Опасайтесь бешеного пса
Шрифт:
— С тем, что он убит, — уточнила Баркова.
— Этого мы не знаем, — вступил в разговор старый криминалист. — Вы меня удивляете, Эмилия Викторовна, вы же сами знаете, что лицо считается умершим, когда признано таковым после опознания трупа, проведенного со всеми формальностями, после того, как вследствие исчезновения оно будет признано мертвым в судебном порядке. Оттого что вы слышали, как кто-то зажал ему рот и оборвал телефонную связь, еще не следует, что его убили. Не удивлюсь, если он еще выйдет на связь.
— Во всяком случае, не для того, чтобы назвать интересующее нас
— Согласен, — кивнул Осаф Александрович. — Какие еще будут выводы? Никаких? Я так и думал. Обосрались мы, дорогие мои коллеги, и весьма жидким образом!
Глава 53. В отсутствие Геннадия
Несколько раз Геннадия спрашивал по телефону требовательный мужской голос.
— Его нет дома, — отвечала Ольга Васильевна.
Человек звонил ночью и рано утром.
— Это его жена говорит, Ольга Васильевна? — наконец спросил он. — Где его найти, не можете ли подсказать? Он у женщины или уехал куда?
— Я не знаю, — Ольге не хотелось рассказывать незнакомому человеку о своих опасениях и подозрения*.
Наконец она решила позвонить Мише, двоюродному брату Геннадия.
— Миша, мне неловко вас об этом спрашивать, но, может быть, вам хоть что-то известно? Я, конечно, могу пойти в милицию, написать заявление, но боюсь, не навредить бы ему…
Миша ничего определенного не сказал, но Ольге показалось, что он знает что-то такое, чего не знала она.
Спустя час он перезвонил:
— Могу вам, Оля, сказать лишь одно: ни в какие милиции ходить не нужно, Генки в городе нет, но, полагаю, он в безопасности. Расскажите мне, Оля, лучше про ваши дела. Грант получили?
Она стала рассказывать ему про свои последние новости, он внимательно ее слушал, иногда вставляя веселые замечания, потом она спросила о его новостях, и так они проболтали около часа.
Вот за кого ей нужно было выйти двадцать лет назад замуж! Самое нелепое, что ведь она сначала и познакомилась с Мишей и он привел ее на день рождения к Гене. А там с ним начала жутко кокетничать Наташа Дмитренко, вроде бы девушка именинника. И когда все решили немного прогуляться, Оля пошла рядом с Геннадием, чтобы он не чувствовал себя брошенным. Наташа же, подхватив Мишу, увела его куда-то в сторону
Так и вышло, что ей достался пустоватый Гена, а взбалмошной Наташке Дмитренко — Миша. Хотя поначалу имении Гена ходил в «удачниках». Его отец был партийным начальником и определил сына на престижное место. А Мишу из-за анкеты не брали ни в один почтовый ящик, хотя у него был красный диплом. Он устроился лаборантом и несколько лет получал крохотную зарплату. Был довольно забавный момент, когда он защищал диссертацию.
— Вы только учтите, — сказал ему тогдашний заведующий лабораторией, — что после защиты вам придется уволиться. Другого места у меня для вас нет, а держать лаборантом кандидата наук я не имею морального права.
К счастью, Мишу перетащил к себе другой завлаб, и там у него начался быстрый рост. Да и времена начались другие.
Миша рассказывал об этом на дне рождения. Оля тогда только закончила кормить Павлика и первый раз вышла в люди. Все та же Наташка пошла танцевать с Геннадием, а Миша пригласил ее. Они разговорились — он о своей работе, она о своей, и долго, полуобнявшись, переминались под музыку.
Какая-то искра, конечно, между ними тогда проскочила. Но потом Ольга увидела угрюмое лицо Геннадия и села с ним рядом.
Странно — ведь говорили только о работе, однако что-то еще случилось. Да так, что потом Ольга часто вспоминала тот вечер. А несколько лет назад Миша оказался почти в том же положении, в каком последнее время живет она. Наташка, закончив бухгалтерские курсы, устроилась в шикарную иностранную фирму, где нужно было обязательно знать язык. С английским у нее было все в порядке, она там быстро прижилась и даже сумела окрутить американца, на десять моложе ее. На его деньги она открыла ресторан под названием «Анна Каренина», потом купила половину этажа на Невском и сделала там гостиницу. Теперь она роскошная бизнес-дама, встречает Рождество на Канарах, а бедный Миша — лишь полузабытый эпизод ее яркой жизни.
Ольга думала обо всем этом в половине второго ночи, жаря котлеты для своих мальчишек. И когда зазвонил телефон, она услышала не сразу.
«Опять этот человек! Нужно сказать ему, что я знать не знаю, где находится Геннадий, и не желаю, чтобы меня об этом расспрашивали по ночам», — решила она, поэтому ее «алло» прозвучало довольно сухо.
— Оля, вы ведь еще не спите? — Это был Миша.
— Конечно, нет, Миша!
— А я набрался смелости и звоню снова. Завтра в Доме ученых презентация одной очень интересной книги, потом еще и фуршет. У меня билет на два лица. Вы слушаете, Оля?
— Конечно!
— Я подумал, почему бы этими двумя лицами не стать нам с вами?
Можно было, конечно, покапризничать, но Ольга просто сказала:
— Я с удовольствием. Во сколько начало?
— В шесть часов вечера.
В это время она должна была ставить очередной опыт. Но Мише об этом знать было ни к чему.
— Я за вами заеду, Оля, или лучше вас встретить у входа?
— Лучше у входа. Спасибо, Миша. Вы — замечательный человек!
— Это вы, Оля, замечательная.
Они простились, пожелав друг другу спокойной ночи.
Дмитрий совершенно не имел возможности просматривать газеты, а потому дал задание ближайшим родственникам — жене и сестре, тем более что последняя и сама была известной журналисткой.
Задание было несложным: отмечать все упоминания о убийствах, захватах в заложники и просто пропаже российских граждан за рубежом, прежде всего молодых мужчин, но на всякий случай и всех остальных.
Таких происшествий оказалось значительно больше, чем Дмитрий мог предположить. На всякий случай дамы вырезали и сообщения об аресте российских граждан, что происходило чуть не ежедневно в самых неожиданных уголках мира от Аляски до Южной Африки. Дмитрий узнал много неожиданного для себя вроде того, что все игорные дома Кейптауна контролируются русской мафией. На миг даже появилась ложная гордость: знай, мол, проклятый Запад, что от Москвы до Британских морей русская мафия всех сильней.