашения? — голос Марины предательски дрогнул.
— Да, мать твою, он самый! — со злостью отозвался Семён. — Смотри на них, Самарина! Смотри внимательно! Я хочу, чтобы ты боялась. Ты должна бояться, потому что всё для тебя складывается очень, очень хреново. Ну скажи, неужели нельзя было пройти мимо?
Марина поморщилась, будто слова Семёна окатили её жгучей горечью. Выпалила:
— Тот говнюк забирал жизнь у ребёнка! У младенца! И ты спрашиваешь, почему я мимо не прошла? И кто ты после этого, Зайцев?
— Тот, как ты выразилась, говнюк, забрал бы у ребёнка немного жизненных сил и свалил к чертям собачьим. Он не убил бы его.
Марина услышала в его голосе неуверенность и это только подтверждало, что она поступила правильно.
— Не понимаю, Зайцев, как ты вообще можешь быть на стороне этих чудовищ? Они что, золотом тебя осыпают? Да ты настоящий предатель. Предатель по отношению к нашему городу, к людям!
— Давай без этого пафоса. Ты даже представить себе не можешь, с чем столкнулась. Твари, на которых ты сейчас смотришь, это всего лишь верхушка айсберга. За ними стоят чудовища пострашнее, опасней. И они очень не любят, когда вмешиваются в их дела.
Пять щупалец резко взмыли вверх, достигли уровня четвёртого этажа и принялись извиваться возле окна, усилив тем самым акт устрашения. Марина отпрянула.
— Послушай, Самарина, ты можешь считать меня последним подонком, но я действительно не хочу, чтобы ты пострадала. У тебя сейчас есть один вариант: сидеть дома. Как минимум — неделю. За порог даже носа не вздумай высовывать. Сейчас твой дом — твоя крепость. Надеюсь, через неделю о тебе забудут и оставят в покое. А потом…
— Нет, я не собираюсь прятаться, — прервала его Марина. — У меня работа.
— Что?
— Я сказала, что прятаться не собираюсь!
Семён видимо был ошарашен, потому что вновь обрёл дар речи лишь спустя десяток секунд:
— Знаешь, Марин, я думал ты храбрая, принципиальная, но теперь понял, это не храбрость, а дурость. Ты — редкостная дура. Похоже, после того, как торчок тебе горло перерезал, у тебя совсем крыша поехала. После такого у всех нормальных людей чувство самосохранения должно просто зашкаливать, а у тебя всё наоборот.
— Да пошёл ты, Зайцев! — процедила Марина, чувствуя, как поднимается волна ненависти.
— В общем, я тебя предупредил. В ближайшее время лучше на улицу не выходи и окна не открывай. Если что, помочь я не смогу.
Марина собиралась резко ему ответить, но он уже прервал связь. Ну и чёрт с ним. Не хочет он, видите ли, чтобы она пострадала, заботливого из себя строит. Должно быть совесть свою таким образом пытается успокоить. Вспомнились его слова: «Ты должна бояться, потому что всё для тебя складывается очень, очень хреново». И да, она боялась, но было ещё и бунтарство, не позволяющее поднять руки вверх и сказать: «сдаюсь». То самое бунтарство, что когда-то её исцелило, заставив снова и снова уничтожать в снах обдолбанного утырка.
Нет, прятаться она точно не станет. Но будет осторожна. Максимально осторожна. А сейчас — ромашковый чай.
После фитотерапии Марине в голову пришла идея поискать в интернете информацию о Семёне. Что именно намеревалась найти? Она толком и сама не знала, возможно, хоть какой-то намёк на связь Зайцева с чудовищами. Быть может, сеть укажет на ту ниточку, что тянулась из прошлого бывшего одноклассника в настоящее.
Во всех соцсетях у Семёна в качестве аватарки использовалась одна и та же фотография, где у него длинные волосы. Местом учёбы он указал их школу, а затем ВГИК. Марина с удивлением разглядывала его снимок на фоне нежно-зелёного здания МХТ имени Чехова. На ещё одном фото он стоял на сцене с однокурсниками. Последней картинкой на всех страничках оказался коллаж, составленный из изображений куклы вуду, чёрных свечей и пентаграммы. Пост он выложил семь лет назад.
Поисковик тоже не порадовал изобилием информации. Согласно Кинопоиску, ещё студентом Семён играл совсем не главную роль во второсортном сериале, который крутили на канале для домохозяек. И больше ничего. И какой из всего этого можно подвести итог? Да никакой, с информацией в сети промашка вышла. Интернет будто бы кричал: «Зайцев — самый обычный парень!» А коллаж с чёрными свечами, куклой вуду и пентаграммой — это всего лишь баловство, которое в актёрской среде встречается сплошь и рядом.
А баловство ли?
Всё, к чёрту интернет! Хватит. Иначе попрут домыслы — не остановишь. Спать пора.
* * *
Никак не получалось уснуть, муторно как-то было. Ворочалась с бока на бок, а перед внутренним взором то и дело возникали хари чудовищ. Задремала лишь под утро, а когда проснулась по звонку будильника, чувствовала себя совершенно разбитой. Немного помогли контрастный душ и чашка крепкого чая.
Пора на работу. От одной мысли, что придётся вливаться в пасмурную городскую серость, становилось не по себе. Там ведь монстры! Там опасно! Но упрямство всё же пересилило страх. Обувшись, одевшись, Марина сказала входной двери «плевать!» и открыла замок.