Опасная игра
Шрифт:
Кэллан сидел за своим рабочим столом, просматривал документы из папки, которую положила перед ним Абби, и слушал вполуха, как его секретарша отчитывалась о проделанной работе. На Абби был обычный деловой костюм, волосы на затылке стянуты в тугой узел, на носу сидели очки. Она стояла напротив него и зачитывала копию страховки, составленной ею для мистера Палмера.
Уже неделю они жили в ее доме, работали бок о бок в офисе. Кэл думал, что свихнется, проводя столько времени с одной женщиной, но оказалось, что для него это было совсем не обременительно.
Его взгляды на семейную жизнь не претерпели особых
Последнее, разумеется, не относится к Абби. Точнее, он, Кэллан, думал о совместной постели, но ничего не предпринимал для того, чтобы это стало явью. Абби была его секретаршей, и в этом качестве он и хотел ее сохранить.
Раньше он не уделял ей должного внимания, но это все в прошлом. Теперь он переродился. Стал более чутким и внимательным. Ведь именно такое отношение ценят женщины? Понимание, терпение, сочувствие. Теперь, если у Абби возникнет какая-либо проблема, она может смело обратиться за помощью к нему. Не нужно ни увольняться, ни таить ее в себе. Вместе они найдут решение.
Конечно, игра в помолвку и совместную жизнь под одной крышей имеет привкус чего-то экстремального, но в отчаянном положении нужно принимать отчаянные меры. В конце концов, ради сохранения Абигайл в качестве работника «Фирмы братьев Синклер» можно пойти на то, чтобы спать в ее постели для гостей и пользоваться с хозяйкой одной ванной комнатой четыре последних дня. Это было даже интересно. Особенно в первое утро, когда Кэллан увидел ее выходящей из ванной в симпатичном халате с цветочным орнаментом. Влажные распущенные волосы, разрумянившееся после душа лицо, легкий пар вокруг тела… Очень соблазнительный вид!
Да будь он проклят, если его не обуревало желание вкусить ее губы вновь, прямо в дверях ванной. Но после страстного поцелуя в офисе этого нельзя допускать. Стоит переступить границы, и можно потерять Абби. Это недопустимо, и поэтому нужно сдерживать свои… необузданные порывы. Ради дела он заставит себя не думать о ней как о женщине.
В рабочие часы Кэл старался сохранять должную дистанцию между собой и своей секретаршей. Намеренно оставался на работе дольше, чем это было необходимо. Но вечером все равно возвращался к ней домой, чтобы Эмеральд и Руби, навещавшие вечерами свою племянницу, ничего не заподозрили. Дабы не ляпнуть ненароком чего-нибудь лишнего, он избегал вмешиваться в беседы между ними. Похоже, что и Абби, особенно после ухода своих тетушек, также по возможности сторонилась его.
Все-таки Кэллан узнал кое-что про Абигайл Томас, хотя та и отправлялась прямой дорогой к себе в спальню сразу, как только ее родственники покидали дом, а по утрам вставала пораньше, чтобы насыпать орешков для сойки Стэнли. Во-первых, она сама выращивала помидоры и тыкву. Во-вторых, замечательно готовила. В-третьих, не нуждалась в очках, которые носила весь день на работе. Еще она любила ходить по дому босиком в широких брюках или в длинных юбках до щиколоток. Кэл заметил, что ногти на ногах она красит в темно-красный цвет, и пару раз ловил себя на том, что подолгу
Видит Бог, он упорно гнал от себя мысль о том, что же скрывается под строгим деловым рыжевато-коричневым костюмом. Погасив в очередной раз воспламененное любопытство, он постарался сосредоточиться на ее словах.
– …незначительные архитектурные изменения на фасаде перед парадным входом, – звучал голос Абигайл. – Он решил заменить прямые ровные колонны изогнутым арочным проходом…
Кэллан согласился, что изогнутый арочный проход будет смотреться действительно лучше, и бросил рассеянный взгляд на Абби. Интересно, надет ли на ней сейчас тот соблазнительный кружевной зеленый лифчик, как тогда? Наверное, и трусики на ней тоже кружевные и такого же цвета.
– Если желаешь, я подготовлю несколько вариантов различной расцветки, чтобы ты выбрал, – сказала Абигайл.
– Что? – Он даже моргнул от неожиданности.
Она чуть наклонила голову и взглянула на своего шефа поверх очков.
– Новую плитку, которую заказал мистер Палмер. Для фонтана во дворе.
Проклятье, нужно думать о работе, а не о нижнем белье Абби!
– Верно. Пойди и закажи несколько вариантов. Разной расцветки. На свой вкус.
– На мой вкус? – удивилась она.
– Именно. Выбор за тобой.
– Хорошо. – Она откашлялась. – Я покажу варианты плитки мистеру Палмеру до того, как он приедет проверять ход работы на следующей неделе.
– Это замечательная… – начал было Кэл, но тут же спохватился: – Проверять ход работы?
– В следующий четверг в два часа дня ты встречаешь в аэропорту мистера Палмера и его сына Джека и везешь их на стройку для проверки хода работ. Я уже зарезервировала столик на три персоны на шесть часов вечера в ресторане Сандерсона и заказала номер в гостинице «Колониел Уэст». – Она озабоченно взглянула на календарь на его рабочем столе. – Неужели я не записала это в твой бизнес-план?
Кэллан нахмурился. Несколько последних дней он был так замотан из-за Абби и ее тетушек, что совсем позабыл о визите Палмера. Рей отменял или переносил свои приезды с такой же регулярностью, с какой вносил изменения в первоначальные архитектурные проекты. Строительство его дома уже на два месяца превысило намеченные сроки. Кэллан никогда прежде не видел сына Рея. Если Джек Палмер уродился в своего отца, то, значит, он толст и лыс. Перспектива провести полдня и целый вечер с обоими Палмерами сулила мало радости. Но Рей Палмер был не только одним из богатейших предпринимателей из Бостона. Он был также крупнейшим клиентом «Фирмы братьев Синклер». Поэтому если ему захочется отобедать с Кэлланом, то, значит, так тому и быть.
– Вот. – Абби склонилась над сидящим шефом и показала запись в его настольном календаре. – Два часа дня. Аэропорт. Рей и Джек Палмеры. Обед в шесть.
Он уловил легкий женственный аромат цветов, который исходил от его секретарши. Это благоухание сводило с ума.
Будь на ее месте другая женщина, он просто стянул бы с нее жакет, расстегнул пуговицы на ее чопорной белой блузке, уложил бы ее на стол и…
Кэл не дал своей фантазии зайти слишком далеко и в очередной раз напомнил себе, что Абби – это Абби, а вовсе не какая-то другая женщина. Со вздохом он откинулся на спинку кресла и взглянул на часы. Те показывали 17.45.