Опасная магия

Гарри вошел в кухню со двора, преодолев порыв шквального, обжигающе холодного ветра. Даже здесь чувствовалось, с какой силой бьется ветер о стену.

Похоже, пойдет снег, – сказал он озабоченно, подошел к Кэтрин и поцеловал ее. – Надеюсь, нам не придется возвращаться, – добавил он, взглянув на мать, стоящую у плиты. – Слишком холодно.

– Да, март довольно коварный месяц, даже в самом конце, – заметила миссис Хадсон, подавая ему большую кружку горячего чая. – А тебе, Кэтрин, пора

Оба заметили недовольство в ее голосе, и Гарри игриво подмигнул Кэтрин за спиной матери.

– Она застрянет здесь не на одну, а на все последующие ночи через два месяца, – сказал он с улыбкой. – Я бы хотел, чтобы Кэтрин уже сейчас переехала сюда.

– Неужели ты насмехаешься надо мной? – сказала мать натянутым голосом. – Я бы попросила тебя оставить эту пошлую тему.

– А что тут пошлого? – возразил Гарри. – Мы обручены и через два месяца поженимся.

Большинство людей в нашем возрасте просто живут вместе.

– Но не в здешних местах, – отрезала миссис Хадсон, злясь на легкомысленные заявления сына. – У вас будет достаточно времени, когда я отсюда уеду. Можете не бояться: этот дом останется в полном вашем распоряжении.

Кэтрин чувствовала себя неловко, хотя ничего необычного и не происходило. Она терпеть не могла, когда между матерью и сыном начиналась такая вот перебранка: Гарри подтрунивал и хихикал, а пожилая женщина заводилась. Хорошо еще, что миссис Хадсон переедет отсюда и оставит им ферму, когда они поженятся. Правда, она будет жить совсем рядом, в соседнем доме.

Гарри напомнил ей про это. И мать с недовольным видом вернулась к плите.

– Я еще вам понадоблюсь. Я родилась и выросла на ферме, как и ты, кстати. А Кэтрин – городская девушка. И потом, она же не собирается бросать работу.

Это уже была попытка вызвать ссору, но Гарри не поддался на провокацию. Он гордился, что Кэтрин работает в городской библиотеке, хотя и очень маленькой.

– А с какой стати она должна оставлять работу? – спросил Гарри привычно беззаботно. – Ну конечно, потом ей придется, но ты же будешь рядом. Готовая нянька.

Эта тирада не вызвала радостной улыбки на материнском лице, и Кэтрин посмотрела на Гарри с осуждением. Она никак не могла привыкнуть к их словесным перепалкам. Жених снова подмигнул ей, а миссис Хадсон продолжила:

Не понимаю, почему именно в мае вы решили жениться. Май такой хлопотный месяц! Август гораздо лучше – полно фруктов, овощей, цветов, устойчивая погода. Я уверена, что мама Кэтрин тоже выбрала бы август.

При этих словах улыбка сошла с лица Гарри. Заметив, как помрачнело лицо Кэтрин, он ласково коснулся ее руки. Только год прошел со дня смерти матери его нареченной, и Гарри знал, что она все еще не смирилась с потерей. Это замечание было из ряда мелких колкостей, которые мать время от времени отпускала.

– Мы как-нибудь сами решим, что лучше, – резко ответил он. – И мы не собираемся дожидаться августа. Мы и так довольно долго ждем. Разговор прекратился. Гарри хмуро допивал чай. Он всегда принимал сторону Кэтрин. Она сама никогда бы не решилась перечить его матери. И потому смотрела на него сейчас с благодарностью, любуясь, как в свете лампы сияют его белокурые волосы. Гарри был очень симпатичным парнем. Ей повезло, что она выходит за него замуж. Он перехватил ее взгляд, и лицо его посветлело.

– О, новости! Я же забыл рассказать! Приезжает Зейд!

– Прямо из Америки? – удивленно спросила Кэтрин, которая постоянно слышала рассказы о кузене Гарри и о его геройских подвигах в детстве, но никак не ожидала, что ей придется его вскоре увидеть.

– Он приедет на свадьбу?

– Я хотел бы, – нахмурившись, ответил Гарри. – Но нет, он пробудет всего несколько недель: встретится со старыми друзьями и немного отвлечется. Правда, друзей у него здесь осталось не так уж много, в последний раз он приезжал сюда шесть лет назад. Зейд появится дня через два, он уже звонил из Лондона.

– И похоже, он не очень-то изменился, – пробормотала миссис Хадсон.

Гарри раздраженно посмотрел на мать, его настроение окончательно испортилось.

– Перестань! – резко бросил он. – Зейд – прекрасный человек, и ты это знаешь. Он уже не мальчик. Ему тридцать шесть лет, и он преуспевает.

– Замечательно, – буркнула мать, привыкшая, чтобы за ней всегда оставалось последнее слово. – Он достаточно досаждал всем еще мальчишкой. Сорвиголова, каких свет не видывал. А тебя сколько раз втягивал во всякие неприятности?

– Он меня из них вытягивал, – поправил Гарри.

Он вдруг так сильно рассердился, что даже мать поняла, что ей пора остановиться. Казалось, они говорили о двух совершенно разных людях. О грешнике и о святом. Интересно было бы взглянуть на этого кузена, подумала Кэтрин.

– Ты останешься на ужин, дорогая? – спросил Гарри.

Но она уже взяла со стула сумочку. Миссис Хадсон сегодня, казалось, была еще ядовитее, чем обычно, и Кэтрин решила, что это из-за приезда племянника. И ей вовсе не улыбалось оставаться и целый вечер быть свидетелем скрытой вражды матери и сына.

– Не могу, спасибо. Я заехала только, чтобы отдать книгу твоей маме, которую она заказывала. И потом, сегодня должен приехать отец. У него перерыв между полетами.

– Ничего себе работа – пилот, – фыркнула миссис Хадсон. – Сегодня – здесь, завтра – там. Никогда не встречала девушки, отец которой летает.

Она проговорила это так, будто летчик – профессия, недостойная уважения. Гарри скорчил гримасу за спиной матери.

– Пошли, Кэтти. Я провожу тебя до машины. Похоже, мать хотела предупредить, что на улице очень холодно и что Кэтрин следует одеться потеплее. Однако сказала совсем другое.